Книга Великосветские воровки, или Красиво жить не запретишь!, страница 63 – Юлия Шилова

– Так это не ваша десятка. Вы ее у француза свистнули.

– А Мартину квартиру кто обчистил?

– Я к этой квартире не имею никакого отношения.

– Конечно, учитывая то, что в Мартиной сумочке были ключи.

– Хватит рассуждать! – разозлился Тигран. – Давай садись в машину.

Всю дорогу я думала о Вадиме. Найти катер Юсупа не так уж сложно. Пацаны, наверное, уже знают, где он. А что, если Вадима уже нет в живых? – От этой мысли мне захотелось кричать, но я сдержалась, казаться слабой рядом с этим ублюдком – непозволительная роскошь.

Мы вернулись в дом. Марта сидела на кухне, читала газету. Рядом сидел Лешка и пытался с ней заговорить.

– Какие вкусные запахи! – повела я носом.

– В духовке курица с картошкой.

– Здорово. Я так хочу есть!

– Руки сначала помой. Ну-ка, покажи, что тебе сделали.

Я широко улыбнулась.

– Вот жмот, что, трудно было керамику сделать? А вообще ничего!

– А это что? – Я посмотрела на небольшую железную мисочку, стоящую на плите. Из нее исходил неприятный запах.

– Это Леша себе какую-то наркоту варит, – ответила Марта.

Запах становился все сильнее, и я поняла, что пахнет ацетоном. Вскоре Леша набил сигарету вонючим варевом и закурил. Еще через какое-то время стало ясно, что ужин есть нельзя: ацетоном пахла не только курица, приготовленная Мартой, но и стены, мебель, наша одежда – словом все, что было в доме. Марта, зажав рот, выскочила в туалет. Ее рвало.

– Вот что, мы здесь есть не будем, – решительно сказала я, обращаясь к Тиграну. – Давай вези нас в ресторан. Мы хотим нормально поужинать.

– Куда тебе с такой губой в ресторан?! Она опухла. Это еще хуже, чем без зубов. Теперь ты похожа на Мальвину, – засмеялся Тиран и вышел из кухни.

Я подошла к окну и открыла створку. Ротвейлер тут же подбежал к решетке, просунул пасть между прутьями и жалобно заскулил. Оторвав куриную ногу, я сунула ее псу. Он заглотил ногу целиком и довольно облизнулся.

– А Тигран говорил, что ты с чужих рук не ешь, – удивилась я. – Все ты ешь, только подавай.

Увидев, как я скармливаю курицу собаке, Леша вскрикнул:

– Ты что делаешь?

– Песика кормлю.

– А мы что будем есть?

– Тигран всех в ресторан повезет. Он угощает.

– Он что, так сказал?

– Конечно.

Леша затянулся папиросой и закатил глаза.

– Кайф. Будешь?

– Не увлекаюсь.

Через несколько минут ему не было до меня никакого дела, и я скормила псу не только курицу, но и всю картошку. Высунув руку в окно, я хотела было почесать ротвейлера за ухом, но он оскалил зубы и глухо зарычал.

– А где курица? Сгорела, что ли? – раздался за спиной голос Марты.

Я показала на ротвейлера и грустно произнесла:

– Этот гребаный кобель смел все подчистую. Интересно, сколько в него влезает? У этой псины желудок с ведро.

– Ты хочешь сказать, что ротвейлер умел нашу курицу?

– Точно.

– Ты же говорила, что он от чужих ничего не возьмет!

– Мечет все подряд.

– Вот здорово! Жалко, что клофелина нет. – Покосившись на Лешу, Марта замолчала.

– Да ладно, говори, – сказала я и посмотрела на кайфующего братка. – Он сейчас не с нами, а где-то там, далеко.

– Ну и правильно, что ты курицу скормила. От нее ацетоном за версту несло. Только вот что теперь есть будем? Бутерброды сделаем, и все?

– Какие, к черту, бутерброды! Пусть Тигран нас в ресторан свозит.

– Да никуда он нас не повезет. Послушай, а может, ты с собакой подружилась?

– С ней бесполезно дружить. Жрать жрет, а дружить не хочет.

– Вот проклятая псина! Уже должна была к нам привыкнуть.

Через минуту на кухне появился Тигран и радостно спросил:

– Будем ужинать?

– Чем? – в один голос ответили мы.

– Как чем? Курицей с картошкой.

– Опоздал, дорогой, – улыбнулась я, – твоя милая собачка все подмела, о тебе даже не подумала.

– Ты что, хочешь сказать, что скормила наш ужин псу?

– Скормила.

– Каким образом?

– Через решетку.

– И он съел?

– Хотел добавки попросить.

– Вот скотина! – заорал Тигран и открыл окно. Ротвейлер моментально встал и, виляя хвостом, подбежал к окну. Затем заскулил и преданно посмотрел на Тиграна.

– Сколько раз я тебе говорил, ничего не брать у чужих!

Тигран показал на меня пальцем и продолжил:

– Это чужой, понимаешь, чужой! Ротвейлер злобно зарычал. Тигран закрыл окно и посмотрел на пустой противень.

– Зачем ты это сделала?

– Курица ацетоном воняла, спасу нет. Ее есть невозможно.

– Чем мы теперь ужинать будем?

– В ресторан поедем.

Леша, очнувшись, замотал головой, громко засмеялся и уставился на Тиграна.

– Тиграныч, ты чо, всех угощаешь? Ты сегодня щедрый! Катим!

– Кто сказал?

– Беззубая, вернее, она теперь зубастая. Тигран стукнул кулаком по столу.

– Никаких ресторанов!

– Почему? – тихо спросила я.

– По кочану!

– Тогда мы объявляем голодовку! Я взяла Марту за руку, и мы отправились в свою комнату. Закрыв дверь, сели на кровать и стали смотреть в окно.

– У этой деревни есть хоть какое-нибудь название?

– Должно быть, – вздохнула Марта. – Если бы эта деревня была где-нибудь под Питером, то я бы быстренько сориентировалась.

Дверь распахнулась, и появился Тигран.