Книга Самая лучшая месть, страница 38 – Стивен Уайт

— Ну да, кубики. Если у тебя хорошо накачан брюшной пресс, то на животе проступают как бы кубики мышц. Его интересовало, могу ли я выдержать удар в живот.

Попытка сдержать смех закончилась тем, что я едва не захлебнулся воздухом.

— И что ты ему ответил?

Сэм не без гордости провел ладонью по округлому холмику под рубашкой, но в его ответе все же прозвучали обидчивые нотки.

— Ответил, что у меня есть кое-что получше кубиков.

— Да? И что же это такое?

— Я сказал, что у меня есть целый бочонок. Знаешь, он посмотрел на меня с уважением.

— Тебя так просто не свалишь.

— Это уж точно.

Мы поднимались вверх по склону. Воспользовавшись паузой, я перевел разговор на другую тему.

— Что у вас там думают о Томе Клуне? Он ведь теперь живет в Боулдере.

Прежде чем ответить, Сэм сделал два шага.

— Где это — у вас там? Ты имеешь в виду меня и Шерри? Или меня и моих коллег-копов?

— Последнее. Тебя и твоих коллег-копов. Интересно, как в полиции восприняли то, что Том Клун обосновался в нашем городе?

— А почему ты спрашиваешь?

Сэм был детективом и просто не мог не задать этот вопрос. Как и моя, его работа не заканчивалась в тот момент, когда он выходил из кабинета. Некоторые вещи напоминают о себе и через несколько часов.

— Просто так. Любопытно.

— Ага, любопытно. У тебя сломана рука. У тебя новенькая игрушка. У тебя красавица жена и прелестная дочурка. Но они тебе неинтересны, и ты расспрашиваешь меня о Томе Клуне. Послушай, Алан, я же не дурак. Ты как-то с ним связан. Только не говори, что он один из твоих… этих… как они называются…

— Перестань, Сэм. Хватит. Если бы он и был моим пациентом, разве я бы тебе сказал?

Эмили выскочила откуда-то футах в десяти вверх по склону и снова исчезла в траве. Наверное, хотела убедиться, что на нас не напали красные лисицы. Сэм удрученно покачал головой:

— Мне совершенно нет никакого дела до того, где живет Том Клун. Здесь или где-то еще. Значение имеет только то, что он не там.

— Не там? Ты о чем?

— А вот о чем. Живет в Боулдере? Ладно, пусть живет. Держись подальше от неприятностей, и для меня ты такой же, как все, обычный гражданин. Все остальное меня не касается. Другое дело, я не уверен в том, что его вообще следовало выпускать из тюрьмы.

— А я-то считал, что ты сторонник тестирования ДНК. Даже если анализ проводится уже после вынесения приговора. Ты же занимаешь в этом вопросе прогрессивную позицию.

Сэм посмотрел на меня так, как будто я только что бросил ему под ноги что-то такое, обо что он мог споткнуться.

— Да, я сторонник такого тестирования. Но если не принимать во внимание результаты теста ДНК, то получается, что парень виновен просто дальше некуда. Скажу тебе так: не представляю, как может быть, что ту девушку убил не он.

— Получается, что после ее убийства кто-то взял нож и залил своей кровью. Это же явная натяжка, Сэм. Ты и сам понимаешь.

Он с сомнением посмотрел на меня и пожал плечами:

— Возможно. Но почему ты его защищаешь? Копы ведь собрали внушительные доказательства. У них были показания свидетелей. Косвенных улик хватило бы на несколько обвинений. И мотив тоже имелся. Так что все сходилось. В его виновности никто не сомневался.

— Я не собираюсь его защищать, Сэм. Я… не знаю. У Барри Шека есть книжка с рассказами о людях, которые были осуждены на основании косвенных улик. Впоследствии выяснилось, что все они ни в чем не виноваты. Если бы не тест ДНК, они уже были бы мертвы или ждали бы казни в камере смертников.

— Мне хочется отдохнуть, прогуляться, а ты лезешь с книжонкой Барри Шека. Не хочешь послушать про то, как твой приятель Эдриен вставил мне в одно место катетер?

К счастью, Сэм так и не реализовал свою угрозу, и малоприятная картина с участием моего соседа, уролога Эдриена, растворилась в сухом воздухе. Я уже приготовился перейти на другую тему, но Сэм снова заговорил:

— Как тебе сказать? У меня нет объяснения. Следствие ответило на все вопросы. А что касается книжки Барри Шека… Читал я ее. Начать с того, что дела, которые он приводит в пример, с самого начала вызывали немало сомнений. Шаткие доказательства. Неубедительные мотивы. В них было слишком много дыр. С убийством Айви Кэмпбелл все по-другому. Я, конечно, знаю только то, что рассказывали копы, но по всему выходит, что Том Клун виновен.

— Но ведь обвинение основывалось главным образом на показаниях свидетелей, разве не так?

— Да. И что из того? Лично мне свидетели нравятся.

— Сэм, ты лучше меня знаешь, что на их показания полагаться нельзя, что их информация ненадежна. Существует статистика…

— Плевать на статистику. Хочешь знать, почему мне нравятся свидетели? Я тебе скажу. Потому что они нравятся присяжным. Потому что жюри им верит. И это хорошо, потому что так работает наша система. Копы взяли Тома Клуна, Алан. Взяли не просто так, а потому что все показывало на него. Они играли по правилам и выиграли. Посадили парня на цепь.

— Да, все бы хорошо. Кроме теста ДНК. И отпечатков, которые не совпадают. А ДНК подтверждает, что на оружии нет крови Тома Клуна.

— Верно, — согласился Сэм, пиная ботинком пыль. — Кроме теста. Признаю, ДНК — проблема. Не хочу делать вид, что разбираюсь в этом деле, но признаю.

— И тем не менее ты не уверен в его невиновности?

Он лишь презрительно фыркнул.

— Тогда я задам тебе еще один вопрос. Зная то, что ты сейчас знаешь, ты бы согласился с тем, чтобы его казнили? Тебя бы это не огорчило?

Сэм снова недовольно посмотрел на меня:

— Тебе и вправду не хочется поговорить о чем-то другом? О хоккее, например, или о том, какое нынче засушливое лето? Если уж на то пошло, я был бы даже не против потолковать о твоей крохотульке, что стоит в гараже.

— Принимаю твой ответ как положительный.

Говоря языком политиков, наши с Сэмом взгляды не совпадают практически ни в чем. Поэтому мы как бы условились избегать обсуждения наиболее общественно значимых проблем. На протяжении уже многих лет этот пакт умолчания служил нам верой и правдой.

— Давай обойдемся без предположений.

Я огляделся, пытаясь обнаружить в высокой траве темное движущееся пятно, но когда наконец заметил Эмили, она тут же исчезла. Только что была — и вот ее уже нет. Словно видение. Мне почему-то вспомнились рассказы тех, кто наблюдал явление Лохнесского чудовища. Несси тоже появлялась и тут же исчезала.

— Почему же? — сказал я. — В некоторых вещах ты довольно предсказуем.

— Подожди, остановись, — попросил Сэм. Я остановился. Он посмотрел мне в глаза: — То, что я скажу, останется между нами, понятно?