Книга Файлы фараонов, страница 87 – Джон Джойс

— За тебя, Тео! Попросить Шейлу позвонить в «Книгу рекордов Гиннесса»?

— По какому поводу? Вы хотите сообщить всем, что мне принадлежат теперь семьдесят процентов акций «РКГ»?

— Ну что ты! Но пять миллиардов фунтов делают тебя шестым среди самых богатых людей мира.

— И к тому же у меня есть «Минерва», что еще важнее.

Джессика поставила бокал на стол.

— Очень жаль, что Тони оказался… Я не имела ни малейшего представления!

Гилкренски взял ее за руку:

— Все в порядке, Джесс. Ты была ужасно одинока. Прости меня за сомнения… ну, когда… сама понимаешь.

В его глазах Джессика увидела настоящую печаль.

— Понимаю, Тео. Если я когда-нибудь кого-нибудь любила…

Закончить фразу ей не дал зуммер интеркома. Джессика нажала кнопку.

— На связи Каир, мисс Райт. С президентом хочет поговорить Лерой Мэннинг.

— Соединяй, Шейла.

На экране монитора они увидели честное лицо Мэннинга.

— Извините за то, что беспокою, док, — волнуясь начал пилот, — такими штуками я еще не пользовался…

— Оставь, Лерой. Очень рад тебя видеть! Ты в норме?

— В полной! Сегодня утром беседовал с полковником Селимом, а потом вернулся в отель, чтобы помочь ему свернуть системы охраны. Вы бы видели, каким стал президентский номер! Вам придется выложить за ремонт изрядную сумму!

— Надеюсь, я не обеднею.

— Вообще-то я звоню для того, чтобы сообщить результаты анализа песка, который вы положили в крипту вчера вечером.

— Ну и?

— Уровень радиации снизился на пятьдесят процентов, как будто песок пролежал там четыре тысячи лет! Вы оказались правы, док. Пирамида — настоящие ворота в прошлое. Вы обзавелись персональной машиной времени!

— А бомба?

— Не поверите! Скорее всего она попала в эпоху, когда строительство гробницы только закончилось, и там взорвалась!

Тео вздрогнул.

— Так вот почему пирамида была запечатана! Имхотеп и его ученики погибли в облаке газа, современники сочли их гибель предостережением богов, замуровали крипту и ушли из пирамиды. Поэтому-то погребальная камера царицы и оказалась незавершенной, поэтому-то и не было обнаружено ни одной мумии! Гигантским сооружением никто никогда не воспользовался.

— Плюс ко всему они, вероятно, не успели достаточно быстро заложить вход, — сказал Мэннинг.

— Господи! Что я сделал! — содрогнулся Тео. Пилот пожал плечами:

— Вы помогли случиться тому, что должно было случиться. Я, конечно, не ученый, но даже мне ясно: если бы бомба не попала в пирамиду, если бы гробница не оказалась запечатанной, то ход истории был бы совсем иным и мы бы с вами сейчас не разговаривали. Я прав?

— Что собираются предпринять местные власти?

— Секрет крипты известен вам, мне и полковнику Селиму. Я твердо знаю, что у него нет никакого желания попасть в историю — в буквальном и переносном смысле. Он приказал своим людям замуровать проделанный нами лаз.

Глаза Гилкренски помертвели.

— Но как же мой эксперимент? Как мы отыщем Билла, как спасем Марию?

— Хотите добрый совет, док? Пусть пройдет какое-то время, пусть здесь все утихнет. Ни пирамида, ни крипта никуда не денутся. Если вам понадобится вертолет, то я к вашим услугам!

— Спасибо, Лерой. Экран погас.

Гилкренски повернулся к окну, за которым величаво несла свои зеленые воды Темза. Он видел перед собой лица тех, кого потерял: Тома Харривса, Джеральда Макгуайра, Билла Маккарти… Марии.

Снегопад закончился. Предвечернее солнце окрасило город в багровые тона.

— Смешно, — негромко сказал он. — Будучи одним из богатейших людей в мире, я не могу купить единственную вещь, которая мне нужна.

Джессика протянула Тео полный бокал шампанского. Пальцы их соприкоснулись.

— Сегодня Рождество, — напомнила она. — Встречу его в ресторане. Не хочешь присоединиться?

Бокал в руке Гилкренски чуть качнулся.

— Я… не знаю, Джесс. Но в любом случае — спасибо.

Их взгляды встретились. В глазах Тео было то же беспомощное выражение, что и неделю назад, когда он, весь мокрый от дождя, вошел в ее кабинет.

Джессика осторожно взяла у него бокал, опустила рядом со своим и крепко прижалась к широкой груди.

— Ох, Тео! Ты когда-нибудь оставишь Марию в покое? Положив руки ей на плечи, Гилкренски прикрыл глаза.

Ни исходившее от Джессики тепло, ни тонкий аромат ее духов, ни нежная, бархатистая кожа не могли отвлечь его от воспоминаний о танцующей среди моря незабудок жене.

— Не знаю, — прошептал он. — Это вопрос времени.