Онлайн книга «Ты плоть, ты кровь моя»
|
Он никогда раньше не бывал в этом доме. Знал о нем, знал, где он расположен, не раз проезжал мимо; однажды, листая журнал о новых архитектурных изысках, который кто-то забыл в кафе в Корнуолле, он даже наткнулся на статью об этом доме – цветные фото, интервью с архитектором. На одной из фотографий – очередной вид роскошного интерьера – был и сам Мартин, руки в карманах свободного белого костюма, стоит босиком возле винтовой лестницы. На другом фото они с Джоан сидят рядышком на кожаном диване, держась за руки. В тот день его познакомили с другими членами их розыскной группы, и он не заметил с их стороны никакого особого возмущения. Некоторых он помнил по прежним временам, другие лица были незнакомыми. Он просмотрел все протоколы допросов зрителей, что присутствовали на выступлениях в тот субботний день, потом уединился с видеодвойкой, в которую вставил кассету с камеры слежения, установленной в магазине сувениров в Раффорд-парке. Кадры, на которых были засняты Эмма, Элисон и Эшли, помечены и выделены: вот они, все трое, смеются, переходят от прилавка к прилавку, хватают то одну вещь, то другую, примеряют, пробуют. Потом еще несколько кадров, снятых позднее, – Элисон и Эшли, очень спешат, почти бегом обходят все отделы в последней отчаянной попытке найти Эмму, пока автобус еще не ушел. Но Элдер хотел увидеть нечто другое. Шейна Доналда. Спустя почти два часа он, просмотрев все, вернулся к одному кусочку записи, который стал прокручивать вновь и вновь: мужчина, стоит у самого края кадра, почти выпадая из рамки, и виден всего несколько секунд, можно заметить только руку, смазанное лицо и снова руку, а затем спину, когда он поворачивается – темная рубашка, короткая стрижка, и ничего более, – поворачивается на чей-то зов или окрик. Секундное изображение, опознать по нему невозможно. А в центре кадра – ее лицо, очень оживленное, тоненькая девушка со светлыми волосами, что-то держит в руках, какую-то ювелирку, бусы или браслет, трудно определить, держит, высоко подняв, словно хочет сказать: «Эй, смотри!» – но тут камера отворачивается в сторону, а когда возвращается в это же положение, ни девушки, ни мужчины там уже нет. Неужели Доналд? Элдер попросил одного из техников перевести эти кадры на диск, чтобы их можно было увеличить, усилить четкость изображения и распечатать. Он все еще думал об этом какой-то частью мозга, когда стоял перед дверью в дом Майлза и ждал, пока ему откроют. На лице Джоан отразилось удивление, потом она улыбнулась: – Мог бы и позвонить, Фрэнк. – Чтобы дать тебе время уехать? – Мартина нет. – Какая жалость. Джоан секунду поколебалась и отступила, впуская его в дом: – Заходи. Холл был весь отделан светлым деревом, солнечные зайчики прятались по углам. В конической вазе – единственный цветок. – Проходи внутрь. Он последовал за ней в гостиную, высоченный потолок и голубые стены которой создавали впечатление полета в открытом пространстве. С внешней стороны, во внутреннем дворике, на равном расстоянии друг от друга сияли огни, горевшие в посеребренных фонарях, хотя еще не было темно. – Принести тебе выпить? Хочешь вина? Или пива? – Пиво было бы кстати. Элдер неотрывно следил за своим отражением в раздвижной стеклянной двери, словно сам не представляя, что он сейчас сделает. – Надеюсь, тебе понравится. – Джоан передала ему открытую бутылку, холодную на ощупь, с уже образовавшимся на стекле конденсатом. – Любимое пиво Мартина. Французское, кажется. Элдер ничего не ответил. Она стояла напротив, в руке бокал с белым вином, немного напряженная, и изучающе на него смотрела. – А раньше ты заметно лучше выглядел, Фрэнк. – Ничего, бывало и похуже. На ней была юбка кремового цвета, который, кажется, принято называть бежевым или светло-коричневым, и синий верх, обтягивавший ее чуть плотнее, чем следовало бы, и Элдер вдруг почувствовал к ней ненависть – за то, что она такая красивая. – Итак, Фрэнк, чему мы обязаны такой честью? – Мы? – Мартина нет, у него какая-то встреча… – Ты уже говорила. – Кэтрин еще не вернулась с тренировки. Она часто задерживается с друзьями. – Стало быть, мы тут с тобой только вдвоем. – Как в старые времена. – Нет. Джоан вздохнула, словно уже устав от этой игры, которую они тут затеяли. – Так в чем дело, Фрэнк? – Дело в этой девушке, которая пропала несколько дней назад… – Да-да, это было в «Новостях». Эмма… – Харрисон. – И что? – Я занимаюсь расследованием. Консультант. С сегодняшнего дня. – Почему именно ты? – Потому что я этим занимался раньше, а эти дела, возможно, связаны друг с другом. Ничего определенного пока. – Ох, Фрэнк, – она чуть отвернулась в сторону, – я уж думала, с этим покончено. – Так, наверное, не бывает. Джоан села на софу, опустив голову и держа бокал с вином обеими руками. – Я решил, что надо тебе сообщить, – продолжал Элдер. – Это значит, что я некоторое время буду в здешних местах. Дольше, чем рассчитывал. – И что? – Это же не очень большой город, Джо, сама понимаешь. – Понимаю. – Я хотел, чтобы ты знала, это из-за Кэтрин, вот и все. – У тебя будет возможность чаще с ней видеться. – Да. – Она будет рада. – Надеюсь. Джоан попыталась улыбнуться, но у нее это плохо получилось. – Еще пива хочешь? – Я и это едва пригубил. – А я еще вина выпью. Ни один из них не сдвинулся с места. Снаружи донесся звук автомашины, проходящей поворот улицы. Что-то – может, кошка? – переместилось в дальнем конце патио, отвлекая внимание Элдера. Когда он вернул взгляд в комнату, Джоан уже стояла, держа в руке пустой бокал. Передняя дверь открылась, потом захлопнулась. – Фрэнк! А ты какого черта здесь делаешь? Мартин Майлз, широко улыбаясь, стоял у самого порога, пиджак наброшен на одно плечо, указательный палец продет в вешалку у воротника, удерживает его на месте. Волосы взъерошены, словно он ехал, опустив верх машины, щеки пунцовые. – Вы с Джо – прямо как в старые времена! – Я уже это говорила, – заметила Джоан. Элдер не сказал ни слова. – Извините, что вернулся домой раньше времени и нарушил ваш маленький тет-а-тет. – Мартин бросил пиджак на спинку плексигласового стула, опустился на край дивана, сбросил мокасины и скрестил ноги. |