Книга Брачная ловушка, страница 35 – Дженнифер Пробст

Она вскинула бровь, ожидая ответа. Нехорошее предчувствие намекало Майклу, что он угодил в переделку. Ненадолго — всего лишь несколько мгновений — Мэгги принадлежала ему безраздельно, душой и телом. Вот только она не в состоянии надолго удержать возникшую близость, не важно какую и с кем. Почему же ему не дает покоя эта ее неспособность к сближению? Какое ему до этого дело?

— Зачем ты так поступаешь, cara? — негромко спросил он.

Мэгги отшатнулась, как от удара, и чуть ли не оскалилась:

— Извини, Граф, что мне неохота сюсюкать после оргазма. Я думала, мы из такого уже выросли.

Тишина, воцарившаяся в ванной, бурлила невысказанными словами и чувствами. Наконец Майкл кивнул и мысленно скомкал свою нежность, словно сорванный со стебля хрупкий цветок.

— Ты права, Мэгги. Я тоже думал, что мы из такого уже выросли. — Ухватившись за ручку, он рывком распахнул дверь. — После ужина мы будем сидеть с детьми. Поскольку именно ты подначила Карину нарушить обещание, данное Брайану, нам с тобой предстоит ее заменить.

У Мэгги отвисла челюсть:

— У Брайана четверо мальчишек! Я совершенно измотана. Ни о каком сидении с детьми не может быть и речи.

Майкл с угрожающим видом подался к ней и властно отчеканил:

— Ты сегодня будешь сидеть с детьми. Мы отправимся туда сразу после ужина. Одевайся и спускайся вниз.

Не слушая громких возражений Мэгги, он захлопнул за собой дверь и зашагал прочь, неудовлетворенный и взбешенный.

* * *

Ну и влипла же она.

Из-под опущенных ресниц Мэгги наблюдала за тем, как ее поддельный муж сражается с орущим племянником, который нипочем не желал укладываться в кроватку. Майкл закатал рукава выглаженной до хруста белой рубашки, и его мускулистые руки напрягались, удерживая младенца, который все неистовей брыкался и плевался. Не будь Мэгги так измучена, похихикала бы над этой сценой. Майкл, всегда хладнокровный и сдержанный, превратился в растрепанного и измотанного отца семейства, который мечтает лишь об одном: рухнуть на диван и отключиться. А ведь сейчас только половина девятого.

По спальне словно прошелся смерч. Жизнерадостные желто-голубые рисунки с яркими фигурками морской живности, развешанные по стенам, наводили на мысль о неудачной вылазке отряда водолазов. Стены были исчерчены цветными мелками, повсюду в беспорядке валялись книги, а из синего плюшевого мишки безрадостно торчала набивка — ему распороли живот в ходе какого-то жуткого эксперимента.

— Он еще голоден? — спросила Мэгги, делая шаг вперед. Под ногой захрустели остатки воздушных хлопьев.

— Нет. Лиззи сказала, что одной бутылочки достаточно, чтобы он заснул.

Малыш заерзал в колыбельке, обильно пустив изо рта слюну и намочив третий за вечер слюнявчик. Потом он опять ударился в крик, и игривые уточки на его ползунках явно потешались над неспособностью Майкла и Мэгги ублажить младенца.

— Может, ему нужно еще разок срыгнуть? — озабоченно хмурясь, спросил Майкл. — Как думаешь?

— Не знаю, — растерянно моргнула Мэгги. — Когда Лили слишком долго не унимается, я просто отдаю ее Алексе.

Майкл выразительно вздохнул:

— Где Роберт и Люк?

Мэгги переступила с ноги на ногу. Она подозревала, что Майклу не придется по вкусу ее ответ.

— Играют.

— Я думал, ты отправила их в постель.

— Я и отправила… но они не хотели спать, и поэтому я разрешила им поиграть.

Майкл что-то пробормотал себе под нос и вытер обслюнявленный ротик малыша Томаса.

— Мэгги, дети никогда не хотят спать, но мы же взрослые. Прикажи им идти спать — и все тут.

— Я приказала. Трижды. Но Роберт начал плакать, потому что соскучился по маме, а потом заплакал и Люк, и я сказала, что они могут поиграть еще пять минут.

Мэгги нипочем не призналась бы, что не в силах была смотреть на эти потоки слез и разрешила бы детям все, о чем бы им вздумалось попросить.

— Тебя знатно одурачили, — шумно выдохнул Майкл. — Ладно, запомни этот урок. Ничего страшного.

Мэгги удивилась, отчего ей вдруг стало боязно рассказывать Майклу про пластилин. Разве это не самое подходящее развлечение для детей? Его и по телевизору всегда рекламируют. Роберт сказал, что мама всегда, когда им не спится, разрешает играть с пластилином…

И вдруг она осознала, что Майкл прав. Ее действительно одурачили. Знатно. Неудивительно, что оба сорванца пришли в такой восторг, когда она достала с верхней полки шкафа коробку с пластилином! Мэгги прикусила нижнюю губу, решив, что украдкой вернется в спальню мальчиков и отберет у них пластилин, прежде чем Майкл обнаружит ужасную правду. Его указания уже донимали ее не хуже разозленных пчел.

— Как там Райан? Спит?

Мэгги моргнула:

— Он никак не мог угомониться, потому что хотел пить. Я дала ему воды в этой… как она называется… кружке-непроливайке.

Майкл сунул в ротик младенца пустышку и выразительно закатил глаза:

— Мэгги, лучше молчи. Райан по ночам писается в кровать, и после семи вечера ему не дают пить.

— Ты мне об этом не говорил. — Мэгги обожгла его сердитым взглядом. — Он хватался за живот и жаловался, что ему так хочется пить, что болит животик. Ты проторчал здесь больше часа, а меня бросил одну с этими чертенятами. Давай поменяемся. Я уложу спать малыша, а ты возьмешь на себя шайку «Аутсайдеров». [28]

— Шайку — кого?

— А, не важно. Ну-ка…

Она выхватила Томаса из кроватки, пристроила его под мышку, как футбольный мяч, придержав одной рукой, и сунула ему в рот свой палец. Плач тотчас прекратился, и младенец принялся сосать добычу с таким видом, словно нашел землю обетованную. Глазки его прижмурились в блаженном восторге.

— Видишь? У него режутся зубки.

Майкл, не веря своим глазам, смотрел на совершенно счастливого младенца. В комнате воцарилась блаженная тишина… до тех пор, пока из другого конца коридора не донесся жуткий приглушенный вопль.

— Оставайся здесь, — приказал Майкл. — Надо разбудить Райана и еще раз высадить его на горшок.

Мэгги наблюдала за тем, как малыш оголтело сосет ее палец. Она всегда знала, что из нее получится ужасная мать, и теперь получила тому веское подтверждение. И как только Лиззи ухитряется справляться с этим бедламом? После того, что произошло с ней в ванной, остаток вечера уверенно превращался в настоящую катастрофу. Что там говорилось в Библии? «Как пали сильные…» [29] Она расхаживала по комнате, погруженная в мрачные раздумья. Что же с ней не так? Может, пора лечиться? Мужчина доставил ей неимоверное наслаждение, одарил нежностью и душевным теплом. И что же она сделала? Послала его к чертям и притворилась, будто ей все это даром не нужно.