Книга Идеальный герой, страница 78 – Виктория Коннелли

— Я точно найду дорогу? — с сомнением спросила Кей.

— Надеюсь на это.

Словом, он обошелся без долгих уговоров.

«Ладно», — повесив трубку, сказала себе Кей.

Эскизы были в идеальном состоянии, но готова ли к встрече она сама? Кей посмотрела в зеркало в холле и недовольно поморщилась, побежала наверх и наскоро прошлась щеткой по волосам, приведя их тем самым в беспорядок. Затем надо было срочно снять заляпанные краской джинсы и рубашку, которые она надевала, стоило постояльцам выйти за порог. Открыв шкаф, Кей в который раз столкнулась с проблемой, что надеть. Впрочем, она достойно с ней справилась, выбрав белое ситцевое платье с набивным рисунком из коричневых цветочков и бабочек, сунула ноги в бледно-золотистые сандалии, снова спустилась на первый этаж и аккуратно сложила рисунки в объемистую папку. Теперь она была готова.

Ехать по Маршвудской долине днем было куда приятнее, чем поздним вечером. Всюду зеленели рощи, и Кей с восхищением смотрела на изумрудные кроны буков, обступавших проселочные дороги.

Она с благодарностью вспоминала инструкции Адама — без них она не раз сбилась бы с пути. Бесчисленные тропинки петляли, подобно ходам в лабиринте, и вскоре Кей, вероятно, начала бы описывать бесконечные круги по местности, если бы, заметив впереди ограду загона, не поняла, что она у цели.

Ивовый коттедж оказался самым приятным на свете жилищем. И пусть он не мог тягаться в живописности с домом Наны Крейг, темно-розовая кирпичная кладка стен, дымоходы, снабженные колпаками, и небольшие оконца умиляли своей основательностью.

Кей припарковалась на подъездной аллее рядом с машиной Адама. Вышла, оправила платье и пригладила волосы, которые наверняка спутал ветер, потому что она всю дорогу держала окно приоткрытым, и вынула из багажника свое портфолио.

По телефону Адам попросил ее войти в дом с черного хода. Так она и сделала, обнаружив, что дверь не заперта.

— Привет! — окликнула она, заглянув в маленькую, но очень светлую кухоньку.

Пол был выложен плиткой терракотового оттенка, а на стенах висели шкафчики желтого дерева. Взглянув на ярко-синюю плиту, Кей невольно улыбнулась, представив, как приятно ранним утром, прислонясь к теплой эмали и обхватив ладонями кружку с горячим чаем, любоваться из кухни дальними полями.

«Хватит! — остановила она себя. — Пора уже перестать фантазировать! Надо жить в настоящем».

— Адам! — позвала она снова.

Где-то в глубине дома раздались шаги по лестнице.

— Кей?

Наконец в кухне появился хозяин — в темно-синей рубашке, оттенявшей его глаза за стеклами очков, и с влажными волосами.

— Только что из душа, — сказал он и кивнул на свежевскопанную грядку за окном: — Возился в огороде. Работы там еще предостаточно.

Кей посмотрела в сад.

— Как красиво! — похвалила она. — Вот в чем недостаток жизни в городе: у меня маленький палисадник, и в нем хватает места только для бельевой веревки и горшка с геранью.

— Пойдем! — пригласил он и, кивнув на папку, спросил: — Что это?

— Рисунки… Ты обещал, что оценишь их.

— Ах да! — спохватился Адам. — Конечно!

Он повел ее в гостиную, но Кей пришлось задержаться: о ее ноги стал тереться невесть откуда взявшийся кот.

— Это и есть Сэр Уолтер?

— Он самый.

Кей нагнулась и пощекотала его за ушком.

— Какой вальяжный! Как он себя чувствует?

— Пока хворает, но уже попросил есть, а это добрый знак.

— И никакой он не сноб — не то что настоящий сэр Уолтер [25] ! — заметила Кей.

— Это потому, что он решил тебя очаровать, — сказал Адам. — А сноб он неисправимый, уж поверь мне!

Они прошли в гостиную, и Сэр Уолтер милостиво почтил их своим присутствием. Адам сделал жест в сторону стола, и Кей разложила на нем рисунки. Он стал их перебирать, а Кей, стиснув пальцы, ждала. Что, интересно, он скажет? Неужели все эти годы она напрасно мечтала стать настоящей художницей?

Адам сосредоточенно морщил лоб, а Кей кусала губы. Он вдумчиво разглядывал ее работы, и она боялась, что разочаровала его и теперь он пытается придумать, как вежливо ей отказать.

«О боже! Как я в себе обманулась! Эти глупые акварели — заурядное хобби, и его надо было скрывать от всех, а не докучать ни в чем не повинным людям!»

Наконец Адам поднял голову.

— Очень хорошо, — сказал он. — Они замечательные.

— Ты так думаешь? Ты правда говоришь то, что думаешь? Не из вежливости?

— Нет! — заверил он ее. — Зачем? А где же те, прежние? Я думал, ты принесла «Дарси в иллюстрациях».

— Я от них отказалась.

— Не понимаю, — нахмурился Адам.

— Боюсь, я окончательно разочаровалась в книжных персонажах. Хватит уже, мне кажется, грезить о мистерах Дарси и капитанах Уэнтуортах. Мне вдруг захотелось изобразить что-нибудь реальное, понимаешь? Я почувствовала, что надо сделать первый шаг и взяться за совершенно новую тему.

— И у тебя прекрасно получилось, — подтвердил Адам. — Посмотри, как удался тебе Кобб — вот здесь, например. И рассветные лучи так правдоподобны. И Монмаутский пляж. И Чармут. Кей, они все просто восхитительны!

— Я уже некоторые продала.

— Неужели?

— Пока только своим постояльцам. Но я хотела спросить, нет ли у тебя знакомых галеристов, которым было бы интересно на них взглянуть. Вот почему я приехала…

Она замялась, уставившись в пол.

— В чем дело? — не понял Адам.

Кей вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза:

— Нет, я здесь не за этим. То есть не совсем… Вернее, мне, конечно, нужен твой совет и всяческая помощь, потому что я сама не могу оценить свои работы, но это всего лишь предлог, чтобы увидеть тебя…

— И тебе был нужен предлог? — не поверил он. — Кей, я же просил тебя звонить, как только буду тебе нужен! И никакой предлог для этого не требуется.

— Но Нана сказала, когда уехали киношники, что… надо дать тебе время.

— Она так сказала?

— И я решила, когда ты мне не перезвонил, что она в чем-то права…

— Но я-то думал, это тебе нужно время!

— Да, наверное, но мне все-таки очень хотелось тебя повидать.

— А мне тебя!

Его лицо осветилось застенчивой улыбкой.

— Послушай, я, вообще-то, хотел извиниться, — начал Адам. — Я не должен был… к тебе приставать.

— Это не ты! — выпалила Кей. — Это я к тебе приставала! И мне так стыдно! Нехорошо получилось… Вернее, очень хорошо, потому что ты такой замечательный и… — Она спрятала лицо в ладонях. — Опять я все испортила!