Онлайн книга «Влюбленный Дед Мороз»
|
Лилия отвела глаза, что удалось ей с некоторым трудом. — Я… ну хорошо, я расскажу. В конце концов, это всего лишь сон. — Сон? — удивленно переспросил Александр Васильевич. — А, ну да, конечно. Сон, что же еще. Говорите, я слушаю. * * * Это произошло тридцать лет назад. Был холодный, промозглый, сумрачный ноябрьский день — день, когда даже у совершенно здорового, веселого и не обремененного житейскими проблемами человека может тоскливо заныть сердце. Лилия, только что успешно сдавшая зачет по симптоматике невралгий, размышляла, где, как и с кем провести вечер. Две недели назад она развелась со своим первым мужем, тем самым инженером-строителем, и теперь была совершенно свободна. Можно было поехать к Алику, пить мартини и слушать «Биттлз». Можно было поехать к Эдику, пить «жигулевское» и слушать Высоцкого. Можно было пойти с девчонками в кино на «Неукротимую Анжелику». А можно было, под влиянием тоскливого дня, никуда ни с кем не ходить, а, наоборот, порадовать своим посещением родителей. Заодно и поем по-человечески, решила Лилия, представляя себе ароматный украинский борщ и румяные пампушки с чесноком. Или айсбанн с тушеной капустой — если на кухне хозяйничал отец. Лучше бы, конечно, и то, и другое. Но судьба приготовила ей еще один вариант. Не успела Лилия спуститься в студенческий гардероб, как ее догнала стайка однокурсниц, тех самых, что собирались пойти на «Анжелику». Однокурсницы возбужденно верещали. — Милицию, нужно обязательно милицию!.. — Зачем милицию, надо пожарных! — «Скорую»! С телефона на вахте! Лилия поймала за локоть одну из девчонок, прижала к стене и потребовала объяснений. Остальные, вместо того, чтобы бежать на вахту, окружили их и продолжали галдеть. Мало-помалу выяснилось, что студент Печалин с общей терапии вылез на крышу их семиэтажного учебного корпуса явно с суицидальными намерениями. Во всяком случае, сейчас он стоял на самом краю и орал, чтобы к нему не подходили — иначе он прыгнет. — Гм, — сказала Лилия, уже в те юные годы отличавшаяся рационализмом мышления, — а какие требования он выдвигает? — Никаких! Не хочу, говорит, больше жить! Идите, говорит, вы все, и ничего никому не скажу! — Гм, — повторила Лилия. — Лилька! Сходи к нему! — Почему я? — А помнишь, ты говорила, что можешь уговорить кого угодно на что угодно? Вот и уговори его не прыгать! Последнее предложение было горячо поддержано всеми собравшимися. Кроме Лилии. Собравшиеся окружили ее, а потом стали подталкивать к лестнице. — Давай-давай, ты же из нас самая умная! — Если не ты, то кто?!.. — Жалко же парня! А вдруг он из-за несчастной любви?.. На крыше было мокро и очень холодно. Надо было взять в гардеробе пальто, подумала Лилия. Витьке Печалину что — он был в теплой японской куртке, а вот ее от ветра сразу пробрало до костей. Однокурсники, бестолково толпившиеся у люка, посторонились и дали Лилии дорогу. Подняв воротник тонкого жакетика и обхватив себя руками, чтобы сберечь остатки тепла, Лилия приблизилась к Виктору. Тот действительно стоял на самом краю, но пока, на всякий случай, одной рукой держался за ограждение. — Витя, не надо… жизнь такая хорошая вещь, — уверенным, как ей казалось, тоном начала Лилия. — Не для меня! — покосившись на нее, отрезал Печалин. Он приподнял одну ногу, попробовал ею воющую ветром пустоту и вернул назад. — Давай уйдем отсюда в теплое, безопасное место и там обо всем спокойно поговорим, — предложила Лилия. — Отстань! Не хочу я ни с кем ни о чем разговаривать! — Вить, ну что ты в самом деле как маленький! Здесь же высоко! Ты же разобьешься! — Да! Этого-то я и хочу! — А ты о родных подумал? О папе с мамой? О девушке своей — как ее, Марина, кажется? При звуках этого имени Печалин страшно, как Мефистофель в «Фаусте», захохотал. После чего отпустил ограждение и шагнул вниз. * * * — Из-за девушки, значит, — задумчиво произнес Александр Васильевич. — Что ж, в девятнадцать лет это бывает. В его голосе не было ни тени упрека. Его рука по-прежнему лежала на ее голове. И все же Лилия поспешила оправдаться. — Но вы не думайте, он не разбился! Он, знаете ли, пролетел всего этаж, а там зацепился курткой за какой-то штырь над окном криогенной лаборатории и висел на нем, пока его не сняли пожарные! — Он не разбился, — повторил Александр Васильевич. — Но эта история так подействовала на вас, что вы решили… Лилия медленно поднялась с пола. — Да, — сказала она, глядя на Александра Васильевича с некоторым вызовом. — Я перешла учиться на смежное направление. Я хотела доказать, что… — Что вы действительно можете уговаривать людей поступать так, как вам хочется. Разумеется, для их же блага. Доказать не столько другим, сколько самой себе… Лилия, сглотнув ком, кивнула. — И как? — поинтересовался Александр Васильевич. — Вы в самом деле научились этому? Окажись вы в подобной ситуации сейчас, вы смогли бы уговорить его не прыгать? — Смогла бы, — бесстрашно ответила Лилия. — Что ж, — усмехнулся Александр Васильевич и тоже встал. — Тогда вперед! Он щелкнул пальцами. Стена Лилиного кабинета растаяла, и на нее пахнуло ноябрьской сыростью, смешанной с запахом ржавой крыши и страха. * * * Надо было взять шубу, подумала Лилия. Витьке Печалину что — он в теплой японской куртке, а вот ее от ветра сразу пробрало до костей. Однокурсники, бестолково толпившиеся у выхода на крышу, посторонились и дали Лилии дорогу. Обхватив себя руками, чтобы сберечь остатки тепла, Лилия приблизилась к Виктору. Он стоял на самом краю крыши, но пока, на всякий случай, одной рукой держался за ограждение. — Привет, Виктор, — сказала Лилия. Печалин повернул голову в ее сторону, но не ответил. — Говорят, ты тут прыгать собрался, — тем же ровным, спокойным голосом продолжала Лилия. Печалин дернул головой, но снова промолчал. — Ну-ну… — А ты что, пришла меня отговаривать? — наконец разомкнул уста Виктор. — Да что ты, ни в коем случае! Ты взрослый человек и сам решаешь, жить тебе или умереть! Лилия заметила, что пальцы Печалина, которыми он держался за заграждение, сжались немного сильнее. |