Онлайн книга «Распутник»
— У нее есть сестры, Тоттенхем, — заметил Майкл поддразнивающим тоном. Тоттенхем благосклонно улыбнулся: — Буду с нетерпением ждать знакомства. Вот теперь все стало понятно. Это также просто, как отнять конфетку у ребенка, — Майкл с легкостью заложил фундамент знакомства Оливии с лордом Тоттенхемом и, возможно, брака с ним. Ее глаза округлились, она изумленно повернулась к супругу, но он поймал ее взгляд и мгновенно перехватил инициативу: — Будучи так страстно влюблен в жену, я просто не могу удержаться. Мне хочется, чтобы все вокруг тоже нашли свое счастье. Такое вранье. Такое гладкое. Так легко поверить. Виконтесса опять вмешалась: — Ну, лично я нахожу это восхитительной идеей. — Она встала, и все мужчины тут же повскакали на ноги. — Думаю, самое время оставить джентльменов обсудить это. Остальные гости уловили намек, леди потянулись прочь от стола в соседнюю комнату, чтобы выпить там шерри и вдоволь посплетничать. Пенелопа не сомневалась, что центром внимания окажется она. Она тяжелыми шагами последовала за виконтессой в прелестный небольшой салон, но едва успела войти, как на ее руку легла тяжелая теплая ладонь, и низкий голос Майкла пророкотал: — Простите меня, дамы, но мне совсем ненадолго нужна моя жена, если вы не против. Я уже говорил, что не могу оставаться без нее ни минуты. Послышался коллективный вздох, но Майкл уже вытащил Пенелопу из комнаты и повлек по коридору, закрыв дверь в салон. Пенелопа вырвала руку и окинула взглядом коридор, убеждаясь, что их никто не видит. — Что ты делаешь? — шикнула она. — Это не принято! — Мне бы очень хотелось, чтобы ты перестала указывать мне, как принято, а как не принято, — ответил он. — Неужели не видишь, что этим ты только подталкиваешь меня в сторону «не принято»? — Он оттащил ее еще дальше по коридору, в тускло освещенную нишу. — Мы же как раз и добиваемся сплетен о том, как я тебя обожаю, милая. — Нет никакой нужды называть меня так, и ты прекрасно это знаешь! — прошипела она. — Я тебе вовсе не милая. Он поднес руку к ее лицу. — Милая — когда мы на людях. Она оттолкнула руку. — Прекрати! — Помолчала и заговорила тише: — Думаешь, они нам поверили? Он кинул на нее негодующий взгляд. — А почему нет, любовь моя? Ведь каждое слово — правда. Пенелопа прищурилась. — Ты знаешь, о чем я. Он наклонился ниже и прошептал: — Я знаю, что даже стены в домах, подобных этому, имеют уши. — И лизнул ее. Вот просто взял и лизнул мочку уха, нежно и ласково, и Пенелопа стиснула его руки от неожиданности удовольствия. Но прежде чем она успела как-то откликнуться, его губы исчезли, и он снова взял ее за подбородок, повернув лицом к себе. — Ты была просто великолепна. Великолепна. Ее омыло волной удовольствия, и тут он жарко поцеловал ее туда, где лихорадочно бился пульс на горле. Она пыталась не обращать внимания на то, что все это не взаправду. Что этот вечер — сплошное притворство. Что этот странный мужчина вовсе не ее муж. Что ее муж просто использовал ее в своих целях. Впрочем, сегодня вечером все это не ради него, а ради нее и ее сестер. — Спасибо, Майкл, — прошептала она в темноте. — Я понимаю, что ты не обязан выполнять эту часть нашего соглашения и не обязан помогать моим сестрам. Он долго молчал. — Отчего же? Как раз обязан. Его готовность сдержать слово удивила Пенелопу, хотя и напомнила о соглашении. — Полагаю, даже среди воров существует понятие о чести. Пенелопа немного поколебалась, но все же спросила: — А остальная часть соглашения? Одна из темных бровей вопросительно взлетела вверх. — Когда я получу свою экскурсию? — Ты научилась жестко торговаться. — Мне в общем-то больше нечем себя занять, — ответила Пенелопа. — Ты скучаешь, жена? — С какой стати? Таращиться на стены твоего городского дома весьма увлекательно. Он фыркнул, услышав это, и Пенелопу бросило в жар. — Довольно справедливо. Так почему не развлечься прямо сейчас? — Потому что прямо сейчас мы пытаемся убедить общество, что ты изменился, и наше исчезновение этому не поможет. — О, думаю, мое исчезновение вместе с такой правильной женой очень даже поможет. — Он придвинулся ближе. — Более того, я уверен, что тебе это понравится. — Прятаться в коридорах Тоттенхем-Хауса, как воровке? — Почему? — Он выглянул из их убежища и снова вернулся к Пенелопе. — Как леди, увлеченной тайной интрижкой. Ведь это и есть настоящее приключение. Пенелопа застыла, глядя на него. Борн возвышался над ней, губы изогнулись в некоем подобии усмешки, ладони обхватили ее лицо, и все в нем — его жар, его запах... он сам... обволакивало ее. Нужно отказать ему. Сказать, что брачная ночь показалась ей такой же обыденной и неинтересной, как обед в Тоттенхем-Хаусе. Согнать эту самодовольную усмешку с его лица, поставить его на место. Но она не могла. Потому что хотела повторения. Хотела, чтобы он целовал ее и трогал, и проделывал с ней все те восхитительные вещи, которые проделывал, пока не оставил ее, будто сам не почувствовал вообще ничего. Он был так близко, такой красивый, такой мужественный. И посмотрев в глаза этому мужчине, бывшему в одну минуту веселым и забавным, а в следующую — мрачным и опасным, она поняла, что согласится на приключение с ним в любом виде, какой он только предложит. Даже здесь, в нише коридора Тоттенхема. Даже если это ошибка. Она распластала ладони у него на груди, ощущая твердую, надежную силу под слоями прекрасно сидевших льна и шерсти. — Ты сегодня совсем другой. Я не знаю, кто ты. Что-то мелькнуло в его глазах и исчезло так быстро, что Пенелопа не успела определить, что это. А затем он заговорил, низко, негромко, плавно, слегка поддразнивая: — Так почему не узнать меня чуточку лучше? В самом деле, почему бы и нет. Она приподнялась на цыпочки, потянулась к нему, а он наклонился и прильнул к ее губам в обжигающем, почти непереносимом поцелуе. Прижался к ней ближе, толкнув ее к стене, накрыв своим телом так, что ей оставалось только одно — запрокинуть руки ему за шею и обнять, притянуть к себе. А то, что с ней творили его губы, твердые и шелковые одновременно... она даже не подозревала, что хочет этого, никогда раньше не думала, что такое бывает — сильный, властный поцелуй, который она никогда, никогда не забудет. Она была поглощена его силой, его мощью, тем, как его руки прикасаются к ее подбородку, поворачивают ее голову так, чтобы еще более страстно прильнуть ко рту. |