Книга Мой грешный маркиз, страница 69 – Гэлен Фоули

Дрейк устремил на нее испуганный, ничего не понимающий взгляд.

— Уэсти, это ты? Надо же! Не верю своим глазам! Какое удивительное совпадение! — Она обвила руками его шею и смачно поцеловала, не обращая внимания на то, что он отпрянул. — Дорогой, что с тобой сделал этот ужасный Бони? А я и не знала, что ты в армии. Но теперь ты вернулся. О, Уэсти, любимый, как я рада, что ты жив!

— Уэсти, — повторил Талон.

Куртизанка бросила на него взгляд через плечо.

— Как же еще я могу называть графа Уэствуда?

— Понятно, — улыбнулся Джеймс, поздравив себя с удачным решением. Теперь у него был ответ.

Дрейк потряс головой.

— Это не так. Не может быть так. Я никогда не слышал этого имени и не знаю, кто эта женщина.

— Уэсти, это же я, твоя Рыжая Киска. — Она озадаченно покосилась на Джеймса. — Он не знает, кто он?

— Боюсь, что так.

— Извините, мадам. — Дрейк опустил голову и весь затрясся.

— Ох, бедный ты мой, все хорошо. Тебе, наверное, пришлось через многое пройти. Но, поверь, мы проведем чудесную ночь. — Она запечатлела на его щеке поцелуй, оставив красный отпечаток.

Дрейк нервно стер его рукой.

— Пожалуйста, уведите ее. Мне не нужна такая компания Джеймс.

— Я заберу ее, — улыбнулся Талон.

Женщина посмотрела на него и нахмурилась:

— Знаешь, — сказал Джеймс, — ты можешь здорово ускорить его выздоровление, если сообщишь какие-нибудь сведения о нем. Кто его друзья, например? Если ты назовешь их имена, мы отвезем к ним лорда Уэствуда, чтобы они за ним ухаживали.

— Я думала, вы его друзья, — сказала женщина. В ее голо се снова зазвучало недоверие.

— Конечно, мы его друзья, но ведь есть и другие Ты их знаешь?

Женщина покачала головой. Она почувствовала какую-то фальшь.

— Если вы не хотите за ним ухаживать, отпустите его со мной. Ему нужна женская забота.

— Не думаю, что он к этому готов.

— Понимаешь, старик, я проститутка, — сказала она Джеймсу и пожала плечами. — Что ты хочешь знать какие позы он предпочитает? Он часто приходил в бордель и с ним всегда было весело. Я знаю именно такого Уэсти а не этого инвалида, — сказала она, бросив на раненого безразличный взгляд.

Вероятно, она почуяла опасность.

Джеймс некоторое время сверлил ее глазами.

— Ну что ж, тогда ты можешь идти, — сказал он хотя и подозревал, что она говорит неправду.

Тем лучше, сказали ее глаза. Она отдала Джеймсу кошелек с золотыми монетами.

— Оставь себе.

— Нет. Даже у шлюхи есть гордость, милорд. — Она выскочила из экипажа и со стуком захлопнула за собой дверцу.

— Я ей не верю, — заявил Талон, наблюдая, как куртизанку снова обступили студенты.

— Ну наконец-то, Рыжая Киска.

— Ты едва не разбила наши сердца.

— К черту оперу. Пойдем лучше в паб.

Женщина осторожно оглянулась на стоящий рядом экипаж Джеймса и пошла следом за молодыми людьми.

Талон вопросительно взглянул на Джеймса.

— Проследить за ней?

— Не надо. — Старик покачал головой. — Мы получили что хотели. Если она нам понадобится, ее несложно будет найти. Рыжая Киска не так уж неприметна. — Спустя мгновение экипаж покатился вперед.

А Дрейк не имел ни малейшего представления, почему для него было так важно, чтобы раскрашенная женщина спокойно ушла. Он держал голову опущенной и ничего не говорил. До гостиницы доехали в полном молчании.

И все время он думал об имени, которым она его назвала. Граф Уэствуд. Это он? Имя ему ни о чем не говорило.

Когда наконец добрались до гостиницы и Джеймс запер его на ночь в комнате, Дрейк облегченно вздохнул. Этого и следовало ожидать.

А сидя в гостиной, Джеймс отдавал новые приказы Талону.

— Теперь мы знаем, что этот человек — граф Уэствуд. Ты должен найти его дом и внедрить наших людей в число домашней прислуги. Они должны обнаружить доказательства его принадлежности к Ордену. Да и вообще пусть докладывают обо всем, что привлечет их внимание.

— Понятно. Должен ли я зайти к Дрездену Бладуэллу? Он уже, наверное, в Лондоне. Полагаю, Малькольм дал вам его адрес.

— Да, он у меня записан здесь. — Джеймс открыл свой набор для письма, вынул листок с адресом Бладуэлла и передал его Талону. — Проедешь мимо и осмотришься, но не приближайся к нему. От него лучше держаться на расстоянии. Не забывай, что этот человек — безумный убийца. Мы навестим его вместе. Надо убедиться, что он держит свои дурные наклонности при себе. Ты займешься всем этим, а у меня завтра встреча в Ньюгейте.

— В тюрьме? — изумился Талон.

— Да. Несколько месяцев назад я получил записку от одной из связей Тэвистока. Это надзиратель в Ньюгейте. Этот человек утверждает, что один из заключенных хочет увидеть Тэвистока. Имя заключенного О’Бэньон. Он говорит, что располагает информацией о том, где находится гробница Алхимика с несметными сокровищами.

— Правда? — удивился Талон.

Джеймс пожал плечами:

— Посмотрим. Тэвистока больше нет с нами, и мистеру О’Бэньону придется довольствоваться мной. Я выслушаю его завтра и определю, можно ли ему доверять. Учитывая, где он находится, я очень сомневаюсь в надежности его информации.

— Гробница Алхимика? А вдруг это правда? Что, если у кого-то действительно есть один из утраченных свитков?

— Тогда это ключ к безграничной власти, — тихо сказал Джеймс. — Как раз то, что мне может помочь свергнуть Малькольма.

Талон покачал головой:

— Полагаю, мы должны отнестись к словам заключенного О’Бэньона критически. Кстати, за что он в Ньюгейте?

— Если верить надзирателю, О’Бэньон вор и бунтовщик. Сам он утверждает, что был помощником капитана на капере, но против него выдвинули обвинение в пиратстве.

Талон фыркнул:

— Не сомневаюсь, этот негодяй скажет все, что угодно, если поверит, что таким образом сможет избежать виселицы.

— Согласен, — не стал спорить Джеймс, но его глаза засверкали при одной только мысли, что у него, возможно, появится шанс получить один из утраченных свитков, содержащих неслыханные тайны, которые были открыты первыми прометеанцами, в том числе их величайшим магистром, алхимиком эпохи Ренессанса, известным под именем Валериан.

— Но если мы оба уйдем, — спросил Талон, — кто будет сторожить обезьяну?

Джеймс нахмурился.

— Если ты имеешь в виду графа Уэствуда, я поручу его охрану своему кучеру и еще паре моих людей.

Талон кивнул: