Онлайн книга «Именины каменного сердца»
|
От таких мыслей кинуло в жар. И брюки как-то сразу стали тесными и неудобными. Он сразу же смутился, отнял руку, но было уже поздно. Как будто некая незримая, но прочная нить уже протянулась между ними, и разорвать ее было бы больно почти физически. Марьяна, кажется, чувствовала то же самое. Она посмотрела ему в лицо, улыбнулась и неуверенно, будто смущаясь, предложила: – Может быть, вы хотите выпить кофе? Можно подняться ко мне… – Кофе? Да, это было бы замечательно. Он так ухватился за эту простую мысль, как будто о чашке кофе мечтал всю свою жизнь. В лифте они молчали и старались не смотреть друг на друга, словно двое подростков, что встречаются украдкой, пока мама с папой на работе. Павел и сам удивлялся – с чего бы это? Ведь оба они давно не дети, и ясно, что означает такое приглашение в поздний час, так откуда этот пыл и жар семнадцатилетних? Откуда смущение, и робость, и страх что-то сделать не так? Может быть, просто у влюбленности возраста нет и каждый раз это происходит впервые? Автоматические двери лифта распахнулись перед ними. – Вот сюда, направо! Марьяна возилась с дверным замком, а Павел смотрел ей в спину, видел тонкую белую шею, казавшуюся такой нежной и беззащитной, завиток золотистых волос и просто млел от нежности. Когда он перешагнул порог, его сразу же поразила атмосфера в доме. Веселые обои в цветочек, деревянная мебель, какие-то куклы, и из кухни пахнет чем-то вкусным, даром что хозяйка целый день на работе… Но главное – тут было ощутимо тепло, и не только от батарей. Павел сразу почувствовал себя легко и свободно, как будто здесь его давно ждали. Из комнаты вылетел рыжий мохнатый комок с длинными болтающимися ушами и радостно запрыгал вокруг Марьяны. – Ну, тише ты, тише! – смеясь, приговаривала она. – Ты меня с ног собьешь! Понимаю, что ты соскучилась, но что о нас гость подумает? Кстати, познакомьтесь. Это Найда. Идея быть представленным собаке показалась Павлу забавной. Он присел на корточки и церемонно протянул руку: – Очень приятно, Найда! Много о вас слышал. Найда обнюхала гостя и вполне дружелюбно завиляла хвостиком. Потом подумала немного, села и важно протянула лапку. – Вот молодец, – похвалила ее Марьяна, – надо быть вежливой собакой! А вы проходите, сейчас будем чай пить. Для кофе уже, наверное, поздновато. Павел направился было вслед за ней на кухню, но тут его внимание привлекли картины – акварели в рамках, – развешанные по стенам. Вроде бы ничего особенного – цветы, птицы, бабочки, но было в них нечто такое… Казалось, что даже цветы улыбаются, хотелось стоять и смотреть на них подольше… – Скажите, Марьяна… Чьи это картины? – Картины? – Она как будто смутилась. – Вам они нравятся? – Да, очень. Я, конечно, в живописи мало что понимаю, но – очень! Смотришь – и смотреть хочется. – Это я рисую… Иногда. – Она улыбнулась, зарделась румянцем и показалась еще милее. На кухне Марьяна поставила чайник, достала из шкафчика какое-то печенье, поставила на стол белые чашки с веселым цветочным рисунком… Как будто сам собой на столе появился пирог с румяной корочкой. – Вчера испекла, – улыбнулась Марьяна, – испекла, а есть некогда было. Попробуйте, это вкусно! И правда было очень вкусно. Нежный бисквит просто таял во рту. Павел вмиг умял три куска и потянулся было еще за одним, но в последний момент остановился. Как-то неудобно стало. Они сидели за столом и болтали, чайник пришлось ставить уже два раза, и Найда суетилась у ног, выразительно заглядывая в глаза. Павел посмотрел на часы. Ничего себе, почти одиннадцать! Быстро же пролетело время… Уходить отсюда ему совершенно не хотелось, но и остаться было невозможно. Марьяна – это ведь не девчонка из клуба, из тех, с кем легко провести ночь и наутро забыть даже имя! Очень хотелось обнять ее, зарыться лицом в волосы, прижаться губами к губам, почувствовать их на вкус, но страшно было – а вдруг она обидится? Лучше, наверное, не форсировать события. Он отставил недопитую чашку чаю и поднялся из-за стола. – Наверное, мне пора. Спасибо большое за этот вечер. – Да, конечно… Лицо ее вмиг погрустнело. «А ведь она тоже не хочет, чтобы я уходил! Но виду, конечно, не покажет, не сделает ничего, чтобы удержать. Черт, проклятые условности…» Найда подошла к хозяйке и выразительно заскулила. – Она, наверное, гулять хочет! – спохватилась Марьяна. – Если подождете минутку, я и ее выведу, и вас провожу заодно! – Конечно, подожду! – обрадовался Павел. – Сейчас, я только переоденусь. Она скрылась за дверью спальни. Павел сидел на диване в гостиной, и Найда притулилась у ног так доверчиво… Почему-то было приятно, что она так сразу его признала. Он почесывал собачку за ухом и только усилием воли заставлял себя не думать о том, что сейчас Марьяна снимает юбку, расстегивает пуговки на блузке… На секунду он представил, какая она без одежды, и аж зажмурился от нахлынувшего желания. Павел тут же отогнал прочь эти мысли. Все в свое время. Сейчас главное – не испортить ничего, не обидеть ее своей поспешностью, чтобы Марьяна, часом, не приняла его за сексуально озабоченного идиота, а там… А там – все будет. Сейчас он твердо в это верил. – А вот и я! Марьяна вышла в джинсах, полосатом свитерке, волосы завязаны в хвостик, на лице ни грамма косметики… Такая домашняя, простая, Павлу она неожиданно понравилась больше, чем в офисном костюме с укладкой и тщательно наведенным макияжем. Просто на школьницу стала похожа. – Пойдемте? – Что? Ах да, конечно! Павел встал, и, пока он надевал в прихожей пальто, Найда вертелась под ногами, всем своим видом выражая предвкушение прогулки. Она даже улыбалась – так, как только собаки умеют. На улице было морозно, и снег искрился в свете фонарей. Они дошли до маленького скверика, и Марьяна отстегнула поводок. – Гуляй, Найда! Дальше началось что-то непонятное. Павел и сам не понял, как вышло, что они с Марьяной вдруг расшалились, как дети. Он и не знал, что можно вот так беззаботно бегать по снегу, швырять друг в друга снежками, вязнуть в сугробах, смеяться… Найда с удовольствием разделяла общее веселье, носилась вокруг, радостно лаяла, и длинные уши болтались чуть не до земли. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Скоро все изрядно устали и замерзли (а Павел и ботинки промочил, но не сразу это заметил), и даже Найда притомилась и тяжело дышала, свесив набок розовый язык. Стало понятно, что пора возвращаться. Но когда Павел направился к своей машине, Найда решила проявить характер. Она словно не хотела его отпускать, рвалась вслед, а потом уперлась всеми четырьмя лапами и нипочем не хотела идти домой. Марьяна взяла ее на руки, но собачка все равно упорно пыталась освободиться и смотрела таким взглядом, как будто хотела сказать: ну почему ты уходишь? |