Книга Леди и война. Цветы из пепла, страница 18 – Карина Демина

...не бойся меня, пожалуйста.

...не боюсь. Не тебя.

А чего? Сама не знаю.

На меня смотрят. Свистят. Топают ногами и отпускают хмельные, весьма сомнительного качества комплименты. Это же свадьба и финал у нее соответствующий.

В нашей комнате жарко. Камин натоплен, кровать застлана шкурой черного медведя. У резных ножек ее - пучки стрел и миски с зерном, символы, которые в толковании не нуждаются.

И я жду... боюсь, как девчонка, хотя понимаю, что это - глупо. За глупость и страх стыдно. Сколько эмоций одновременно способна испытывать женщина? Загадка. Много. Их хватает, чтобы несколько скрасить ожидание.

О появлении Кайя кричат все те же волынки, но к счастью, волынщики остаются за дверью. Кричат что-то... за музыкой не слышно, а я, догадываясь о сути, все равно краснею.

- Иза... - он смотрит на меня с такой нежностью, что сердце замирает. - Ложись спать.

Спать?

Кайя присаживается на край кровати.

- Ты очень красивая. Я забыл, насколько ты красивая...

Поэтому спать?!

...ты злишься?

Конечно, я злюсь! Я женщина и у меня свадьба. И муж, которого я черт знает, сколько времени не видела. Рыжий, родной и вообще... раненое самолюбие требует сатисфакции.

Я скучала по нему.

По нам.

...сердце мое, пожалуйста. Я не настолько хорошо себя контролирую, чтобы рисковать.

Чем или кем?

...последний раз, когда я был в постели с женщиной, я в деталях представлял, как ее убиваю. Мне пришлось принимать некоторые... химические препараты.

Вместо души - пепелище. Черно-серое, застывшее. Как он выжил? Не знаю.

И выжил ли?

...они растормаживали физиологические процессы, и разум должны были бы блокировать, но я все видел и понимал, что делаю.

Выворачивал себя наизнанку, и тогда, и потом, вспоминая раз за разом.

Измена? Ревность?

О нет, Кайя себя резал заживо. И эта память - не репейник, я не могу ее выбрать.

...только и мог, что представлять, как ее убиваю.

...и ты боишься, что убьешь меня?

...да. Слишком много войны. Я не стабилен.

Боится он не только этого.

- Отдыхай, я посижу...

...ну да, в кресле у огня, сражаясь с призраками и кошмарами. Так я его и оставлю наедине с собой.

- Ложись в постель. Я сама погашу свечи.

К счастью, Кайя не возражает. Я помогаю раздеться, говорю о чем-то неважном, глупом, кажется, об омеле и остролисте, песке, который попал в туфли. О том, что собаке нужен ошейник, а Йену - игрушки, те, что есть - красивы, но они чужие. Это же имеет значение, верно?

Кайя молчит. Он забирается под одеяло, и ощущение такое, что готов накрыться с головой. От кого прячется, от меня или себя? Свечи гаснут одна за одной, и пламя в камине приседает, расползаясь по углям. Ковер скрадывает мои шаги, а медвежья шкура пробуждает память.

Рыбы вот нет.

...Кайя, что мне сделать, чтобы тебе стало легче?

...просто будь рядом.

Я уже рядом, настолько, насколько возможно. Устраиваюсь на его плече, кладу ладонь на грудь. Пусть кошмар уйдет, хотя бы на сегодня.

Мое пожелание сбывается: темнота отступает. И не только на эту ночь.

А спустя неделю нас с Йеном пытаются убить.

...как мы оказались у той стены?

Из-за Друга. Безалаберный черный щенок, который лаял на всех, но на своих чуть иначе. Он спал с Йеном в одной кровати, и если бы позволили - ел бы из одной тарелки. Вертелся под ногами, словно нарочно подставляя лапы и чересчур длинный хвост, чтобы завизжать трагически, рухнуть на спину и лежать, пока не будут принесены извинения, желательно, съедобные.

Простота собачьей хитрости.

Друга выводили гулять в небольшой закрытый дворик. Три стены и арка, увитая плющом. Старый колодец, к счастью, слишком высокий, чтобы Йен забрался в него. Яблоня, на ветвях которой собирались скворцы, галдели, обсуждая нас, и Друг носился вокруг дерева, пытаясь спугнуть скворцов.

Лаял.

А Йен бегал уже за ним, повизгивая от восторга. Я присаживалась на край колодца, мне нравился этот дворик, его уединенность, тишина, и само ощущение мира, которым я могла поделиться. Магнус устраивался у арки, заслоняя один проход, и оставляя в поле зрения другой.

Охрана держалась незаметно.

Когда игра в догонялки надоедала, Магнус доставал разноцветные шарики и принимался жонглировать. Друг и Йен садились и смотрели. Два детеныша. И одна сволочь, которая решила, что будущее в очередной раз нуждается в корректировке.

Меня там не должно было быть. Меня ждал чай в компании баронессы Гайяр и прочих весьма уважаемых и нужных в нынешних обстоятельствах дам. Как было отказаться? Я и не отказалась. Я просто решила немного опоздать.

Дамы потерпят, а Йен... я поймала его, когда он пробегал мимо. Просто поймала. Не предчувствие, скорее душевный порыв, он засмеялся и попытался вывернуться из объятий.

- Не отпущу...

Помню, что Друг остановился у стены и зарычал.

И Магнус дернулся на рык... а потом меня вдруг опрокинуло в колодец.

Грохот. Камни, которые сыплются сверху. Отчетливый запах пороха.

...Кайя!

Второй взрыв был сильнее первого.

Я только и успела, что увидеть, как трещина ползет по каменной стене и медленно, словно в застывшем времени, старая кладка отделяется от базальтовой подложки.

Прижать Йена к себе, он пытался оттолкнуть меня, кричал от боли, но я сильнее.

Прости, родной, так надо.

Каменная лавина накрыла нас.

Стало темно. Душно. И больно, к счастью, ненадолго.

...изаизаиза...

Стучит в висках. Зовут. Кто и когда? Зачем так громко? Не хочу. Пусть замолчат. Но зов бьется в голове, мешая возвратиться в тишину. Окончательно я очнулась от громкого детского плача. Надрывного. Долгого. До икоты.

- Тише, Настюха...

...Йен.

Со мной Йен. Настя далеко. В безопасности. А Йен здесь, рядом и плачет. Значит, жив. И скоро нас вытащат... я помню взрыв. И падение. Темно. Снизу - камни впились в тело. Сверху давит и жарко, словно свинцовым одеялом накрыли. Значит, мы все еще колодце и... и все будет хорошо.

...Иза...

Это уже не крик - вой, в котором я с трудом узнаю собственное имя.

- Все будет хорошо, - язык не слушается, губы тоже. Голос - что змеиное сипение.