Книга Леди и война. Цветы из пепла, страница 68 – Карина Демина

...нехорошо. Он не понимает...

...или как раз-таки понимает?

Как объяснить Кайя, что строгая иерархия существует лишь в его отдельно взятой голове и еще, быть может, на страницах Родовой книги, где четко прописано, кто и кем кому приходится. Но когда люди жили по ранжиру?

Кайя - протектор. Все его титулы и права мураной на лице написаны. И Йен когда-нибудь взвалит эту ношу. Я, пожалуй, рада, что моя дочь от нее избавлена, и не знаю, как переживу то, через что Йену придется пройти. Он же совсем маленький, за что ему так мучится?

Сколько вообще у него осталось времени? Пара лет детства и... обязанности. Ограничения. Сила, которой слишком много, чтобы позволить себе беспечность. Клетка размером с протекторат. И зависимость от кого-то, с кем случай сведет.

Вечный страх потери и безумия, которое обернется большой кровью.

Он изначально рожден несвободным.

...все в какой-то мере несвободны. Будь у меня выбор, я бы попытался стать художником.

...у тебя бы вышло.

Возможно, когда-нибудь Кайя вновь начнет рисовать.

...ну... художники разными бывают. Представь, если бы и живописец получился никудышным? Остаток жизни я бы изготавливал вывески... или вот расписывал трактиры... еще публичные дома. В некоторых любят впечатление произвести, заказывают картины.

Предполагаю, какого содержания. И представив, как Кайя со своей обычной старательностью разрисовывает стены борделя голыми бабами, я хихикнула.

...ну там не только женщины... там обычно в процессе и...

...извини, бывать не доводилось. Поверю твоему опыту. В процессе - значит, в процессе.

А краснеет он по-прежнему легко.

Но дело не в публичных домах, а в том, что его дорога была предопределена изначально. Как будет и с Йеном, сколь бы выдающимися талантами он ни обладал. Художники? Стеклодувы? Музыканты?

Кто-то должен держать границы мира, а с остальным как-нибудь люди разберутся.

Хороший день перетекает в хороший вечер на двоих с запахом кофе, корицы и кардамона. На ладони Кайя кофейная чашка выглядит совсем уж игрушечной, даже на глоток не хватит. Но думает Кайя не про кофе.

- Осень? - я знаю, что его беспокоит.

Завтрашний день.

Выезд. И дорога, которая по слякоти. Дожди, что начались слишком рано. Вернее, дожди начались как раз вовремя, а мы задержались в Ласточкином гнезде.

Бароны желали выступить как можно скорее, слали гонцов, напоминая о долге, обязанностях и тех проблемах, которые приносит с собой поздняя осень.

- Ну ты же не мог его бросить, - мой кофе закончился, и я нагло забираю чашку мужа. Во-первых, он все равно не понимает прелести этого напитка, во-вторых, когда я еще попробую правильно сваренный кофе. Нет, по моей просьбе принесли бы, но... чужой - вкуснее.

- Не мог.

- И не можешь ждать до весны. Так?

- Да.

Как не может оставить меня в теплом и безопасном замке. Когда-нибудь Кайя научится отпускать меня. Наверное.

- Тебя это тяготит? - уточняет он.

- Нет.

Мне даже спокойнее, когда он рядом. И не пугает меня этот поход. Дождь? Дорога? Война? Как-нибудь переживу. Если с Кайя, то определенно переживу.

Вот только поскорей бы все закончилось.

- Я постараюсь.

Кайя сдержит слово. Мы пойдем настолько быстро, насколько возможно. Я знаю, что там, за валом, многие ждут его возвращения. Затмение - знак свыше, а когда люди рисковали спорить с небесами?

Разве что пушки все еще заставляют нервничать.

- Сами по себе пушки - это лишь вещи, - Кайя, не дожидаясь приглашения, вытягивается на ковре. Ему нравится смотреть на меня снизу вверх, а мне приходится держать чашку аккуратно. Не хватало еще кофе на Их Светлость пролить. Нет, с ним-то ничего не случится, но кофе жалко. - Рядом с пушками будут люди. А с людьми я управлюсь.

К нему возвращаются силы, и бледно-лиловые ленты мураны с каждым днем становятся темнее.

- Их война меня кормит, - Кайя отбирает чашку.

- А если люди перестанут воевать?

- Тогда мы вымрем.

Кажется, это случится еще нескоро.

И я перебираю рыжие пряди, опять отделяя седину, к которой уже почти и привыкла. Кайя закрывает глаза. Ему не просто приятны мои прикосновения, ему они жизненно необходимы.

Я вижу больше, чем прежде.

- Я разговаривал с Ллойдом. Хаота больше нет, а в Ласточкином гнезде безопасно. С моими выкладками по общей ситуации он согласен...

...премудрые советы нужны не только Гарту. Кайя взрослый, но он слишком долго был один и слишком много ошибок совершил.

- ...и когда погода позволит, отправит Настю в убежище.

Сердце екнуло и остановилось.

И зажав пряди между пальцами, я дернула.

- И ты молчал?

- Я же говорю!

А взгляд обиженный. Он мне приятное сделать хотел...

- И когда вы решили?

Подозреваю еще тогда, у костра, который на троих.

- Следовало убедиться, что все получилось, - он трется щекой о руку. А я... чего я злюсь? Оттого, что мне не дали пустой надежды? Такой, которая могла бы не исполниться? - Ллойду - отойти. Устроить где-то Биссота, пока не станет ясно, что с ним делать. Еще люди... темнота, затянувшаяся на несколько дней, - это стресс. А стресс почти всегда порождает агрессию.

- Прости.

- Ты красиво злишься. Синий. И лиловый еще.

Ну да, эмоции, разложенные на палитре цветов.

- Я думаю, к середине зимы она будет здесь.

Это не так и долго, но... где будем мы?

- Тоже здесь, - Кайя целует руку. - Мне понравилось, как ты рассказывала про тот праздник, который с елкой. Чтобы шарики стеклянные. И подарки.

Шарики, значит. И подарки.

Я с бантиком.

- Согласен.

- И в каком месте бантик завязать?

Кайя думает недолго:

- Пусть сюрприз будет.

- Согласна.

Все-таки как-то он на меня смотрит... не так, как обычно.

- Это из-за платья, - признается Кайя и, протянув руку, трогает кружевной воротничок. - Оно меня нервирует.

Интересно, чем же?

- Ты большой и грозный, - я изо всех сил стараюсь не смеяться. - Тебя не должно нервировать какое-то там платье...

Обыкновенное. Простенькое даже.

- Умг, - пальцы соскальзывают с кружева, невзначай касаясь кожи.