Онлайн книга «Только любовь»
|
– При такой производительности я могу оказаться погребенной под дровами, – пробормотала Шеннон. Поняв, что чем дольше она смотрит на Бича, тем большее беспокойство ее охватывает, Шеннон повернулась к окну спиной. «Если он будет так работать, у него никогда не заживут руки». Она нахмурилась. Это был еще один вопрос, который Бич не желал обсуждать. Когда накануне она спросила, как заживают его раны, он прищурил глаза и заговорил о другом. Конечно же – о погоде. При этом оба соглашались с тем, что погода изумительна, что слякоти больше нет, что небо безоблачно, а солнце ласково. Шеннон вздохнула. Никогда она еще не чувствовала себя столь одинокой с того времени, когда умерла ее мать и она оказалась на попечении суровой и безжалостной тетки. Как ни странно, но Шеннон, живя здесь столько лет, не испытывала чувства одиночества. Сейчас на нее вдруг накатила тоска. Внезапно Шеннон отчетливо и осязаемо вспомнились ласки Бича и вкус его поцелуев. И тут же ее обдало жаром. С надеждой она вдруг подумала о том, что, когда гнев у Бича поутихнет, он, возможно, снова поцелует и приласкает ее. – Как ты считаешь, Красавчик? Утихнет у Бича злость раньше, чем изведет все бревна на дрова? Красавчик зевнул. – Ты прав… У него хватит злости, чтобы вырубить весь несчастный лес… – Это точно. Шеннон подпрыгнула, услышав рядом голос Бича, Она обернулась, вспыхнув оттого, что были подслушаны ее слова. Бич стоял, уперевшись руками в подоконник, и улыбался. Ответная улыбка Шеннон была красива, словно солнечный восход в неведомой стране. «Сладкая девочка, не улыбайся мне так! Иначе все мои благие намерения пойдут прахом!» – Означает ли это, что ты простила меня? – тихо спросил Бич, зная, что этого не следует делать, но не в силах совладать с собой. – Простила тебя? За что? – За то, что обучал Красавчика хорошим манерам и забыл о своих. – Я не сержусь из-за Красавчика. – Ты меня не проведешь. Я видел, как ты наставила на меня заряженный дробовик со взведенным курком. Вначале Шеннон решила, что Бич просто дразнит ее. Но его серебристые глаза смотрели вполне серьезно. Она вдруг рассердилась. – Я собиралась пристрелить Красавчика, – резко сказала она. – Что? – потрясение спросил Бич. – Я думала, что он загрызет тебя. Ты не двигался, был в крови, и мне показалось, что он вонзил зубы тебе в горло. Перед ее глазами вновь возникла та ужасная сцена. Шеннон отвернулась от Бича. – Поэтому я схватила дробовик, – четко произнесла она. – Чтобы спасти мне жизнь? – Не стоит так удивляться, – сказала Шеннон сквозь зубы. Но Бич все еще не мог оправиться от потрясения. Он знал, как любила Шеннон своего грозного пса. Он понимал также и то, что безопасность Шеннон в значительной мере зависит от Красавчика. И тем не менее она готова была пристрелить собаку, чтобы спасти жизнь человеку, который ровным счетом ничего ей не обещал. – Понимаю, – протянул Бич. – Неужто? Это будет, пожалуй, с тобой впервые. – Шеннон вдруг поймала себя на том, что говорит с раздражением. – Прости, – пробормотала она. – Не знаю почему, но я стала страшно раздражительной в последнее время. – А я знаю. Это оттого, что ты мечтаешь о ком-то, а спать тебе приходится одной. – Тогда не понять, как любовные пары могут вы нести период ухаживания. Бичу не удалось сдержать улыбки. Он не удержался также и еще от одного искушения. Не спеша пролез через открытое окно и провел руками по пышным волосам. Шеннон вздрогнула. – Мы все вынесем, сладкая девочка. – По той причине, что неприкаянные странники не ухаживают за сверхнаивными вдовушками, – строптиво сказала Шеннон, освобождаясь от его рук. – Заходи, если готов. Бисквиты сейчас поспеют. Пока Бич мыл руки, Шеннон заглянула в кладовку. Продукты, которых должно хватить на месяцы, таяли с поразительной быстротой. «Господи, этот человек ест за троих. Правда, он и работает за шестерых». Она закусила губу. Бич снабжал ее мясом и рыбой, она рвала в лесу зелень, но муку не добудешь в лесу. Как и на лугу. То же самое можно сказать о бобах, яблоках, рисе, соли и других не менее необходимых продуктах. Не говоря уж о такой роскоши, как кофе и корица. – Нужно сходить в Холлер-Крик и купить еще, – пробормотала она, закрывая шкафчик. «Конечно. Только чем я буду платить?» Шеннон подумала о жалкой сумме в старом кошельке, спрятанном в пещере. Это был последний запас золота, оставшийся от Молчаливого Джона. Когда он кончится, Шеннон окажется в таком же положении, как оказалась в тринадцать лет, – без денег, совершенно одинокой, никому ненужной. «Нет! Я не трону это золото. Уж не в таком я отчаянном положении сейчас». Но Шеннон опасалась, что все-таки скоро окажется в безвыходном положении. Когда она израсходует то, что осталось от Молчаливого Джона, ей придется рассчитывать лишь на собственные силы и научиться самой добывать золото. Хотя пока что ее успехи в этом деле были даже меньше, чем в охоте на дичь и оленя. Решительно закрыв дверцы шкафчика, Шеннон повернулась спиной к пустым полкам. Она встретилась со взглядом Бича, стоявшего в нескольких футах от нее. – Я завтра отправлюсь в Холлер-Крик, чтобы подкупить продуктов. – Спасибо, но не стоит этого делать. Ты и без того много привез. – Я почти все съел сам. – А для кого ты колешь дрова? – спросила Шеннон. – Кому утеплил хижину? Чьего мула подковал? Мне в пору платить тебе за работу. – Я пока не заработал. – Ты заработал пищу, деньги. Ты работаешь без роздыха. – Я люблю работать. – Я найду способ заплатить тебе. – Я не возьму от тебя денег. – Но ты их заработал! – настаивала Шеннон. – Нет. Это слово было произнесено так, что Шеннон показалось, будто она натолкнулась на гранитную стену. – Ты упрям как мул, которого подковал. – Спасибо. То же самое я могу сказать и о тебе. Но я все же переупрямлю тебя, вдовушка! Можешь не сомневаться в этом! Шеннон почувствовала раздражение: – Нет, вечный странник. Я могу не сомневаться лишь в одном: однажды утром я проснусь, а ты будешь уже далеко отсюда. Разве что ты переупрямишь меня чуть раньше, но в этом я сомневаюсь. |