
Онлайн книга «Сильнее страсти, больше, чем любовь, или Запасная жена»
— Нельзя. Если бы я ее не убрал, то потом она отравила бы нам всю жизнь. И поверь мне, человеку, зарабатывающему деньги и знающему им цену: ее молчание столько не стоит. — А что мы теперь скажем, когда вернемся? — Кому? — Не знаю, кому… Всем. — Кому всем? — Кате и тем арабам… — А почему мы с тобой должны оправдываться?! Ночью мы взяли катер и уплыли на рыбалку, потому что с утра хорошо клюет. Мы встречали рассвет, ловили рыбу, а затем вернулись обратно. Мы не знаем, куда делась Лена. Быть может, она ушла купаться, а может, тоже уехала на дискотеку или встретилась с кем-то из своих мужчин. Она взрослый человек в конце концов. Что мы ей, няньки, что ли? — Как же она вышла из дома, если этого не видела служба безопасности? — Я точно знаю, что в дом можно войти и выйти из него незамеченным. Когда я сидел в домике у охранников, курил с ними кальян и трепался за жизнь, им было глубоко наплевать на все, что происходит рядом с домом — они в окно даже ни разу не выглянули. Они ведь в кальян забили чего покрепче… — А Сайд? — Сайд уехал в Каир к родственникам. Взял несколько выходных и уехал. — А Кира? — После того как я сказал Кире о том, что не прощу ее предательство, она распсиховалась и то ли вернулась в Россию, то ли уехала в город и потерялась. А может быть, она утонула в ночном море. — Все это так неправдоподобно. Слишком много народу пропало. — Поверь мне, для Египта это нормально, учитывая, что кругом пустыня. Если бы все случилось в России, то действительно надо было бы кусать локти и кричать о том, что у нас большие проблемы. А здесь нужно расслабиться, взять себя в руки и жить по принципу: я ничего не видел и ничего не слышал. — А как здесь жить? Все равно что на костях. По-моему, нужно возвращаться домой. На вилле оставаться опасно. Слишком много непонятного осталось в тени. Неровен час, еще в какую-нибудь историю влипнем. — Сейчас нельзя улетать в Москву. — Почему? — Потому, что это будет слишком подозрительно. Пропали трое человек, а мы с тобой плюнули на дорогие путевки и вернулись домой. Какой напрашивается вывод? — А может, возникли большие проблемы на работе. — Все равно, все это очень подозрительно. Мы будем отдыхать, как отдыхали, и делать вид, что ничего не случилось. — Я не могу! — Почему??? — Потому, что я не могу это сделать, ни по моральным соображениям, ни по физическим. — Я и спрашиваю тебя, почему? — Потому, что оставаться на вилле опасно. Я понимаю, что ты мне совсем не веришь, но больше не хочу выглядеть душевнобольной. Я просто устала. На вилле находится человек, переодевший Киру, который следил за каждым нашим шагом и каждым движением, и, если он ее переодел, значит, ему это было нужно. Значит, он просто подставил меня. А еще… Еще тут бродит настоящий ковбой. И вообще, я больше так не могу! Я хочу домой! Бог мой, я и подумать не могла о том, что мне предложат пожить на роскошной вилле у Красного моря целый месяц, а я побуду на ней всего несколько дней и так страшно захочу домой, что меня уже никто и ничто не может остановить. — Ты будешь на вилле столько, сколько нам положено, а это ни много ни мало, целый месяц. — Но я не хочу! — Чтобы не вызвать никаких подозрений, ты пробудешь на вилле положенный срок. — От голоса Анатолия повеяло таким холодом, что я больше не могла произнести ни слова. — И не нужно говорить, что ты чего-то не хочешь. Я не хочу это слышать. Я тоже не хотел тебе помогать избавляться от трупов и от лишних свидетелей, но тем не менее я это сделал. Сказав эти слова, Анатолий медленно и даже как-то осторожно двинулся в мою сторону, и тут мне стало по-настоящему страшно. — Не смей ко мне подходить! — громко крикнула я и затряслась как в лихорадке. — Дура! Я же твой друг! Я же тебе помогаю! Почувствовав еще более грозную опасность, я наклонилась, чтобы броситься в воду, но не успела. В два прыжка Анатолий оказался рядом со мной, и я ощутила силу его рук. Его хватка была слишком мощной и слишком жесткой. Я попыталась вырваться, но из этого ничего не получилось, — мой взгляд упал прямо на коробку, где лежала четвертая гиря, меня затрясло как в лихорадке. Я закрыла глаза, и стала гадать: когда же раздастся выстрел и куда именно он попадет, в грудь или в спину? — Стой и не двигайся, дура! Анатолий грубо и очень больно вывернул мне руку. — Мне больно, — простонала я с глазами, полными слез. — Тогда стой и не рыпайся, а то будет еще больнее. Ты точно на всю голову больная. Послушай, подруга, тебя случайно в детстве ниоткуда не роняли?! Я для нее старался, а она мне такие фортели в благодарность выкидывает! Ты куда собралась? В море? Ну, скажи, ты собралась в море?! — В море. — Зачем? — От тебя хочу убежать… — Зачем? — Затем, что боюсь, что ты меня застрелишь. — Послушай, ну почему ты такая дура?! Если бы мне было нужно тебя застрелить, я бы уже давно это сделал. Какого черта бы я тогда с тобой канителился?! Меня по-прежнему трясло как в лихорадке, и я по-прежнему пыталась вырваться и броситься в воду. От того, что Анатолию не удавалось со мной справиться, он прижал меня еще крепче и ударил изо всей силы своей мощной рукой. — Успокойся! Я тебе говорю, успокойся ты наконец! Хорош рыпаться, а то я сейчас точно тебя пристрелю! Задолбала! Видимо, последние слова подействовали на меня должным образом, и я тут же замерла как вкопанная. — Вот так. Молодец! Совсем другое дело. Так и стой. И все же, как только Анатолий ослабил хватку, я тут же опять подалась вперед, но он резко отбросил меня назад. — Ты что делаешь-то, дура?! Ты что, совсем по фазе сдвинулась? В эту минуту я окончательно сдалась и зарыдала взахлеб: |