Онлайн книга «Жена-22»
|
Элис Бакл занимается самообразованием. удалить Элис Бакл прилипла к пластырю [8] . удалить Элис Бакл обвиняет своих цыплят. опубликовать Неожиданно мое окошко чата оживает. Фил Арчер: Что натворили бедные цыплята? Это мой отец. Элис, дорогая. Ты тут? Привет, па. Мне некогда. Надо найти У., пока он не ушел на работу. Поговорим завтра? У меня сегодня свидание. У тебя свидание?! С кем? Если будет второе свидание, то расскажу с кем. Ох. ОК. Ну, приятно тебе провести время! Ты за меня не волнуешься? Рост ЗППП [9] у людей старше 70 сост. 80 %. Па, не хочу обсужд. твою секс. жизнь. А КТО ТУТ ОБСУЖДАЕТ СЕКС. ЖИЗНЬ? Заглавные буквы обозначают восклицание. ЛАДНО, ЗНАЮ. Спасибо за деньги. В этом месяце рано. Оч кстати. Не заплатил вовремя за дом. Не уходи. Поговори со мной. В след. месяце пришлю больше $. В этом туго. Зои потеряла свои съемные брекеты. Опять! Ты поменял лампочки на энергосбер., как я тебе сказала? Сегодня поменяю. Обещаю. Что у тебя нов? Питер м. б. гей. Не новость. Зои меня стесняется. Тоже не новость. Бесконечный список дел. Ничего не успеваю. Па? Па? В один прекрас. день ты оглянешься и поймешь, что это самое лучшее в жизни. Вперед, вперед, вперед. Всегда что-то делать. Чтобы кто-то ждал, что ты войдешь. Ох, па. Ты прав. Прости. :) Позвоню завтра. Береги себя. Люблю И я. В мою комнату вплывает запах тостов. Я захлопываю компьютер и иду на кухню в надежде застать Уильяма, но все уже ушли. Единственный след моего семейства – кипа грязной посуды в раковине. С “падать, падаю” придется подождать. 10
Звонит мобильник. Мне не нужно отвечать, чтобы понять, что это Недра. У нас с ней телефонная телепатия. Стоит мне подумать о Недре, и она звонит. – Я только что постриглась, – говорит Недра. – И Кейт сказала, что я выгляжу как Флоренс Хендерсон. А когда я спросила, кто такая, черт возьми, эта Флоренс Хендерсон, она сказала, что я выгляжу как Ширли Джонс [10] . Пакистанская Ширли Джонс! – Так и сказала? – переспрашиваю я, старясь удержаться от смеха. – Так и сказала! – обиженно фыркает Недра. – Это чудовищно. Ты из Индии, а не из Пакистана. Я восхищаюсь Кейт. Тринадцать лет назад, познакомившись с ней, я уже через пять минут была уверена, что она идеально подходит Недре. И хотя я ненавижу этот подход “ Ты меня дополняешь”, но в случае Кейт это правда. Она – недостающая половинка Недры. Серьезная, прямая девушка из Бруклина, социальный работник “скажу-все-начистоту”. Недра доверяет Кейт, потому что та никогда ничего не приукрашивает. Каждому из нас в жизни необходим такой человек. Моя беда в том, что у меня таких людей слишком много. – Дорогая, – говорю я. – Тебе что, сделали “рваную” стрижку? – Нет, не “рваную”. Это каскад. У меня теперь такая длинная шея. – Недра на мгновение замолкает. – О черт, – говорит она. – Это “рваная” стрижка, и я выгляжу, как ощипанная индейка. А еще теперь кажется, будто я отрастила этот бугор на загривке, как у Джулии Чайлд [11] . Что дальше? Тройной подбородок, как у индюка? Как это могло случиться? Не знаю, как я позволила этой сучке Лайзе меня уговорить. Лайза, наша общая парикмахерша, вовсе не сучка, хотя время от времени у нее случаются заскоки. То злосчастное помешательство на бордовой хне. То пунктик насчет челок: “женщины с густыми волосами не должны носить челки”. Теперь у меня волосы до плеч, каскадом обрамляющие лицо. В удачные дни мне говорят, что я выгляжу как старшая сестра Энн Хэтэуэй [12] . В неудачные – как ее мать. “Просто сделай, как в прошлый раз” – такую инструкцию я даю Лайзе. По-моему, эта философия хорошо работает во многих ситуациях: в сексе, в заказе соевого латте в “Старбаксе” и помощи Питеру / Педро с домашним заданием по алгебре. Но, увы, не всегда. – Я кое-что натворила. И продолжаю. То, чего не следовало делать, – признаюсь я. – Есть документальные свидетельства? – деловито осведомляется Недра. – Нет. Да. Электронные письма считаются? – Конечно, считаются. – Я участвую в опросе. В анонимном опросе. О браке в двадцать первом веке, – шепчу я в трубку. – Не существует такой вещи, как анонимность. Тем более в двадцать первом веке, тем более онлайн. Зачем, ради всего святого, ты в это ввязалась? – Не знаю. Наверное, смеха ради. – Я серьезно, Элис. – Ну хорошо, ладно, о’кей. Скажем так, я чувствую, что настало время для критической переоценки. – Переоценки чего? – Э-э… моей жизни. Моей и Уильяма. – Что, у тебя что-то вроде кризиса среднего возраста? – Почему все кому не лень задают мне этот вопрос? – Отвечай. Я вздыхаю. – Ну, может быть. – Элис, это ведет лишь к одному – к горькому разочарованию. – Послушай, неужели ты никогда не задумываешься, все ли в твоей жизни хорошо? В смысле, хорошо не на поверхности, а по-настоящему глубоко? – Нет. – В самом деле? – В самом деле, Элис. Я знаю , что все хорошо. А ты не чувствуешь того же про себя и Уильяма? – Мы как-то отдалились. У меня чувство, будто мы вместе для галочки, будто мы просто пункты в списках дел друг у друга. Это ужасно, что я так говорю? – А это правда? – Иногда. |