Книга Корни зла, страница 83 – Сара Рейн

— Невозможно?

— Все заперто и охраняется, — горько сказала Илена. — Оттуда нельзя вынести даже иголку.

— Ради бога, не подвергай себя опасности, — испуганно сказала Алиса.

— Я не буду, — ответила Илена, криво улыбнувшись. — Когда-нибудь, Лу, мы выйдем отсюда, может быть, когда русские освободят нас, или британцы, или американцы. Может быть, мы даже найдем способ самим сбежать еще до этого. Но мы выйдем, Лу. Мы все. И мы с тобой выйдем вместе, рука об руку.

Как-нибудь, когда-нибудь они выйдут.

Илена работала в медицинском блоке уже несколько недель, когда она отыскала Алису как-то ночью после скудного ужина из хлеба с маргарином. Ее лицо было белым и сосредоточенным, и без какого-либо вступления она сказала:

— Если они заподозрят, что я тебе это сказала, Лу, они, скорее всего, повесят меня, но я ничего не могу с собой поделать.

— Сказала мне что?

— Менгель заметил Альрауне. Ты знаешь, как Альрауне любит сидеть во дворе днем. Ну, Менгель заметил его. — Она остановилась, а потом очень осторожно добавила: — Я думаю, они выбрали его для одного из экспериментов.

Железная печка горела в углу, на ней, как обычно, грелась жестяная кружка воды, и от нее исходил запах горячего металла. Но Алиса почувствовала, как ледяная рука сжалась вокруг ее сердца. Один из экспериментов. Одно из их мрачных бесчеловечных исследований на человеческом теле или человеческом мозге...

— Как ты узнала?

— У них есть расписание работы на неделю, пришпиленное на доске внутри главной административной комнаты в медицинском блоке, — сказала Илена. — Имена и номера узников, которых нужно привести, и кто кем должен наблюдаться. Я, конечно, всегда слежу за этим на случай, если кто-то из наших окажется там. А сегодня утром...

— Там было имя Альрауне, — прошептала Алиса. — Вот что ты имеешь в виду, да? О господи!

— Да. Один из корпусов — корпус шесть. Пациент доктора Йозефа Менгеля.

— Когда? — спросила Алиса через несколько секунд. — В смысле, какая дата?

— Среда. Послезавтра.

Послезавтра. Так скоро, в панике подумала Алиса. Меньше двух дней. Это все время, которое у меня есть, чтобы найти способ спасти его.

— Какие эксперименты они проводят в этом корпусе? — спросила она. — Илена, пожалуйста, скажи мне.

— Несколько разных. Но главный интерес Менгеля сейчас, — печально сказала Илена, — это точно выявить степень сопротивления боли человеческим мозгом, ясно понять, как много боли и как много страха может вынести человек, перед тем как его мозг расщепляется. Они пытаются выявить, являются ли боль или страх доминантой, то есть они применяют и то и то к их жертвам, а потом наблюдают результат.

— Мы можем спрятать его, — сказала русская девушка ночью, — некоторые делали это с детьми. Прятали их под одеждой.

— Но их всегда ловят.

— И где нам его спрятать? — сказала Илена, быстрым злым жестом обводя голые деревянные полы барака и узкие койки.

У Алисы кружилась голова от изнеможения и страха, но она умудрялась заставить себя сосредоточиться, потому что нужно найти выход. Женщины даже не пытались поспать; они говорили часами, сидя на своих узких кроватях, несколько человек стояли около печки, чтобы погреться и поддержать себя, и все они пытались придумать способ спасти Альрауне от Менгеля.

— Как насчет машин СС? — спросила одна из женщин с сомнением. — Вы могли бы вдвоем залезть в багажник одного из автомобилей? Вас даже могут провезти через ворота, ничего не заметив. Я знаю, что это уже пытались сделать...

— Охрана знает об этом трюке, — сказала русская девушка. — Они прочесывают каждый дюйм каждой машины, которая выезжает отсюда или въезжает сюда. Лу и Альрауне найдут и застрелят.

— Тогда, — сказала Алиса, — похоже, я могу сделать только одно: вынести его отсюда сейчас, сегодня, и пойти на проволоку.

Она почувствовала, как все вздрогнули при ее словах. «Пойти на проволоку» значило просто пойти к ограде, окружающей лагерь, через которую пропущен ток, и довериться Богу или дьяволу, что они помогут пролезть через ограду до того, как охрана заметит и откроет огонь. Даже если охранники по какой-то счастливой случайности не увидят тебя, ты рискуешь получить удар тока от самой ограды. Но все же это был маленький шанс вырваться на свободу. И несколько заключенных уже пытались использовать его.

— Невозможно, — сказала Илена. — Я свяжу тебя до того, как допущу, чтобы это случилось.

— Я знаю, что мы не можем на самом деле спрятать Альрауне, — сказала одна из женщин, медленно произнося слова, как будто обдумывала каждое слово перед тем, как высказать его, — но, может быть, мы можем как-то запутать охрану и людей Менгеля, перемещая Альрауне здесь.

— Из барака в барак? — спросила Алиса.

— Из барака в кухни, оттуда в прачечную — где только сможем найти угол, который могут не проверить час или два, — сказала женщина.

Она была одной из самых тихих обитательниц барака, но, когда она говорила, ее всегда слушали с уважением. Эта заключенная была немного старше, чем все остальные; она редко говорила о себе, только иногда довольно неожиданно могла упомянуть, что была учительницей. Она сказала:

— Освенцим такой огромный, что могут пройти дни, даже недели, пока они его найдут.

— Но в конце концов они его найдут. Они, само собой, повесят Лу, — сказала другая женщина. — Я не думаю, что это сработает больше чем на несколько дней.

— Но, может быть, всего несколько дней нам и надо. И если мы сможем держаться на один шаг впереди гестапо...

— С какой целью?

— Я не знаю точно. Но это добавит нам времени, и за это время, может быть, появится возможность вытащить его отсюда.

— Поляки помогут нам его спрятать на какое-то время, — сказал кто-то, стоящий у печки.

— Да, они помогут, и в их бараке есть место, где крыша идет под откос вверх, — нетерпеливо сказала русская девушка.

— И некоторые поляки работают в прачечной, они могут пронести его туда в бельевой корзине или...

— Мы можем доверять полякам? В их бараке нет шпионов, да?

— По-моему, нет. Да, я думаю, им можно доверять.

Мне кажется, я не смогу этого вынести, подумала Алиса, слушая их. Мне кажется, я не смогу выдержать того, что ребенка, моего собственного ребенка, неважно, как он был зачат, будут перетаскивать туда-сюда в этом ужасном месте, чтобы он не стал предметом каких-то чудовищных экспериментов...

— Нам будут задавать вопросы, — сказала Илена. — О том, где он.

— Допрос, — сказала очень молодая девушка, дрожа и с беспокойством глядя на дверь. — Это очень опасно.

Несколько женщин повернулись к тому углу кровати Алисы, где спал Альрауне. Черные волосы упали ему на лоб, и его ресницы блестели от сырости. Алиса снова почувствовала сильное желание защитить свое дитя.