Онлайн книга «Легион»
|
– Итак, вы видели отца Дайера где-то в половине пятого, – сказал он. – Да. – И где вы его видели? – В палате. – А что вы там делали? – Ну, я вернулась, чтобы сообщить ему, что не нашла вина. – Я не ошибся, вы сказали «вина»? _ Да. Незадолго до этого он вызвал меня и попросил немного хлеба и вина. – Это что, было нужно ему для мессы? – Да, именно так, – подхватила медсестра. Слегка покраснев, она неуверенно пожала плечами. – Видите ли, кое-кто из наших врачей... В общем, иногда у них бывает спиртное. – Понимаю. – Я заглянула туда, где они обычно его прячут, – объяснила девушка. – А потом вернулась и сказала, что, к сожалению, мне ничего не удалось найти. Но хлеб я ему передала. – И что же он вам сказал? – Не помню. – А когда вы дежурите, мисс Китинг? – С десяти вечера до шести утра. – Каждую ночь? – Нет, только когда работаю. – А по каким дням вы работаете? – Начиная со вторника и до субботы, – ответила она. – А до этого отец Дайер когда-нибудь служил мессу? – Не знаю. – Но раньше-то он никогда не просил вина и хлеба? – Никогда. – Он не говорил вам, почему именно в тот день собирался это сделать? – Нет. – Когда вы сообщили, что вина нет, он что-нибудь ответил? – Да. – И что же он ответил, мисс Китинг? Медсестра вновь скомкала носовой платок и, взяв себя в руки, попыталась сосредоточиться. – Он спросил меня: «Вы его выпили?» – Голос у девушки задрожал, и она сморщилась от страшного горя. – Он всегда шутил, – добавила она, а потом отвернулась и снова заплакала. Киндерман разглядел на одной из полок коробку с салфетками и, выдернув сразу несколько штук, сунул их девушке в руку, потому что ее собственный платочек представлял собой мокрый бесформенный комок. – Спасибо, – поблагодарила медсестра. Киндерман терпеливо ждал. – Простите, – еле слышно пробормотала она. – Ничего страшного. И больше отец Дайер вам ничего не говорил? Медсестра отрицательно покачала головой. – А когда вы увидели его в следующий раз? – Когда нашла его. – Когда это произошло? – Примерно без десяти шесть. – Скажите, в промежутке между половиной пятого и пятью пятидесятью никто не заходил в палату к Дайеру? – Нет, я никого не видела. – И никто не выходил от него? – Нет. – Все это время вы находились в кабинете напротив его палаты? – Да, я составляла отчет о дежурстве. – И вы постоянно находились здесь? – Да, за исключением, конечно, нескольких минут, когда я занималась некоторыми пациентами. – Сколько времени у вас на это ушло? – Ну, не более двух минут на каждого, наверное. – В каких палатах вы были? – Четыреста семнадцать, девятнадцать и одиннадцать. – Значит, вы отлучались с поста три раза? – Нет, только дважды, потому что два укола я сделала за один раз. – А когда вы их делали? – Кодеин мистеру Болгеру и мисс Райан – без четверти пять, а мисс Фрейц из четыреста одиннадцатой палаты – гепарин и декстран – примерно через час после этого. – Скажите, эти палаты в том же коридоре, что и палата отца Дайера? – Нет, они за углом. – А вот если бы неизвестный вздумал проникнуть в палату отца Дайера без четверти пять и через час вышел бы оттуда, вы не заметили бы этого? – Не заметила бы. – Скажите, а уколы вы всегда делаете именно в это время? – Нет, гепарин и декстран для мисс Фрейц – новое предписание. Я вычитала его в истории болезни только вчера. – А кто назначил эти уколы? Вы не могли бы вспомнить? – Доктор Амфортас. – Вы уверены? Может быть, стоит проверить? – Нет, я хорошо помню это. – Почему? – Потому что это несколько странно. Обычно этим занимаются другие. Но, видимо, доктор заинтересовался пациенткой. Следователь опешил: – Но, насколько мне известно, доктор Амфортас больше не лечит больных. – Совершенно верно. Вчера он выходил на работу в последний раз. – И он посещал эту девушку? – Да, но это вполне естественно. Он часто к ней заходит. – Ночью? – Китинг кивнула. – Да, девушка страдает бессонницей. Как, впрочем, и он сам. – Почему? То есть, я хотел спросить, почему вы так решили? – Последнее время он то и дело неожиданно появлялся среди ночи и подолгу болтал со мной о всякой ерунде или же просто слонялся по коридорам. За глаза мы окрестили его «Призраком». – Когда он последний раз разговаривал с мисс Фрейц? – Вчера. – А именно? – Часа в четыре утра или, может быть, в пять. Потом он заглянул в палату к отцу Дайеру и с ним тоже о чем-то побеседовал. – Он заходил к отцу Дайеру? – Да. – Вы случайно не слышали, о чем они разговаривали? – Нет, он закрыл за собой дверь. – Понятно. – Киндерман задумался. Его взгляд сквозь стеклянные двери был прикован к Аткинсу. Сержант облокотился на стол и тоже внимательно смотрел на следователя. Киндерман снова обратился к сестре: – А еще кого-нибудь вы заметили возле палаты примерно в это же время? – Вы имеете в виду персонал? – Неважно. Кто-нибудь появлялся в коридоре? – Только миссис Клелия. – Кто это? – Пациентка из психиатрического отделения. – Она что, гуляла по коридорам? – Нет. Я нашла ее в холле – она лежала на полу. – Просто лежала? – У нее было состояние, близкое к ступору 1. – А где именно в холле? – Здесь за углом, как раз у входа в психиатрическое отделение. |