Онлайн книга «Убийца с маникюром»
|
– Но подозрения были? – Ну, не то чтобы подозрения… – Не подозрения, а предположения, что Маргарита может идти по трупам, так? Сколько лет было твоему отцу? – Пятьдесят два года. – Рановато для инсульта. – Ну, у него предрасположенность была. – Да? И к врачам он со своей предрасположенностью не обращался? – Он был очень занятой человек. Я даже больше скажу, он был одержим своей работой… Не до врачей ему было, честно говоря… – Честно говоря? Это ты кому так говоришь, мне или себе? Лично мне кажется, что ты себя уговариваешь, а не меня. Признайся, что были у тебя подозрения насчет Маргариты. Может, и мать не просто так умерла? Может, и отец не просто так умер? – Я не хочу об этом говорить! – взвился Никольский. – Не хочешь, и не надо, – с иронией знатока посмотрел на него Артем. Существуют яды, способствующие образованию тромбов, которые затем отрываются и останавливают сердце. И лекарства есть, которые со временем приводят к кровоизлиянию в мозг. Сначала Маргарите больше нравился отец, чем сын, поэтому она и расчистила дорогу к своему браку с Никольским-старшим. Но затем старый муж надоел, захотелось кого-нибудь помоложе, и вдруг случилась вторая смерть. Этого, который помоложе, Маргарита затащила в постель, и чтобы затащить Глеба еще и в загс, она устранила свою соперницу, подставила ее и отправила в тюрьму… Не важно, так все это было на самом деле или нет. Куда важней, что так мог думать Никольский-младший. Слишком все гладко у Маргариты складывалось, чтобы не заподозрить подвох. Сначала мать умирает, затем отец, и еще невеста отправляется на нары… Снизошло на парня озарение, вот и родилась мысль отомстить негодяйке. А там и возможность появилась… – Я так понимаю, что ты не очень переживаешь из-за смерти своей мачехи? – выдержав паузу, спросил Козырев. – Почему не переживаю? Вы же видите, с бодуна я… – С горя напился? – С горя! – Может, ты на Маргарите жениться собирался? – А это не ваше дело! – Значит, не собирался… Значит, она была тебе не нужна… – На что вы намекаете? – Ну, самым лучшим способом объединить капиталы был брак с Маргаритой. Но если у тебя к ней были серьезные претензии, если ты не мог на ней жениться, то нашелся и другой выход. Вчера она через этот выход и вышла… – Мне совсем не нравятся ваши намеки! – разволновался парень. – А мне совсем не нравится, что снайпер знал о повадках Маргариты Сергеевны. Знал, что после обеда она выходит на балкон покурить. И возле открытого окна курит… Снайпер не оставил после себя следов. А знаешь, почему? Потому что он ждал недолго. Пришел в назначенное время, побыл чуть-чуть на крыше и выстрелил. Удачно выстрелил… – Не заказывал я Маргариту! – в состоянии, близком к истерике, простонал Никольский. – Не мог я ее заказать! Я жениться на ней собирался! – Что, любовь вернулась? – И любовь… И дочь… – Чья дочь? – Моя дочь… Марина – моя дочь… Я сейчас! Глеб вышел из комнаты. Артем должен был остаться с ним, поэтому последовал за подозреваемым. Мало ли, вдруг он за оружием отправился. Но из сейфа в своем домашнем кабинете Никольский достал заключение генетической экспертизы, которое на девяносто восемь процентов устанавливало его отцовство по отношению к Никольской Марине Евгеньевне. – Я-то думал, что она моя сестра, а она была моей дочерью… – И это можно логически объяснить? – Ну, конечно! У нас был с Маргаритой секс до того, как она ушла к отцу. Она от меня залетела, а мы с отцом одна кровь, поэтому Марина похожа на него. Поймите, это был самый идеальный вариант – я женюсь на Маргарите и удочеряю свою собственную дочь! Не мог я заказать Маргариту! Не мог! – А вдруг это она довела твоего отца до могилы? – не сдавался Козырев. – Мне кажется, вы переходите все границы! – Так работа у меня такая… Отца твоего до могилы довела, а Киру твою – до тюрьмы… – Вот только Киру мою трогать не надо! – рассерженно махнул рукой Никольский. – Твою Киру? – Ну, уже не мою… – Так я ее и не трогаю. И делом ее не занимаюсь. Но справки кое-какие навел. Странное там, говорят, дело. Не было на брошке отпечатков пальцев… – Вы и это знаете? – смутился Глеб. – Говорю же, работа у меня такая, зацепился за ниточку, и мотаешь, мотаешь… Не было, говорю, отпечатков пальцев. Получается, Кира Родичева украла брошь, тщательно ее протерла и положила в ящик своего рабочего стола. Если она такая предусмотрительная, то зачем, спрашивается, спрятала улику в своем кабинете? А затем, что не прятала она ничего. Подставили ее. И сделать это мог человек, который имел доступ к офису «Электроника»… Может, ты это и сделал? – Я?! – Никольский в недоумении вскинул брови. – Зачем это мне? Я любил Киру… – Любил. А потом перелюбил. А потом снова полюбил, когда она села. Потому и не смог простить Маргариту. Если, конечно, вы вместе с ней подставляли Родичеву… – Я сейчас принесу градусник, вам нужно измерить температуру. У вас горячечная лихорадка, вы несете какой-то бред! – Ты знаешь, из чего возник наш мир? – ничуть не смутился Артем. – Наш мир возник из хаоса. А истина иногда возникает из бреда… – Я требую, чтобы вы обращались ко мне вежливо. И на «вы»! – взбунтовался Никольский. – Или я попрошу вас удалиться! – Да, но мне бы хотелось узнать причину, которая могла вас сподвигнуть на убийство Маргариты Сергеевны. – Не было такой причины! И не заказывал я ее! Артем внимательно посмотрел на Глеба. Похоже, парень дошел до кондиции – не стоило перегибать с ним палку. – Ну, хорошо, я вам поверю. А кто мог ее заказать? Вы же должны понимать, что это заказное убийство? Кому выгодна смерть Маргариты Никольской? – Ее смерть никому не выгодна. Кроме меня… Мне смерть Маргариты действительно выгодна. Она составила завещание на свою дочь. А ее дочь – моя дочь. Поэтому вторая часть отцовского наследства возвратится ко мне. Но я не заказывал Маргариту! – Глеб в отчаянии стал заламывать себе руки. Так обычно поступают нервные женщины в приступе отчаяния. – Тогда почему ее убили? – Не знаю… Я не могу этого знать… – Может, у Маргариты были враги? – Ну, не знаю… – Кира, например. – Кира? – Она же не глупая девушка, должна была понимать, что ее подставили… – Ну, она говорила, что ее подставили, – пожал плечами Глеб, – но я ей не поверил. |