Онлайн книга «Шпионы и все остальные»
|
Лев Николаевич вынул из папки лист бумаги и положил перед Трепетовым. – Это рапорт одного из моих сотрудников, он присутствовал при спуске группы Пыльченко. Я специально велел ему оформить это по всем правилам, официально – чтобы вы поняли и поверили. – Что здесь? Трепетов взял бумагу, нацепил очки. – Вчера около четырех утра пришел сигнал с рации одного из участников этой группы. Она включилась всего на несколько секунд. – Как это? Они ведь погибли! – Видимо, не совсем. Или, как я подозреваю, вовсе не погибли. Сигнал был случайный – скорее всего, уронили рацию или нажали кнопку вызова. Потом ее сразу отключили. Хозяин молча пробежал глазами текст рапорта. Хмыкнул. Отложил бумагу в сторону. – И что? Думаешь, они заодно? Я ведь у тебя спрашивал! А ты что сказал? Лев Николаевич усмехнулся. – Человек – единственное животное, которое умеет признавать свои ошибки. Хотя и не любит этого делать… – А я не люблю ошибок! – резко сказал Трепетов. – Изложите суть своей ошибки! Человек для особых поручений убрал улыбку. По интонации, по прищуру, по обращению – на «ты» или на «вы» – он безошибочно определял, когда надо переходить на официальный тон подчиненного перед хозяином. – Мне стал понятен их расчет. Группа Пыльченко оставила внизу часть оборудования. Синцов доставит туда недостающее. Заход в два этапа. Потом будет еще один сигнал бедствия, Синцов прохрипит вам последнее «умираю, но не сдаюсь» и сгинет навеки… Куда-нибудь в Южную Америку, полагаю. Где он вместе с Пыльченко и остальными спокойно могут жировать на незадекларированные доходы… – Он вздохнул. – Хотя это тоже только версия. Из окна тянуло свежестью и пряным запахом трав. Трепетов неожиданно громко, не по-миллиардерски, чихнул, полез за платком и высморкался. – Если эта версия подтвердится… Он чихнул еще раз. – Вот тогда ты мне принесешь его голову… На золотом блюде. А пока закрой окно, будь добр. Дует чего-то. Переход на «ты» означал, что хозяин смягчился. Лев Николаевич молча взял рапорт, положил в папку. Потом встал и закрыл окно. Магазин назывался незамысловато – «Топ Дизайн. Одежда и обувь из Европы». Зато смотрелось нарядно и сыто, по-европейски. Манекены, подсветка, «Гуччи», «Армани» и тому подобное. И Ринго вполне соответствовал: прикинутый красавчик – маечка под горло, джинсы, легкий летний пиджачок, впалые щеки, длинный острый нос, стальные серые глаза. Только щегольские усики отпустил и длинную шевелюру с хвостиком. От бойцовского вида ничего не осталось. Хотя не во внешнем виде суть… – Ринго, привет! Не обернулся. Да у него же наушники! Леший подошел вплотную, хлопнул по плечу. Ринго обернулся, вынул из ушей черные поролоновые шарики. – О, ты вовремя! Мы тут как раз закрываемся, пара минут буквально… Подождешь? – Конечно, подожду, – сказал Леший. – Не за тем же сюда ехал, чтобы увидеть твою рожу и свалить. Ринго улыбнулся, схватился за стальную роллету и потянул вниз. – Девчонкам помогаю, – вроде оправдываясь, сказал он. – Мне же не трудно. Две похожие на ярких худеньких птичек продавщицы сказали «спасибо» и пошли по тротуару в сторону метро. – Поговорить надо, – негромко сказал Леший. – Так, может, это… Поехали к нам? – предложил Ринго не очень уверенно. – Вместе поужинаем, поговорим. Я себе усилок винтажный купил, ламповый. Послушаем чего-нибудь такого… У Маккартни новый альбом вышел, слышал? И у Джеффа Линна тож… – А кто такой Маккартни, напомни? – спросил Леший. Ринго сразу помрачнел. Он не любил, когда издеваются над стариком Маккартни. Он был ему почти как родной дедушка. – Ладно, пошутил, – сказал Леший. – Но я бы предпочел поговорить прямо здесь. Ринго пожал плечами и бросил взгляд на серый «Туарег», который стоял у входа в магазин. – Как скажешь. Только не очень долго, хорошо? В «Туареге» сидела девушка с прямыми черными волосами и челкой, закрывающей глаза. «Китаянка, наверное», – подумал Леший. – Это и есть твоя бизнесвумен? – спросил он. – Пока еще не моя… Ринго заметно напрягся. Он запер роллеты на замок, включил сигнализацию. Еще раз посмотрел на девушку, махнул ей рукой: подожди, я скоро. – Я же не могу вот так, с голой жопой, что-то серьезное предлагать, – объяснил он. – Надо заработать, вот и мотаюсь по Европе, шмотки скупаю в аутлетах. – Это еще что такое? – удивился Леший. – Вроде комиссионок. Товары со скидкой, короче. – Далеко? – Вильнюс, Варшава, Чехия… – А почему не в Ливерпуль? Не в Кентукки какое-нибудь? Там ведь все рокеры, как и ты, наверное, а? – Опять издеваешься? – Ринго нахмурился. – Нет. Хотя, в общем, да. – Да пошел ты… Иногда в Голландию выезжаю, но туда реже… Обычно Кира расписывает график закупок. Я с ней катаюсь только в качестве охраны и рабочей силы… – Кира – это она? – Леший кивнул на машину. – Да. – И хорошо зарабатываешь? – Когда как. И смотря что считать «хорошо». Ринго усмехнулся: – А ты что, тоже хочешь шмотками торговать? Леший тоже усмехнулся: – Нет. Хочу тебе предложить другую работу. – В «минусе»? Как в тот раз? – Похоже. Только пойдем поглубже. И возьмем побольше. – Сколько? – Миллион точно. Может, и больше. – Негусто. – Долларов. – Долларов?! – Ринго присвистнул. – Это меняет дело. Только… Он задумался. – Я слышал, Палец с ребятами погибли в «минусе». Леший кивнул: – Точно. – По их маршруту? – По тому же маршруту, – поправил Леший. – Помнишь, я тебе закурить не дал? – Помню. – Вот. А они закурили. Девушка в туареге, не отрываясь смотрела на них. Ринго помрачнел. Он больше не изображал радость от встречи. Было видно, что его раздирают противоречивые чувства. – Что молчишь? – спросил Леший. – Знаешь, как бывает: и хочется, и колется… Деньги большие, да и жизнь одна… Ты так неожиданно свалился со своим предложением… – Давай, определяйся. Хлопнула дверца. Девушка Ринго вышла из машины и встала, картинно оперевшись на борт. На ней был белый брючный костюм в обтяжку. |