Онлайн книга «Шпионы и все остальные»
|
– Подожди. Я хотел спросить тебя… – Евсеев понизил голос. – Позавчера, когда Артем на себя кашу развернул… Марина помогала тебе его мыть? Клавдия Ивановна непонимающе уставилась на него. – Я имею в виду – она вместе с тобой была в ванной? – Да… – Все время? – Ну… Я занесла Темку, она следом пришла. Раздела его. Потом табуретку из кухни принесла, чтобы удобнее было мыть. Потом, когда помыли, завернула его в полотенце, унесла в спальню… Юра, что случилось? Евсеев молча покачал головой и вышел из кухни. – Артем! Собирайся, живо! Мальчишка не услышал его, продолжая фырчать, трясти деда за руки и хватать за нос. – Темка, тш-ш, погоди-ка… – Петр Данилович освободил руки, пересадил внука на пол, поднялся. – А что за срочность, если не секрет? – Домой надо ехать, – буркнул Евсеев. Он присел на корточки, подтянул Артему шорты, застегнул пуговицу на рубашке. – Где твой платок? Артем неуверенно хлопнул себя по карману. Кажется, он готов был заплакать. – Вытри нос. И давай собираться, мама ждет. – А мы только разыгрались как следует, – Петр Данилович потрепал Тёмку по голове. – Жаль… Что-то прояснилось с этим твоим вторым участком? Евсеев посмотрел на отца. Стиснул зубы, взял сына на руки и понес одеваться. Мать к этому времени уже собрала Темкин рюкзачок с одеждой и игрушками. Подошел Петр Данилович, глянул вопросительно. Она пожала плечами. Евсеев натягивал на Артема свитер и шнуровал ему ботинки, родители стояли в прихожей. Было очень тихо. Только приглушенные всхлипывающие звуки… Артем. В конце концов, ребенок перестал сдерживаться и заревел во весь голос. Евсеев тоже не выдержал, шлепнул по мягкому месту. После короткой запинки рев усилился. Шлеп! На шум из гостиной вышел Брут. – Тёмочка, милый, надо слушаться папу… – завела мать, сама едва не плача. – Да погоди ты! – прогремел Петр Данилович. Он решительно подошел к Евсееву, развернул к себе. – Так. Теперь объясни, что происходит. Спокойно и без нервов. Евсеев убрал его руку. – Уйди, отец. Не мешай. Лицо Петра Даниловича налилось краской: – Не уйду. Мы с матерью имеем право знать, в чем дело. – Так ты из-за Марины?! – вскрикнула Клавдия Ивановна. – Поэтому и спрашивал? Думаешь, мы… Думаешь, я считаю ее… – Ну, при чем тут Марина, мама? – А что тогда? Три поколения Евсеевых столпились у двери: Артем ревел, Клавдия Ивановна по-бабьи охала: «ну что же… ну как же так…» – и хватала за руки мужчин; Петр Данилович и Юрий сверлили друг друга взглядами. Сын – многозначительным, отец – непонимающим. – Уймись, отец. Отойди. Я серьезно. – Сначала скажи. – Ты сам знаешь. – Что? Что я знаю?!.. Клава, не мешай! – Юрочка, что мы должны знать? – Отойдите все! А вот этого никто не ожидал: семидесятитрехлетний Петр Данилович вдруг схватил сына за шиворот, встряхнул хорошенько. – А ну, в комнату! Живо! Пошел на него грудью. Толкнул. – Петя! – ахнула мать. – Юрочка! – Иди в комнату, сказал! Брут от неожиданности тявкнул. Артем перестал плакать и озадаченно уставился на взрослых: что за игра такая, нехорошая? Юрий отступил назад. Губы дернулись в усмешке: тоже мне, Шварценеггер – «Возвращение героя»… Но отец был настроен серьезно. Он слушал, сидя на краешке дивана, узловатые, еще крепкие руки – на коленях, кончики пальцев тихонько ударяются друг о друга. Слушал, меряя шагами комнату. Шаги тихие – чтобы не пропустить что-то важное. Шаги тяжелые. Когда Юрий пересказывал слова Светланы об обнаружении сканера на втором участке, он остановился. Замер. Потом смотрел в окно, сцепив губы. Там, во дворе, Клавдия Ивановна с Артемом и Брутом («…Темочка, идем погуляем, милый. Папе с дедушкой поговорить надо…»). Опять шаги, шаги. – Да ты, сынок, совсем с катушек съехал? Нашел шпиона! – сказал Петр Данилович, когда сын закончил свое повествование. Без азарта сказал, без задора, без обиды. Как смертельно уставший человек, не имеющий сил и желания опровергать облыжное и совершенно глупое обвинение. – А чего мне еще думать? – так же устало и глухо сказал Юрий. – Нас двое было: ты да я. Мать с Мариной в ванной. – И Артем в ванной. Чего ж ты его не считаешь? – При чем тут Артем? – Потому что надо все варианты просчитывать, если ты уж взялся в семье шпиона искать! И нас с тобой не двое было! А трое! – Как трое? – Очень просто! Брут с нами был! – Ты все шутишь… – Никаких шуток. В большой игре даже блох считают! Петр Данилович встал, слегка покряхтывая, сделал знак «пойдем» и направился в коридор. Юрий двинулся следом. Отец завел его в ванную, включил воду. Повернулся, уставился пронзительным взглядом, какого Юра никогда не видел. Так он, наверное, в свое время, смотрел на разоблаченных карателей. – И не только людей считать надо, не только младенцев и собак, – сказал старый чекист, понизив голос. – Надо о технических средствах помнить! Юрий хлопнул себя по лбу: – А ведь действительно! Но откуда у тебя могут быть «жучки»? Ты ведь посторонних в дом не пускаешь! – Это верно. Только я знаю, что никто меня не вербовал, никому я не сливал информацию, не болтал языком, как помелом. Следовательно, объяснение может быть только одно… – А ведь действительно! Юрий испытал прилив облегчения. Даже дышать легче стало. – Ты меня извини… Петр Данилович с шумом выдохнул воздух, коротко взмахнул ладонью. – Всё потом, Юра. Первым делом надо найти этого «жучка»… Так. Мы говорили в гостиной. Значит, там. Принеси из кладовой ящик с инструментами. – Нам ведь придется всю квартиру вверх дном перевернуть… – Перевернем, если надо. Молча взялись за работу. Телефон – до винтика. Сняли панели с телевизора. Развинтили розетки. Плинтус. Разветвительная коробка под потолком. Люстра. Настольная лампа. – Из чужих я домой никого не пускаю, это понятно… – Петр Данилович светил фонариком, пока Юрий ковырялся во внутренностях лампы. – Все стараюсь делать сам. По сантехнике, электрике… Старая привычка. На днях приходил мужик из ЖКХ, плиты проверял – на порог его не пустил. Если надо что-то подписать – выхожу, квартиру запираю, подписываю на лестничной площадке. И мать предупредил. Так что в нашем присутствии точно никто поставить «жука» не мог. А вот когда нас дома нет… Это другое дело. Отмычки, дубликаты, тому подобное. Тут они могли похозяйничать. А у вас с Мариной как с этим делом? |