Книга Победитель остается один, страница 54 – Пауло Коэльо

— Хорошо. Пусть будет Жасмин. Так вот, милая, на твоем месте хотели бы оказаться тысячи, миллионы людей. Тебя выбрал один из самых известных фотографов этого города, с тобой будут работать лучшие профессионалы, и я сама собираюсь направлять твои шаги. Между тем, как и во всем остальном, что есть в жизни, нужно верить в возможность своей победы и во имя ее вкладывать средства. С твоей красотой можно добиться успеха, но этого совершенно недостаточно в нашем мире, построенном на жестком соперничестве. Надо и в самом деле стать самой лучшей, а это стоит денег — по крайней мере поначалу.

— Но если вы считаете, что у меня есть все эти качества, почему не хотите инвестировать в меня?…

— Для этого еще не пришло время. А сейчас мне необходимо понять — ты и в самом деле хочешь стать профессионалкой или я имею дело с очередной девицей, ослепленной возможностью путешествовать, увидеть мир, подцепить богатого мужа…

Она говорила теперь сухо и строго.

— Звонит гример, — сказал фотограф. — Спрашивает, к которому часу ей завтра прийти.

— Если без этого и вправду никак не обойтись, я могла бы наскрести… — растерянно произнесла мать.

Но Жасмин уже встала и направилась к двери, не протянув руки координатору:

— Большое спасибо. Таких денег у меня нет. А были бы — истратила бы на что-нибудь другое.

— Подумайте о своем будущем!

— Именно это я и делаю. Это мое будущее, а не ваше.

На улице она разрыдалась. Сначала — тот роскошный бутик, где с ней обошлись так невежливо и даже намекнули, что она обманывает, говоря о своем знакомстве с хозяином. А потом, когда она уже предвкушала новую жизнь и придумала себе новое имя, с нее для первого шага потребовали две тысячи евро!

Мать и дочь возвращались домой в угрюмом молчании. Несколько раз звонил телефон, но Жасмин, взглянув на высвечивающийся номер, не отвечала.

— Почему ты не отвечаешь? — спросила мать. — Разве у тебя не назначена встреча во второй половине дня?

— Вот потому и не отвечаю. У нас тобой нет двух тысяч. Мать, видевшая, в каком она состоянии, обняла ее, понимая: надо что-то сделать.

— Нет есть. С тех пор как не стало твоего отца, я работаю, не покладая рук… У нас наберется и больше двух тысяч. Здесь, в Европе, уборщица получает много, потому что никому не нравится разгребать за другими грязь. И речь идет о твоем будущем.

Снова зазвонил телефон. Жасмин стала прежней Кристиной и послушалась мать. Женский голос в трубке извинился за двухчасовое опоздание, сославшись на неотложные дела.

— Да это неважно, — ответила Кристина. — Но чтобы понапрасну не тратить ваше время, я хотела бы знать, сколько все это будет стоить…

— Сколько будет стоить — что?

— У меня только что было интервью, и с меня запросили две тысячи евро за фотографии, макияж и прочее…

Женщина рассмеялась:

— Ничего это вам не будет стоить! Старый трюк, мы его знаем. И поговорим об этом, когда придете сюда.

Обстановка в студии была такая же, но держались с Жасмин иначе. Женщина с фотоаппаратом, как видно, запомнив ее еще с первой встречи, спрашивала, почему у нее сегодня такие печальные глаза. Кристина рассказала о том, что произошло утром, и ей объяснили, что так ведется испокон века, хотя в последнее время власти начали с этим бороться. В эту самую минуту, в разных городах мира привлекательных девушек приглашают «показать свой потенциал», обещая щедро заплатить за него. Под предлогом того, что ищут молодые дарования, агентства снимают номера в роскошных отелях, расставляют в них аппаратуру, сулят не менее одного дефиле в год — или «деньги обратно» — сдирают огромные средства за фотосъемку, приглашают разных неудачников исполнить роли гримеров и парикмахеров, зазывают поступить в школу моделей — а потом исчезают бесследно. Кристине повезло в этом смысле — она попала не к мошенникам, а в настоящую студию, но ей хватило ума отклонить сомнительное предложение.

— Так уж устроен человек со своим неуемным тщеславием… Ничего такого в этом нет, если, конечно, умеешь защищаться от него. И происходит это не только в мире моды, но и повсюду: писатели рекламируют собственные произведения, художники патронируют свои выставки, кинематографисты влезают в долги и борются за место под солнцем с крупными студиями, твои ровесницы бросают все и устраиваются официантками в больших городах, надеясь, что когда-нибудь продюсер угадает их талант и откроет им путь в звезды.

Нет, сегодня я тебя снимать не буду. Я хочу узнать тебя получше, а нажать кнопку — это самый последний этап долгого пути. Начинается же он с попытки понять, Что таится в душе человека.

Они условились на завтра и еще немного побеседовали.

— Тебе надо будет выбрать себе имя.

— Жасмин Тайгер. Желания воскресли.

Фотограф пригласила ее провести уикенд на море неподалеку от голландской границы. И там часов по восемь в день экспериментировала, снимая Жасмин в разных ракурсах.

Ей надо было выразить на лице эмоции, вызываемые, например, словом «вода», или «огонь», или «обольщение». Показать добрую и злую стороны своей души. Устремить взгляд вперед, влево, вправо, вниз, в бесконечность. Представить себе чаек и демонов. Вообразить, что ее домогаются пожилые мужчины, что она оказалась взаперти в туалете бара, что ее насилуют. Сделаться грешницей и святой, распутной и невинной.

Ее снимали на открытом воздухе, и она казалась заледеневшей, но все равно была способна реагировать на каждый стимул, повиноваться любому побуждению. В маленькой фотостудии, оборудованной в одной из комнат их номера, звучала разная музыка и ежеминутно менялось освещение. Жасмин наносила грим, фотограф причесывала ее.

— Почему вы тратите на меня столько времени?

— Потом объясню.

Она размышляла, перебирала снимки, делала какие-то пометки и никогда не говорила, радуют ее результаты работы или разочаровывают.

И лишь в понедельник утром Жасмин (Кристина к этому времени уже окончательно сгинула) услышала наконец оценку. Они были на брюссельском вокзале, ожидая поезд на Антверпен.

— Ты — самая лучшая.

— Неправда.

Женщина взглянула на нее удивленно:

— Не спорь. Я занимаюсь этим делом двадцать лет и нафотографировала бесчисленное множество людей, я работала с профессиональными моделями и киноартистками. Но никто, никто из них не может сравниться с тобой в искусстве передавать чувства.