Онлайн книга «И на погосте бывают гости»
|
Была полночь. Ровно двенадцать часов. Небо было усеяно звездами. Подмораживало. Стрелка выбралась из уютной машины и вскоре застучала зубами от холода. Следопыт притащил охапку сучьев и запалил костерок. – Какого дьявола в такую рань притащились, – сказала Стрелка, отогревшись. – Теперь дуба тут давай по вашей милости. – Ты, девушка, дьявола-то не поминай! – строго сказал Танцор, ковыряясь с лэптопом. – Это самая для него удобная посадочная площадка. – Он, по-твоему, с небес, что ли, спускается? – Не знаю, не имел счастья… – бубнил Танцор, сосредоточив все свое внимание на жидкокристаллическом дисплее. – Ни разу счастья не имел… И кто там, и откуда… И зачем… Могила Гуськова несколько преобразилась с тех пор, как её в последний раз видели Следопыт с Танцором. Холмик теперь венчал массивный металлический крест, выкрашенный в синий цвет. Что было абсолютно правильно. Потому что одеяльце, в которое заворачивают новорожденного мальчика, перевязывают синенькой ленточкой. Для девочек нужна красная ленточка. Вокруг холмика соорудили оградку. Внутри был столик и скамейка. Все честь по чести, чтобы прийти и помянуть. – О! – заорал радостно Танцор. – Не орал бы, дедушка, – не преминула съязвить решившая позлопамятничать Стрелка. – Не хрена тут всякую нечисть привлекать. – Молчи, Стрелка. И радуйся! Работает, блин! Нам уже пол-ящика айлавьюшников насыпали. Работает, распространяется! Давай, буди Деда. Пусть старый порадуется. – Как же, порадуется он. После вчерашнего. – Ничего, я ему чабреца заварил. Там, в термосе. Как огурчик через десять минут будет. Стрелка пошла к джипу. – Ну что, Следопыт, как думаешь, сработает? – спросил Танцор, нервно затягиваясь сигаретой. – Хрен его знает, – ответил тот откровенно. – Вообще-то я все точно сделал. Как Дед велел. Да и Дед сегодня в ударе был. Меня аж тряхануло током, когда я до него дотронулся. Так что… Подошел Дед, на которого Стрелка накинула одеяло. Однако это не очень-то помогало. Деда здорово трясло. – Ты, Дед, стаканчиком-то не руки грей, – сказал Танцор. – А пей из него. Это чабрец. Отличная штука. Да и к костру придвигайся. Дед начал пить, все ещё смутно представляя, где он и что с ним. И опять все замолчали. Лишь потрескивали сучья в костре, да хлюпал страдающий Дед. Довольно скоро он оклемался. Огляделся, понял, куда и зачем его привезли. Спросил Танцора: – Ну как, работает? – Работает, Дед, отлично работает. Уже по всей Сети расползлось. – О, ровно час, – сказал Следопыт, посмотрев на часы. – Через десять минут. Опять все замолчали. При этом все уже не смотрели на огонь, а повернулись лицами к могиле, ярко освещенной полутора дюжинами фар, подфарников, пово-рошников и стоп-сигналов. Наступила мертвая тишина. И вдруг далеко, в деревне, завыла собака. Тут же к ней присоединилась вторая, третья… И вскоре все слилось в один сплошной вой. Налетел резкий порыв ветра. Над костром взвился. сноп искр. Стрелка, оробев, прижалась к Танцору. Он обнял её за плечо и почувствовал ладонью легкую дрожь. Остро ощущалось, как что-то вокруг нагнетается. Что-то смутное, непонятное, недоступное взгляду, как шахта позвоночника. Над головой резко сверкнуло… И Танцор увидел, как крест плавно пошел от изголовья могилы туда, где были ноги, поворачиваясь при этом вокруг вертикальной оси по часовой стрелке. На долю секунды замер в противоестественном состоянии. А потом пошел назад. Вдруг почувствовал, что Стрелка уже не справа от него, а слева! Крест вернулся лишь для того, чтобы с ещё большей скоростью отправиться к ногам Гуськова. И совсем скоро это превратилось в бег. Потом в мелькание. Что происходило со всем остальным пространством, было неясно. Потому что яркое пятно могилы окружал непроницаемый мрак. Вероятно, то же самое, поскольку собачий вой доносился то слева, то справа. Но могила, и все, что попадало в свет фар – друзья Танцора, соседние оградки, кусты и небольшие деревца, джип и «БМВ» – все это с возрастающей скоростью сновало бешеным челноком. И вскоре стало похоже на кляксу гуаши, которую капнули на чистый лист бумаги, а потом этот листок согнули пополам, прогладили ладонью и опять развернули. Вскоре стало тяжело. Физически тяжело – дышать стало трудно, сердце бешено молотилось, причем то слева, то справа. Танцор заметил, что несчастного Деда рвет, когда тот проносился мимо… «Невыносимо», – хотел простонать Танцор. Но рядом была Стрелка, которой стало бы ещё хуже… Движение замедлилось… И совсем скоро все остановилось. И вдруг могила разверзлась. Отчего в воздухе разлилось серное зловоние. И из могилы появился Маньяк. Но не успел он сделать и трех шагов, как растворился в воздухе. Тут же появился ещё один Маньяк. Но и этот оказался очень недолговечным. Потом ещё один Маньяк… И еще… И еще… Когда двадцать шестой Маньяк бесследно растворился в воздухе, из могилы, опершись руками на её край и кряхтя, начала вылезать Изольда. – Помоги, – сказал Танцор Следопыту. Вслед за первой Изольдой вылезла вторая. А потом и третья. И все они начали с недоумением рассматривать друг друга. «Куда же их теперь всех селить-то?» – подумал Танцор, пожалев, что не сообразил набить Маньяку морду перед растворением. Затем из могилы вылезли живые и невредимые: – бизнесменша Ирина Суржикова; – журналистка Лидия Старикова; – следователи Жуков и Самарин; – маркетолог Людмила Янкилевская; – преподавательница Лидия Акулова; – крупье Елена Афанасьева; – телефонистка Галина Загорулько; – безработная Татьяна Лиховцева; – юрисконсульт Альбина Строева. – Ну, вроде все, – сказал, тяжело дыша, подошедший Следопыт. – Считал? – спросил Танцор. – Считал. Слушай, надо бы Суржикову как самую богатую за пивом послать. – Где оно в два-то часа ночи? Иди, у меня в багажнике есть. Но тут из могилы вылезли ещё восемнадцать человек мужского и женского пола. Все одетые сугубо по-домашнему, в халатах, пижамах, а то и просто в трусах до колен, в тапочках на босу ногу. – Кто такие? – строго спросил Следопыт. |