Онлайн книга «Отмычка от разбитого сердца»
|
Николай подумал, что при ее профессии умение спать в любое время и при любых обстоятельствах должно высоко цениться. Он прошел внутрь мрачного здания, поднялся на третий этаж, свернул налево и вскоре оказался перед дверью с табличкой «Дежурный администратор». Толкнув эту дверь, он вошел в просторный кабинет, где за роскошным письменным столом восседал рыхлый лысоватый субъект в светлом костюме. Хозяин кабинета разговаривал по телефону. — Нет, Иннокентий, и не проси! Пока я не получу свой процент, даже не заводи со мной разговор на эту тему! Прошлый раз я тебе поверил на слово и до сих пор ни копейки не получил! Так что, Иннокентий, нечего заводить… Тут он увидел Николая, прикрыл трубку ладонью и вполголоса спросил: — Гражданин, вам чего? Вы видите — я разговариваю! Вы видите — у меня важный разговор! Николай молча положил перед ним раскрытое удостоверение. Администратор побледнел, затем покраснел, глаза его воровато забегали, он буркнул в трубку: — Перезвони попозже! — и, бросив трубку на рычаг, вскочил и выбежал из-за стола навстречу Николаю. — Вас ввели в заблуждение! Это происки моих недоброжелателей! Интриги! Ничего подобного не было! — Вы о чем? — удивленно спросил участковый. — А вы по какому поводу? Не по поводу якобы имевшего места хищения продуктов?.. — Я по поводу пропавшего у вас больного, пациента психиатрического отделения Прохорова… — А! Прохорова! — Администратор приосанился, вернулся за стол, но глаза его все так же воровато бегали. — Прохорова ищете! Это, между прочим, ваша работа! Мы, между прочим, не обязаны заниматься поисками людей… — А обеспечить порядок в больнице вы тоже не обязаны? — перешел Николай в наступление. — На моих глазах через двери больницы входили и выходили люди, не предъявляя никаких пропусков! Проносили, между прочим, спиртное! За этим следить вы тоже не обязаны? — Клевета! — выпалил администратор. — Мы поддерживаем порядок! А как прикажете его поддерживать, если у нас так мало персонала? Да и тот, который есть, пенсионного возраста? — Что вы можете сказать про больного Прохорова? — перебил его Николай. — Какой у него характер? Опасен ли он для окружающих? Склонен ли к агрессии? Администратор замолчал, порылся у себя на столе и, достав из стопки бумаг какой-то листок, принялся читать. Потом поднял взгляд на Николая и спросил: — Вы вот, судя по документам, сельский житель? — Ну да, — признался участковый, не понимая, к чему клонит собеседник. — У вас огород есть? — Ну, есть… огурцы там, кабачки… — Ваши кабачки опасны для окружающих? Склонны к агрессии? Они нападают на прохожих? — Шутите? — Участковый удивленно заморгал. — Вот этот Прохоров, он такой же агрессивный, как ваши кабачки. Он из шестой палаты психиатрического отделения, а у нас там лежат тяжелые хроники. Мы их называем «овощами», потому что они только и умеют, что есть, пить и отправлять, извините, естественные надобности. А вы говорите — склонность к агрессии! — Но тем не менее он сбежал? Сбежал. У меня ни разу ни один кабачок огорода самостоятельно не покинул! Если только ему кто-то очень помог! Глаза администратора снова забегали. Он побарабанил пальцами по столу и ответил: — Ну, знаете, человеческий мозг — это такое сложное устройство! Допустим, лежал этот Прохоров пять лет без движения, и вдруг ему что-то кольнуло, он встал и ушел… — И так вот запросто вышел из больницы и исчез в неизвестном направлении? — Может быть, — хозяин кабинета пожал плечами. — Я вообще-то не врач, тем более не психиатр, я управленец… администратор… психиатры вам, наверное, лучше все объяснят… — Я тоже не врач, — перебил его Николай, — но я носом чую, что у вас тут что-то нечисто! Вдруг он замолчал и хлопнул себя по лбу. — Как вы сказали? — Я не врач — я администратор! — Нет, раньше, перед этим! Насчет того, что он лежал без движения… сколько времени? Хозяин кабинета снова заглянул в бумажку и повторил: — Пять лет… после перенесенной тяжелой операции на мозге… — Пять лет! — воскликнул участковый. — Вот оно! Он замолчал на какое-то время, а потом спросил: — А в тот день, когда у вас сбежал этот Прохоров, больше никаких ЧП в больнице не было? — У нас вообще никогда ЧП не бывает, — мгновенно отозвался администратор, но глаза его при этом забегали пуще прежнего. Он снова побарабанил пальцами по столу и проговорил, неприязненно поджав губы: — Я вам уделил достаточно времени. У меня много работы. Я вас попрошу… — Хорошо, — неожиданно легко согласился Николай и вышел из кабинета. Он спустился вниз по лестнице, шевеля губами и явно что-то обдумывая. При этом задумался так глубоко, что прошел лишний лестничный марш и оказался в подвале. Придя в себя, Николай удивленно поднял глаза и увидел перед собой металлическую табличку с четырьмя зловещими буквами: «Морг». Он вздрогнул, хотел развернуться, но вдруг в голову ему пришла еще одна мысль. — Надо бы проверить… — пробормотал участковый и толкнул металлическую дверь морга. Внутри было так холодно, что изо рта Николая сразу же повалил пар. Он огляделся. Небольшая комната, где находилось несколько пустых каталок и запертых металлических шкафчиков, — вероятно, это была служебная комната перед самой мертвецкой. В этой комнате никого не было, но из-за полуоткрытой двери в глубине доносились голоса. Повинуясь своей хорошо развитой интуиции, Николай крадучись приблизился к двери и прислушался. — А кто отвечать будет, ежели что? — говорил низкий, глухой голос. — Ты будешь отвечать? Пушкин будет? Доктор Зароев? Нет! Отвечать за все будет Константин, потому что я у вас крайний! — Ну, Костя, — возражал второй голос, более высокий и какой-то дребезжащий. — Первый раз, что ли? Мы же с тобой люди опытные, чего нам бояться… — Э нет, Вадик, одно дело — паспорта хроников зажмурившихся налево пускать, и другое дело — труп лишний у себя прятать! Трупы у меня все посчитанные, подотчетные, если будет какая проверка — мне мало не покажется… — Да с какой стати кому-то надо жмуриков твоих пересчитывать? — снова вступил высокий голос. — Тоже мне, ценность большая! Я тебе говорю: еще день-другой подержи этого жмурика, а там мы его вывезем… ты же знаешь, на кладбище тоже договориться надо… — Надо, надо! — передразнил его Константин. — Только мне ничего не надо! Кто рискует? Константин! А кому денег ни шиша не платят? Опять ему, то есть мне! |