Книга Мыши профессора Цаплина, страница 42 – Дмитрий Стрешнев

В течение нескольких дней Комов существовал между раздражением, злобой и отчаянием (последнее — когда очередной номер не отвечал). Со временем он даже начал чувствовать предательское облегчение, когда попадал на фирму по продаже банковского оборудования или в ателье по пошиву детской одежды, к которым профессор никакого отношения иметь не мог. Из первых четырех сотен номеров Комов отметил для себя автосервис, прачечную и одного грубого гражданина, который на все расспросы упорно отвечал многозначительной (как показалось Алексею) фразой, что он профессора Цаплина видел в гробу.

Но на четыреста шестидесятом звонке отупевшие Комовские мозги словно прошило током от простеньких слов:

— Поликлиника слушает!

Ну конечно! Вот оно, золотое звено! Логический ряд сложился: лекарство — телефон — аптека при лечебном заведении. Да и возраст у профессора был уже вполне поликлинический. Можно было с самого начала предположить, что номер принадлежит аптеке или больнице.

Эх, Комов, Комов! — сказал он себе. — Срочно — в эту поликлинику! И без того несколько дней потеряно.

Неприветливо было на московских улицах в эту позднюю сентябрьскую пору. И вовсе не из-за погоды, которая, наоборот, радовала добрым тихим нравом. Когда Комов вышел из дома, солнце уже садилось в кратер то ли из облаков, то ли из дыма пожаров — всё время что-то горело теперь в столичном городе. И откуда, скажите, вылезают все эти невообразимые люди, когда стране становится плохо? Не иначе как в обычной жизни они ухитряются успешно притворяться добропорядочными гражданами.

На площади возле метро Алексею пришлось обойти большую толпу, слушающую оратора, вещающего с грузовика, украшенного транспарантом "Осиновый кол в вертлявый зад демократам!".

— Хватит отвлекать трудящихся сказками о снежном человеке и говорящих мышах! Скоро сами будем стрелять всякую мразь, паразитирующую на гуманизме нашего общества! — услышал он, прежде чем с другой стороны в самое ухо дохнули:

— Общество "Спасемся сами"! Обладает новым знанием! Вступительный взнос — всего пять долларов!

Комов отшатнулся, но со всех сторон уже дергали за одежду, зазывали:

— Откровение святых угодников правительству: в эпоху крылатых ракет на островах-валаамах не отсидитесь!..

— Магическое кольцо Топинош, способствует защите от врагов, заряжено пророком Хамаилом…

— Пентакль с секретным словом Вечного Заклятия, извлеченным из Герметического Розового Креста магистром Кроули…

— Благословение шейха Ахмед-хана Янгуларова с приложенным волосом из его бороды…

— Да, да, это конечно, сильная штука, не спорю, — пробормотал Комов, отцепляя наиболее прилипчивые пальцы.

Поодаль кривлялся клоун и кричал, гадко хихикая:

— Мыши сожрали тухлый сыр ваших истин! Человечество оказалось колоссом на глиняных ногах! Позолоченная голова не хотела верить, что ее брюхо набито гнилой соломой!

Что ж, когда весь мир сходит с ума, остается только хихикать в кулак.

— Пора расчехлить дубину народного гнева! — донеслось с грузовика.

Алексей вздрогнул и поскорее нырнул в метро.

Дверь в поликлинику была настежь распахнута, кругом — ни души.

Полный нехороших предчувствий Комов взлетел по замусоренным ступеням, чуть не столкнулся с бездушной колонной в холле и с облегчением увидел за стеклом регистратуры традиционную женщину в белом.

— Здравствуйте.

— Добрый день.

Комов посмотрел на ряды шкафов с медицинскими картами у нее за спиной и возбужденно спросил:

— Компьютер работает?

— Еще пока работает, — сказала женщина, околдованная магией его трепещущего голоса, но тут же спохватилась:-А вы кто? Сегодня принимают только вертеброневролог и фтизиатр!

— Вот кто я, — сказал Комов, прижав к стеклу удостоверение. — Мне срочно нужны данные на одного вашего пациента.

— Ничего не знаю, спрашивайте у главврача или у старшей медсестры! Это пусть они решают.

— Хорошо. Где главврач?

— Нету. Уехал.

— А сестра?

— В триста втором кабинете.

По этажам и коридорам лечебного заведения бродил призрак надвигающейся разрухи: сдвинутые и сломанные скамьи перегораживали проход; сквозняк выдувал бумажки из открытой двери кабинета… Перед нужным номером сидели несколько фигур. Комов предупредил:

— Я на минуту.

— Все на минуту.

— Я из милиции. По уголовному делу. Кому удостоверение показать?

Пациенты восприняли это предложение как угрозу. Шут с ним, с этим наглым типом, в наше нервное время с такими лучше не связываться.

Комов нажал на ручку. Заперто. Он вежливо постучал, нетерпеливо подождал, а потом повторил кулаком под шелест ехидных комментариев.

В конце концов последовала нормальная реакция. Замок щелкнул, и дверь приоткрылась, выпустив наружу раздраженный голос:

— Кто здесь хочет остаться без приема?

— Я хочу! — сказал Комов и вдавился внутрь, отжимая плечом сдобную фигуру в белом халате.

— Вы что себе позволяете? — довольно пронзительно возмутилась та. — Давно в милиции не были? Сейчас людей позову!

— Я сам милиция, — сказал Комов, прикрывая дверь. После чего показал медицинской даме удостоверение. Сестра отреагировала на документ довольно неожиданным образом: попятилась назад, явно пытаясь закрыть что-то широким телом от вошедшего. Хотя в голове у следователя находился исключительно профессор Цаплин, рефлекс профессиональной ищейки тут же сработал. Легко заглянув хозяйке кабинета через плечо, Алексей увидел на стуле пластиковый пакет с раздувшимися боками.

— Так, — сказал он, огибая загородившее путь тело и завладев пакетом. — День Страшного суда не повод для того, чтобы хапнуть кассу, или я не прав?

— Это не касса! — взвизгнула сестра.

— Я фигурально. Шуток не понимаете, — сказал Комов, вываливая из пакета на стол разноцветную ярмарку лекарств. После чего снова сказал, уже многозначительно:-Та-ак…

— Что вы делаете? Я провожу инвентаризацию!

— Аспирин и касторку, как я вижу, ваша инвентаризация не затронула, — отозвался Комов, перебирая упаковки. — Какой хороший набор! Дорогие всё снадобья… наверняка и с наркотическими эффектом имеются, а?.. Ну точно! — заключил он, вытаскивая коричневый пузырек, украшенный самопальной надписью "Эфир".-Тараканов решили морить?

Однако дама уже опомнилась и закаменела лицом. Догадалась, что испугалась совершенно зря. Подумаешь, увидел мент лекарства в пакете. Вот если бы он ее с ними на улице зацапал!..

— Гражданин! Сейчас же выйдите из кабинета!

— Да ладно уж! — сказал Комов, который и сам прекрасно понимал как назначение пакета, так и неподсудность алчной бабы. — Я, собственно, к вам по другому вопросу.