Онлайн книга «Профессор, поправьте очки!»
|
– -И эти вот!.. И эти!.. Обессилевший после ночи интеллектуального мазохизма Потапов только морщился и щурился. Внезапно выкрики прекратились. Сева задумчивым взглядом петуха, интересующегося навозной кучей, разглядывал что-то на столе, а потом уже совсем другой Чикильдеев сказал треснувшим голосом: – -Интересное кино!.. Профессор с большим трудом оторвался от кресла, чтобы взглянуть на кино. – -Как же мы раньше не заметили!-строго сказал ему Сева.-Смотрите: два клочка обгорели совершенно одинаково! Что это значит? А? – -Лежали рядом,-предположил Потапов. – -Нет, профессор! Это был один лист, сложенный вдвое! Бумажка-то – везде одного качества, так глаз и колет! – -Я думал, вы что-то новое обнаружили,-разочарованно сказал Потапов.-Всё это мы уже разглядывали. – -Разглядывали отдельно. А теперь соединим и посмотрим – не получится ли критическая масса? – -Валяйте,-без особого энтузиазма сказал профессор.-Только смотрите, чтобы вас не прибило информационным взрывом. – -Просто удивительно, что передовой ученый не возражает против эксперимента!-саркастически заметил Сева.-Итак, что мы имеем на первой половине?..-он посмотрел обгорелый бумажный серпик: *******(изображение отсутствует)******* затем – на нацарапанный карандашиком номер.-Фрагмент номер 20… Где итог наших напряженных раздумий? Где наши записи по номеру 20? Профессор покосился на усеянный бумагой пол и не отказал себе в удовольствии пошутить: – -Вы отправили их в архив. После чего оба они опустились на четвереньки и долгое время ползали, обнюхивая каждый листок. Когда записи нашлись, Сева зачитал: – -“Одно из предположений: линия с точкой обозначает станцию метро, а буквы "ая" являются последними в ее названии. В Москве имеется восемьдесят девять станций метро, оканчивающихся на "ая", в том числе восемь – в пределах Бульварного кольца и в Замоскворечье.” – -Надо же! Сколько мы наанализировали этой ночью по поводу всего-навсего двух буковок!-приятно поразился Потапов.-А это что за костыль?-спросил он, показывая на загогулину в углу бумажки. – -Об этом нам может быть скажет вторая половина,-сказал Сева и плавным жестом фокусника приложил второй кусок к первому.-Вот так было, пока не сгорело! – -Пока не сгорело, тут было не в пример больше,-заметил профессор, у которого с формальной логикой всё было в порядке.-А сейчас ничего нет! Действительно, на второй части можно было разобрать лишь вылезающую из-под обугленной каймы букву "Б", а сбоку виднелась густо заштрихованная фигура загадочной геометрии – и всё: *******(изображение отсутствует)******* Сева напряженно молчал. Потом он сказал бесцветным голосом: – -Вам не кажется, что "ая" и "Б" привязаны к одной линии? – -Кажется. Ну и что? – -Это значит, что "Б", возможно – тоже станция метро,-сказал Сева, глядя на профессора круглыми глазами. – -И что тогда?-занервничал тот. – -Дайте карту города. Профессор подал карту. Чикильдеев бережно положил снова ставшие драгоценными кусочки в самый центр листа. – -Вот "Б" – предположим, что это "Библиотека имени Ленина" или “Боровицкая” – что, впрочем, одно и то же. Других на эту букву в пределах бульварного и даже Садового кольца нет. Значит – вот ваша "-ая" – "Кропоткинская". Теперь положим наши бумажки так, чтобы направление фуфаевского метро совпало с тем, что на карте… Профессор увидел, что "костыль" оказался в совершенно вертикальном положении. – -Это же… просто нижняя часть стрелы, которая показывает направление с юга на север!-внезапно догадался он. – -Я это понял за минуту до вас,-заметил Сева.-Но вы всё-таки молодец. – -А вот это, которое заштриховано? Что это может быть? – -Давайте приложим и посмотрим. Они снова приложили клочки к карте, и профессор, холодея, прошептал: – -Это же… Кремль! – -Кремль,-согласился Сева. – -Интересно, а что было в середине, где сгорело? – -А там, профессор, как раз было изображено, как пройти в вашу либерею. На Потапова было больно смотреть. – -Значит, всё-таки черторыйский след!-прошептал он. – -Какой-какой? – -По Гоголевскому бульвару когда-то протекал ручей, очень строптивый: Черторый – "черт рыл". Потом так назвали и весь район. Когда рушили храм Христа Спасителя, инженер Аполлос Иванов со своим товарищем проник в сеть подземных ходов и обследовал район между Волхонкой, Ленивкой и набережной. Между прочим, здесь в течение семи лет находилась слобода опричников. – -А! Ребята Малюты Скуратова! – -Именно. Под Всехсвятским переулком – как раз там, где сейчас машины ездят, Аполлос Иванов нашел склеп Малюты и остатки его подворья. – -Прямо голливудские страсти! – -Смейтесь, смейтесь,-сказал профессор и почему-то шепотом продолжил:-Люди, которые живут в здешних домах, страдают бессонницей, а если и заснут, то их сны сопровождаются необъяснимым страхом. – -Почему?-спросил Сева, посерьёзнев. – -Из-за покойников. Из-за убиенных опричниками бояр, которых здесь хоронили тайком. Некоторых покойников Аполлос Иванов лично наблюдал. В виде скелетов, закованных в цепи. Да еще потом, спустя двести лет, когда на Москву напала чума, умерших, по старой памяти, свозили сюда же. – -Ну и местечко!-сказал Сева, которому на самом деле стало немного не по себе, когда он представил, какой начинкой нафарширована земля там, куда их завели поиски библиотеки Ивана Грозного. – -Аполлос Иванов, кстати, рассчитывал где-то здесь отыскать и либерею,-продолжал профессор.- Но оказалось, что многие ходы разрушены и засыпаны при строительстве метро, и проследить их невозможно. Так что либереи он не нашел. – -Значит, плохо искал,-заметил Сева.-Пора исправить его оплошность. – -Что вы имеете в виду? – -Имею в виду, что пришла пора спускаться. – -Куда? Сева показал. – -Туда. – -Позвольте!-заволновался профессор.-На чем вы строите свою теорию? На хлипкой основе наших домыслов, вытекающих из двух обгорелых клочков? Вы не допускаете, что кто-то просто нарисовал здесь, где найти аптеку или какую-нибудь пивную? – -С указанием сторон света?-дьявольски усмехнулся Чикильдеев. Профессор заморгал, но не сдался. – -И всё-таки, не много ли мы на себя берем? |