Книга Запах соли, крики птиц, страница 36 – Камилла Лэкберг

Патрик прибыл к месту находки одновременно с техниками. Вероятно, они выехали из Уддеваллы примерно тогда же, когда он сел в машину, чтобы отвезти Эрику домой. Обратная дорога во Фьельбаку прошла довольно мрачно. Эрика в основном смотрела в окно — не сердито, просто огорченно и разочарованно, и он ее понимал: сам он тоже был расстроен и разочарован. В последние месяцы им так редко удавалось побыть наедине. Патрик едва мог припомнить, когда они в последний раз сидели, разговаривали и общались только вдвоем. Временами он ненавидел свою работу и в такие минуты всерьез задавался вопросом, почему выбрал профессию, которая на практике полностью лишала его выходных дней. Его могли вызвать в любой момент — отдых от работы постоянно отделял лишь один телефонный звонок. Но в то же время она ему так много давала — прежде всего, удовлетворение, возможность почувствовать, что от него действительно что-то зависит, по крайней мере иногда. Он никогда бы не вынес работы по специальности, где требовалось бы целыми днями копаться в бумагах и менять цифры. Профессия полицейского наполняла его жизнь смыслом, создавала ощущение нужности. Проблема или, скорее, дилемма заключалась в том, что в нем нуждались и дома.

Черт, почему так трудно все совмещать, думал Патрик, заворачивая на парковку и останавливаясь неподалеку от зеленой мусороуборочной машины. Вокруг толпилось много народу, но техники обтянули довольно большое пространство позади нее заградительной лентой, чтобы там никто не топтался и не портил важных следов. Руководитель технической бригады, Турбьёрн Рюд, подошел к Патрику, протягивая руку.

— Привет, Хедстрём. Зрелище, доложу, не из приятных.

— Да, я слышал, что к Лейфу в кузов попало кое-что непредвиденное. — Патрик кивнул в направлении сборщика мусора, удрученно стоявшего чуть поодаль.

— Да, он получил сильный шок. Зрелище еще то. Она по-прежнему лежит на месте, мы не хотели ее пока перемещать. Пойдем, глянешь, только смотри, куда ступаешь. Кстати, возьми. — Турбьёрн протянул ему две полоски резины.

Патрик наклонился и обмотал ими ботинки, чтобы отпечатки его ног можно было легко отличить от возможных следов преступника или преступников, после чего они вместе перешагнули через бело-голубую оградительную ленту. Как только они приблизились к машине, Патрик почувствовал беспокойство в желудке и с трудом подавил желание развернуться и уйти подальше. Эту часть работы он по-настоящему ненавидел. Перед тем как встать на цыпочки и заглянуть в последний резервуар мусороуборочной машины, ему, как всегда, пришлось сделать над собой усилие.

Посреди отвратительной, дурно пахнущей мешанины из старых пищевых отходов, консервных банок, банановой кожуры и всего прочего лежала обнаженная девушка — согнувшись пополам и закинув ноги за голову, словно собираясь выполнить какой-то сложный акробатический элемент. Патрик вопросительно посмотрел на Турбьёрна Рюда.

— Rigor mortis, [23] — сухо пояснил тот. — Мышцы застыли в такой позиции после того, как ее сложили вдвое, чтобы засунуть в мусорный контейнер.

Патрик скривился. Не просто убить девушку, а еще избавиться от тела, как от обычных отходов, засунув в мусорный контейнер, — это свидетельствовало о невероятном хладнокровии и сильнейшем презрении к человеку как таковому. Просто омерзительно. Он отвернулся.

— Сколько времени займет обследование места преступления?

— Пару часов, — ответил Турбьёрн. — Полагаю, вы пока начнете опрашивать народ в поисках свидетелей. Боюсь, что с этим тут дело обстоит неважно. — Он кивнул в сторону пустых и заброшенных домов, еще только ожидающих появления дачников. Правда, кое-где люди жили круглый год, так что оставалось надеяться на удачу.

— Что тут произошло? — послышался голос Мельберга, раздраженный, как всегда.

Обернувшись, Патрик с Турбьёрном увидели мчавшегося к ним на всех парах начальника.

— В этом мусорном контейнере лежала женщина, — ответил Патрик, указывая на стоящий возле дороги железный ящик. Двое техников как раз натягивали перчатки, собираясь им заняться. — Ее обнаружили, когда Лейф, — теперь он показал на обладателя этого имени, — опорожнял контейнер. Поэтому она лежит в мусороуборочной машине.

Мельберг воспринял это как призыв перелезть через заграждение, подойти к машине и посмотреть. Турбьёрн даже не попытался заставить его обмотать обувь резиновой лентой. Это не имело значения: им уже доводилось исключать обувь Мельберга при обследованиях мест преступления, поэтому отпечатки его подошв имелись в регистре.

— Тьфу, дьявол, — произнес начальник, зажимая нос. — Какая омерзительная вонь.

Он отошел, казалось удрученный больше запахом из мусороуборочной машины, чем видом трупа девушки. Патрик мысленно вздохнул. Все как всегда. Можно было не сомневаться в том, что Мельберг обязательно поведет себя неподобающим образом.

— Вы знаете, кто она такая? — Шеф посмотрел на них испытующе, и Патрик помотал головой.

— Нет, нам пока ничего не известно. Я собираюсь позвонить Ханне и попросить ее проверить, не поступало ли вчера сообщений о том, что какая-нибудь девушка не вернулась домой. Мартин уже едет, и я подумал, что мы с ним пока сможем начать обходить те немногие участки, где кто-то живет.

Мельберг мрачно кивнул.

— Да, звучит разумно. Я как раз собирался это предложить.

Патрик с Турбьёрном переглянулись: начальник, как обычно, приписывал себе чужие идеи, редко предлагая какие-нибудь собственные.

— Ну и где же наш доблестный Мулин? — спросил тот, недовольно оглядываясь по сторонам.

— Он должен быть здесь с минуты на минуту, — ответил Патрик.

Словно по договоренности, именно в это мгновение появилась машина Мартина. На обочине узкой гравиевой дороги уже не хватало мест для парковки, и ему пришлось немного сдать назад, чтобы отыскать свободный «карман». Когда Мартин подошел к ним, вид у него был усталый, рыжие волосы стояли дыбом, а на лице виднелся отпечаток подушки.

— В этом контейнере была девушка, сейчас она лежит в мусороуборочной машине, — кратко проинформировал его Патрик.

Мартин лишь кивнул, не порываясь подойти и посмотреть. При виде мертвых тел его обычно выворачивало наизнанку.

— Ведь это вы с Ханной работали вчера вечером? — спросил Патрик.

Мартин кивнул:

— Да, мы присматривали за вечеринкой в клубе. И не напрасно. Там творилось черт-те что, и я вернулся домой только в четыре.

— Что там происходило? — Патрик наморщил лоб.

— Отчасти самые обычные дела: несколько человек перебрали, были кое-какие разборки на почве ревности, два парня по пьяни подрались. Но это не шло ни в какое сравнение с перепалкой, устроенной участниками шоу. Нам с Ханной пришлось несколько раз их разнимать.

— Вот как! — Патрик навострил уши. — Из-за чего? Что послужило поводом?