Онлайн книга «Железный крест»
— Выяснился возможный мотив убийства Ханса Улавсена… — сказал Патрик нерешительно. — Ну? Патрик помолчал, а потом пересказал ей то, что узнал от Мартина. — Ханс Улавсен не был борцом Сопротивления. Он был сыном высокопоставленного эсэсовца и работал на немцев во время оккупации. Эрика уставилась на него — не знала, что сказать. Такое бывало с ней не часто. — И еще… В отдел приходил Челль Рингхольм. Принес предсмертное письмо отца, где тот признается, что убил Бритту. Он пишет также, что на нем «лежит вина» в смерти Эрика и Ханса Улавсена. Но тут у Мартина сомнения… Я спросил его, как он истолковал эти слова — значит ли это, что Франц убил и Эрика, и Ханса шестьдесят лет назад? Он сомневается… во всяком случае, подписаться под такой версией не может. — Что тогда значит — «лежит вина»? Что это значит? — К Эрике вернулся дар речи. — Неужели мама знала, что Ханс… — Она приложила ладони к вискам. — Ты же читала дневники… Какое у тебя сложилось впечатление — знала она или нет? — Не думаю, — сказала Эрика после недолгого размышления. — Скорее всего, не знала. Уверена, что не знала. — Значит, Франц каким-то образом узнал эту тайну? — Патрик размышлял вслух. — Но почему он тогда не пишет прямо — я их убил? Почему пишет, что на нем «лежит вина»? — Мартин тебе сказал, что они собираются делать дальше? — Нет. Сказал только, что они с Паулой намерены проверить какой-то след и он позвонит, как только что-нибудь станет известно. Он был очень возбужден… У Патрика резко упало настроение. Это было настоящим мучением — следить за событиями со стороны и не иметь возможности принять в них непосредственное участие. — По тебе совершенно ясно видно, о чем ты думаешь, — с улыбкой сказала Эрика. — Да… Если бы я сказал, что мне не хочется там быть, я бы соврал. Но я нисколько не жалею, что… — Знаю, знаю… И понимаю… и… Из детской, подтверждая расстановку сил, послышался пронзительный визг. — Вот и гудок — пора на работу, — улыбнулся Патрик. — Немедленно в забой, — засмеялась Эрика. — Только принеси мне на секунду этого маленького рабовладельца, я хочу его поцеловать. — Будет сделано. — Патрик пошел к двери, но вдруг услышал, как Эрика ахнула. Он резко повернулся. — Патрик… я знаю, кто мой брат. — Она улыбалась, а по щекам катились слезы. — Я знаю, кто мой брат… Они уже садились в машину, когда задребезжал мобильник Мартина — звонили из прокуратуры. Разрешение на обыск получено. Расчет оправдался — они не стали дожидаться решения в отделе, в крайнем случае можно подождать в машине. Но прокурор среагировал быстро. По дороге они не обменялись ни словом — каждый сидел и мысленно пытался связать воедино все нити, понять начавший вырисовываться механизм. На стук никто не ответил. — Похоже, никого, — констатировал Мартин. — Тонкое наблюдение, — улыбнулась Паула. — И как мы попадем внутрь? — Мартин внимательно изучал массивную дверь и прикидывал, удастся ли ее взломать. Паула улыбнулась, встала на цыпочки и пошарила над притолокой. — Мы откроем дверь ключом, — веско сказала она и торжественно продемонстрировала свою находку. — Что бы я без тебя делал? — Скорее всего, сломал бы плечо. — Она сунула ключ в скважину и открыла дверь. В доме стояла жутковатая, тревожная тишина. Было почему-то очень жарко. Они повесили куртки в прихожей. — Разделимся? — Да… — ответил Мартин. — Я займусь нижним этажом, ты — верхним. — А что мы, собственно, ищем? — В голосе Паулы вдруг появилась неуверенность. До этого она не сомневалась, что они на правильном пути, а сейчас ей вовсе не казалось таким уж само собой разумеющимся, что они что-то найдут. Было бы слишком уж просто. — Что мы ищем… Точно не знаю. — Мартин тоже потерял первоначальный апломб. — Задача — осмотреть все как можно тщательнее. Выводы будем делать потом. — Хорошо. — Паула пошла к лестнице на второй этаж. Через час она спустилась. — Пока ничего. Я покопаюсь еще, но… или давай поменяемся? А ты нашел что-нибудь? — Пока нет. Поменяться… неплохая мысль. Но… — Мартин задумался и показал на дверь в прихожей. — Может, сначала проверим подвал? — Проверим, — согласилась Паула и открыла дверь. На лестнице в подвал было совершенно темно. Паула вернулась в прихожую, нашла выключатель и пошла первой. На последней ступеньке она остановилась и подождала, пока глаза привыкнут к сумрачному освещению. — Ну и местечко… прямо мороз по коже. — Мартин остановился за ее спиной, посмотрел на стены и открыл рот от изумления. — Ш-ш-ш… — Паула приложила палец к губам. — Слышал? — Нет… — Мартин прислушался. — Нет, ничего не слышал. — Мне показалась, хлопнула дверца машины… Ты точно ничего не слышал? — Нет… Тебе почудилось. Не успел он произнести эти слова, как они совершенно ясно услышали шаги. — Почудилось? Лучше подняться в прихожую. Паула поставила ногу на ступеньку. И в ту же секунду дверь в подвал с грохотом захлопнулась. Свет погас, и в полной темноте они услышали, как в двери повернулся ключ. — Какого черта… — Паула начала яростно колотить в дверь. — Выпустите нас немедленно. Полиция! Откройте дверь и немедленно выпустите нас! Она остановилась перевести дыхание и услышала, как снова хлопнула дверца и машина рванула с места — шины, разумеется, взвизгнули, как в любом порядочном боевике. — Попали… — тихо сказала Паула, осторожно спускаясь по лестнице. Мартин полез в карман, но тут же вспомнил, что телефона с ним нет. — Позвони со своего мобильника, мой остался в куртке в прихожей. Паула не ответила. — Только не говори, что… — Ему впервые стало по-настоящему тревожно. — Вот именно, — робко сказала Паула. — Мой тоже… — Ну и дичь! Идиоты! Непрофессиональные идиоты… гнать таких из полиции… — С этими словами Мартин поднялся по лестнице и сделал попытку вышибить дверь. Он сильно ушиб плечо, но дверь не подалась ни на миллиметр. — Так ее не взломать. — Что будем делать? — мрачно спросила Паула, глубоко вздохнула и ахнула. — Юханна! — Какая еще Юханна? Паула помолчала пару секунд. — Женщина, с которой я живу… У нас через две недели должен родиться ребенок. Но ведь никогда точно не знаешь… И я обещала, что все время буду на связи. |