Онлайн книга «Солнечные часы»
|
– Под поручительство? Ох… – Ивон сжала пачку «Консула». В другой руке она держала желтую зажигалку. – Не могла Наоми сделать что-то настолько плохое! – А что она вообще сделала? Котчин отвела глаза, зашелестела целлофановой оберткой. – Ивон? – подстегнула ее Чарли. «Да открой ты наконец чертову пачку и закури!» Чарли не выносила неорганизованность и нерешительность. – Я предупредила Наоми, что все вам расскажу. Я не обещала ей молчать, так что я вроде ее не предаю… – О чем молчать? – Гиббс навострил уши. – Лучше вам узнать раньше, чем Роберт… С ним все будет в порядке, правда? В смысле… если он так долго продержался… – Вы утверждали, что никогда не видели Роберта Хейворта, – напомнила Чарли. – Так и есть. – О чем вы обещали молчать? – настаивал Гиббс. – Она сказала неправду. Соврала о том, что Роберт ее изнасиловал. Я ушам своим не поверила, когда услышала, но… Она решила, что иначе вы не станете искать Роберта. – Вы уверены, что она солгала? – спросила Чарли. – Абсолютно уверена. Наоми боготворит землю, по которой он ступает. – Известны случаи, когда женщины влюблялись в насильников. – Только не Наоми. – Откуда такая уверенность? Котчин задумалась. – Надо знать Наоми. Мир для нее делится на белое и черное. Она борец за справедливость. Заводит речи о возмездии, если кто-то занял ее место для парковки. – Ивон вздохнула. – Послушайте, лично я совсем не в восторге от Роберта Хейворта. Я с ним не знакома, но со слов Наоми… И все-таки повторяю: Роберт ее не насиловал. Разве она сама не призналась, что соврала? Роберта ведь нашли. Она обещала сразу снять обвинение. – Все гораздо сложнее. – Чарли открыла папку, разложила на диване рядом с Ивон копии писем трех жертв насилия, ткнула пальцем в письмо семьдесят два, подписанное буквами Н. Д. – Посмотрите. Здесь инициалы Наоми и дата – восемнадцатое мая 2003 года. Когда Наоми пришла к нам во второй раз, с ложным заявлением насчет Роберта Хейворта, она назвала веб-сайт «Расскажи, чтобы выжить» и номер своего письма. – Но… Ничего не понимаю. – Ивон побелела. – В 2003 году Наоми даже не знала Роберта. – Прочитайте два других, – предложил Гиббс. Ивон не хватило силы духа или фантазии, чтобы выдумать причину для отказа. Она начала читать, сузив глаза, словно в попытке отгородиться от самых страшных слов или смягчить их. – Что это? При чем тут Наоми? – В заявлении вашей подруги о том, что Роберт Хейворт над ней надругался, много деталей, схожих с описанными здесь, – ответил Гиббс. – Как такое может быть? – Ивон Котчин была на грани паники. – Мне ума не хватит во всем этом разобраться. Объясните! – Еще два похожих случая произошли в Западном Йоркшире, – сообщила Чарли. – Не вы одна, Ивон, хотите разобраться. Мы должны знать, кто изнасиловал этих женщин, Роберт Хейворт или кто-то другой. И надеемся на вашу помощь. Котчин сжала пальцы, сминая сигаретную пачку. – С Наоми такого не могло случиться. Она бы мне рассказала. Я ее лучшая подруга. – Вы тогда жили у нее? Весной 2003-го? – Нет. Но я знала бы. Мы дружим со школы, всем делимся друг с другом. И вообще… весной того года с ней все было нормально. Она была такой же, как всегда. Энергичная, сильная. – Хорошая у вас память, – удивилась Чарли. – Я вот не могу вспомнить, в каком настроении были мои друзья три года назад. Котчин напряглась. – У нас с Беном… как раз плохая полоса началась, – пробормотала она. – Первая из многих. Все было скверно. Я у Наоми раза два в неделю ночевала, если не чаще. Она повела себя как настоящий друг. Кормила меня, отвечала на письма клиентов, разруливала с ними – от тоски я не могла работать. Она заталкивала меня в душ и заставляла чистить зубы. Без нее я превратилась бы в животное. Кто-нибудь из вас на себе ощутил, что такое разбитый брак? Чарли не удалось расшифровать звук, который издал Гиббс. Она покачала головой: – Нет. – Тогда вы не можете представить, насколько это больно и гибельно для человека. – Понимаю, – сказала Чарли. – Странно одно: почему вы живете здесь после ссоры с Наоми? Женщины, как правило, не бегут с проблемами к бывшим мужьям. Котчин сконфуженно потупилась. – Мои родители с головой в работе. Они не любят, когда у них подолгу гостят. А у всех подруг, кроме Наоми, – есть мужья или дети. Я не знала, куда пойти. – Для того и существуют гостиницы. Или вы собираетесь помириться с Беном? – спросила Чарли. – Поэтому вы здесь? – Вас это не касается. Мы с Беном не сошлись, если вы об этом. Я живу в гостевой комнате. – А почему вы разошлись? Спросить не помешает, подумала Чарли, хотя информация, скорее всего, к делу не относится. Разве что… У Чарли родилась гипотеза. Маловероятная, но пренебрегать ничем не стоит. – Я не обязана говорить на эту тему! – возмутилась Ивон. – Зачем вам все это? – Отвечайте на вопрос. – Тон Гиббса обещал массу неприятностей. – Бен слишком много пил. Ясно? И не хотел работать. – Дом немаленький. – Чарли обвела взглядом гостиную. – О-о, домашний кинотеатр… Вот вы говорите, что Бен не работает. Откуда тогда все это? – Наследство, – с горечью ответила Ивон. – Бен ни дня в жизни не работал. Ему и не придется. – Вы упомянули о плохой полосе… – В январе 2003 года, пока я навещала брата и его семью, Бен с кем-то переспал. К моему возвращению женщины уже не было, но я нашла в постели использованный презерватив и дешевую сережку. И Бена – спящего или, точнее, в беспамятстве. Он был пьян и не смог замести следы. Она его не простила, подумала Чарли. Простила бы – сказала: «Он мне изменил, но это была случайность и ничего не значит». Гиббс заглянул в свои записи. – Вы утверждаете, что находились в доме Наоми Дженкинс вместе с хозяйкой вечером среды 29 марта и в четверг 30 марта, пока она не поехала на свидание с Хейвортом в «Трэвелтел»? – Да, – выдохнула Ивон с облегчением. Она предпочитала обсуждать попытку убийства Роберта Хейворта, а не свою любовную жизнь. – Могла Наоми незамеченной покинуть дом вечером в среду, ночью или в четверг? – Теоретически могла, конечно. Ночью, когда я спала. Но она не уезжала. Она тоже спала. А в четверг – никоим образом. Мои кабинет и спальня находятся в подвале дома Наоми. Находились… – Ивон посмотрела на Гиббса. – Да вы сами знаете. Мой стол у окна, откуда подъездная дорожка как на ладони. Если бы Наоми в четверг уехала из дома, я бы видела. |