
Онлайн книга «Первому игроку приготовиться»
Когда я закончил, АртЗмида воскликнула: — Чувак, ты рехнулся?! Я пошутила! — А... — сказал я. — Ну да. Я так и понял. Я хрустнул костяшками, влетел во врата, и мой аватар исчез в вихре звезд. 0037
Я оказался в большом темном пустом зале. Ни стен, ни потолка я не видел, зато пол в зале определенно был — ведь на чем-то же я стоял. Я немного помедлил, не зная, что делать дальше. Наконец в пустоте загремел электронный голос. Похоже, что он шел из примитивного синтезатора речи вроде тех, что использовались в играх Q*Bert и Gorf. — Побей рекорд, или проиграешь! Во тьме возник столп света, падающий откуда-то сверху. Передо мной в ярком сиянии стоял древний аркадный автомат. Я сразу узнал его по характерной угловатой форме — Tempest, или «Буря», Atari, 1980 год выпуска. Я прикрыл глаза и повесил голову. — Засада... Народ, это не лучшая моя игра. — Да ладно! — прошептала АртЗмида. — Ты не мог не знать, что Tempest так или иначе появится в Третьих вратах! Это же очевидно! — Что, правда? — огрызнулся я. — И почему же? — На последней странице «Альманаха» есть цитата. «Коль выигрыш лезет, цена — легка» [21] . — Да помню я! Ну да, Шекспир... Я подумал, что так Холлидэй дает понять, что легких путей в Охоте не будет. — Ну и это тоже, — согласилась АртЗмида. — Но еще это подсказка. Строка из последней пьесы Шекспира, из «Бури». — Черт! — выдохнул я. — Как я мог такое упустить?! — Я тоже не уловил связи, — признался Эйч. — Хвалю! — А еще эта игра мелькает в клипе Rush на песню Subdivisions, — добавила АртЗмида. — Одна из любимых песен Холлидэя. Сложно не заметить. — Ого! — воскликнул Сёто. — Да она умница! — Ладно! Ладно! — не выдержал я. — Это очевидно, понял уже! Хватит! — Значит, практики у тебя было мало? — уточнил Эйч. — Ну так, поиграл чуть-чуть. Совсем немного и очень давно. Посмотрите на рекорд, у меня никаких шансов! На экране напротив инициалов ДДХ — Джеймс Донован Холлидэй — значилось 728329. А в поле «Кредит» внизу экрана, как я и опасался, стояла единичка. — Ух ты... — проговорил Эйч. — Одна попытка, как с Black Tiger. Я вспомнил о теперь бесполезном четвертаке, вынул его из инвентаря и бросил в щель автомата, но монета сразу проскочила в окошко возврата. Наклонившись за ней, я заметил наклейку на автомате: «Только жетоны». — Не выйдет, — вздохнул я. — И автоматов по продаже жетонов я тут не вижу. — Значит, одна игра, — сказал Эйч. — Все или ничего. — Народ, я сто лет не играл в Tempest. Дело гиблое. Я не смогу побить рекорд Холлидэя с первой попытки. — Тебе и не придется, — заявила вдруг АртЗмида. — На копирайт посмотри. Внизу экрана стояли буквы: ©MCMLXXX ATARI. — Ну, восьмидесятый год, — протянул Эйч. — Как ему это поможет? — Да, как мне это поможет? — Эго самая первая версия Tempest, там есть баг в коде, — пояснила АртЗмида. — Когда Tempest только вышла, игроки обнаружили одну хитрость. Если умереть с определенным числом очков, автомат выдаст кучу дополнительных попыток. — Ого, не знал... — Мне даже как-то стыдно стало. — Знал бы, если бы прочитал про эту игру столько же, сколько я. — Ну ты даешь, девушка! — восхитился Эйч. — Ума палата! — Спасибо, — ответила АртЗмида. — Иногда бывает польза и от гиков с навязчивым неврозом и полным отсутствием личной жизни. Все заржали — кроме меня. Я слишком нервничал. — Ладно, Арти, что я должен сделать? Как получить эти дополнительные попытки? — Подожди, я ищу у себя в записях. Над ухом у меня зашуршали страницы, как будто АртЗмида и правда листала какой-то блокнот. — Ты что, реально таскаешь с собой все записи в бумажном виде? — удивился я. — Я привыкла всегда держать их при себе, подшиваю новые листы на спираль. И, как видишь, это оказалось полезно. Все, что хранилось в моем аккаунте, погибло вместе с аватаром. — Снова шорох страниц. — Ага, есть! Значит, так: сначала наберешь больше ста восьмидесяти тысяч очков. После этого доведешь счет до числа, которое оканчивается на две шестерки, одиннадцать или двенадцать. Если в этот момент умрешь, получишь еще сорок попыток. — Ты в этом точно уверена? — Точно-точно. — Ладно... Поехали. Я начал свой обычный предыгровой ритуал: потянулся, хрустнул костяшками, размял шею. — Да не тяни ты время! — не выдержал Эйч. — Я тут с ума сойду от нервов! — Тихо! — цыкнул на него Сёто. — Не наседайте на человека. Все замолчали, и в тишине я кое-как собрался с духом. — Ну, где наша не пропадала... — Я ударил по мигающей кнопке «Игрок 1». Tempest представляла собой игру с допотопной проволочной графикой. На черном экране тонкими неоновыми линиями был нарисован трехмерный туннель. Игрок смотрел на него сверху вниз и с помощью вращающегося диска управлял стрелком, бегающим по краю. Цель игры — перестрелять всех врагов, ползущих наверх из туннеля, уклониться от их огня и обойти все препятствия. От уровня к уровню форма туннелей усложняется, а противников и препятствий становится все больше. Холлидэй установил на автомате уровень сложности Toust, так что я не мог начать игру менее чем с девятого уровня. На то, чтобы набрать сто восемьдесят тысяч очков, у меня ушло пятнадцать минут, и за это время я потерял две жизни. Игру я забыл даже больше, чем ожидал. Когда счет достиг ста восьмидесяти девяти тысяч четырехсот двенадцати очков, я нарочно врезался в шип, потеряв таким образом последнюю жизнь. На экране появилось окошко для ввода инициалов, и я дрожащими пальцами вбил: У-А-У. Нолик в поле «Кредит» сменился на сорок. Мои друзья так завопили, что меня чуть удар не хватил. — АртЗмида, ты гений, — сказал я, когда восторги поутихли. — Да, я в курсе. Я начал вторую игру, теперь уже стремясь побить рекорд Холлидэя. Первое время меня еще потряхивало, но потом мандраж заметно отпустил. В конце концов, не выйдет в этот раз, будет еще тридцать девять попыток. Во время краткой передышки между атаками АртЗмида заметила: — Прикольные у тебя инициалы, УАУ. Что значит А? |