Онлайн книга «Полужизни»
|
Саймон уже хотел повернуть обратно, когда за конюшнями раздался сдавленный крик. Он побежал к приземистым строениям, огляделся по сторонам и не увидел абсолютно ничего. – Эй, здесь есть кто-нибудь? – позвал Саймон. Где-то захихикали, и он пошел на звук. Через несколько шагов Саймон налетел на жесткую сеть, которая отшвырнула его назад. Забор из сетки рабицы, по пояс высотой. «Черт!» – выругался Саймон и снова услышал хихиканье. Наконец на глаза попалось нечто, выделяющееся на фоне непроглядного мрака, – три ярко-оранжевые точки, словно приклеенные к деревьям. Это же огоньки сигарет! Горящие точки стали маяками, Саймон зашагал к ним через рощицу. Он был еще далеко и не мог разобрать лиц, когда раздался голос: – Сэр, извините нас, извините, пожалуйста! Мы признаем свою вину и чистосердечно раскаиваемся... – Вы ведь должны нас наказать? – поинтересовалась другая девочка, превратив утверждение в вопрос. – Чтобы мы впредь не совершали таких непростительных ошибок Девчонки снова захихикали, явно не веря в возмездие. – Я не учитель, – успокоил невидимых во тьме нахалок Саймон. – Я из полиции. Хоть до одури обкуритесь, мне все равно. – Мамочки, неужели во мраке ночи по доброму старому Виллерсу крадется полицейский?! – Вот так дела! – воскликнула третья девчонка. Тем временем Саймон приблизился и смог разглядеть лица. «Лет по шестнадцать, – решил он. – Ишь, в одних пижамах, ни курток, ни пальто! Ржут как лошади, а сами от холода трясутся!» – Я ищу Гарстед-коттедж, – сказал он. – Тогда что здесь делаете? – с презрением спросила одна из нарушительниц. – Здесь ему лучше! Вы же не хотите попасть в лапы к Кровавой Мэри, да, дядя полисмен? – Таша! – Что? Конечно, не хочет! Она жуткая, отвратительная карга! – Вы о Мэри Трелиз? – вскинулся Саймон. – Девочки, вдруг она его подружка? – Или он арестовать ее хочет? – Где Гарстед-коттедж? – снова спросил Саймон. – Не покажете? Девчонки издевательски захмыкали. – Ну конечно! И завуч не убьет нас, если поймает среди ночи в одних пижамах... – Кровавую Мэри испугалась! Я отведу вас, дядя полисмен, только сигаретку докурю! – Ну и трепло ты, Флавия! Будто сама ее не боишься! – От трепла слышу! – Почему ее нужно бояться? – спросил Саймон, искренне надеясь, что Нил Даннинг не приедет именно сейчас и не застанет его в темной роще с тремя полуодетыми малолетками. – Господи, он же не в курсе! – А вы поверите, если скажем? – Мэри отлавливает девочек, убивает и пьет их кровь! Девчонки так и прыснули. – Эй, а она вообще существует? Я в глаза ее не видела, хоть с тринадцати лет здесь торчу! – Нет, по правде Мэри никого не убивает и кровь не пьет, но из дома выходит исключительно по ночам... – Что тут странного? С таким лицом я бы и ночью не выходила! – Мэри голодом себя морила, а когда сошел жир, лицо сморщилось и стало как у столетней карги. Вот это чистая правда! – Мэри – живая легенда Виллерса. – Истории о ней передаются из уст в уста, из поколения в поколение... – фальшиво-взрослым голосом пропела маленькая нахалка, изображая учительницу, и подружки покатились от хохота. – Заткнись, убожище! Не дай бог разрешение на отлучку из-за тебя потеряю! – Если поможем полиции, нас наказывать не станут! – Обе заткнитесь! У дяди полисмена нет времени цацкаться с маленькими девочками! В общем, точно мы не знаем... – Еще как знаем! И мисс Уэстуэй об этом говорила, и миссис Дин... – Все это мерзотные сплетни! – Не мерзотные, а мерзейшие, слова «мерзотный» нет. Простите мою соседку, сэр, она обкурилась! – сказала девочка, стоящая ближе всех к Саймону. – Это не сплетни, а страшная правда. Кровавую Мэри бросил бойфренд, и она от горя пыталась повеситься. В Гарстед-коттедже... – На глазах бойфренда! – вставила другая девочка. – Ах да, я и забыла... Мэри вызвала его на ужасный спектакль, – девочка по имени Флавия – если, конечно, Саймон не ошибся, – изобразила в воздухе кавычки. – Когда он приехал, Мэри стояла на обеденном столе с петлей на шее. Другой конец веревки она привязала к лампочке... – Нет, к люстре, к люстре! – Ага, в коттедже люстра, конечно! – Я слышала, что к люстре! – Неважно! Короче, бойфренд вызвал «скорую», Мэри повезли в больницу, но по пути наступила, как ее... клиническая смерть? Целых три минуты сердце не билось и кислород не поступал в мозг... – Не три, а десять! – Детка, после десяти минут клинической смерти не воскресают! Я видела Мэри, она, конечно, чокнутая, но вполне живая. Так о чем я? Ах да! Врачи «скорой» с того света ее вернули. Думали, она умом повредилась, а нет, ничего подобного. Но это только на первый взгляд, ведь именно после той трагедии она превратилась в Кровавую Мэри. Даже имя изменила... – Подожди! – скомандовал Саймон. – Что значит – имя изменила? – Стала Мэри Трелиз. – Кровавая Мэри – это же как коктейль, а Кровавая Марта звучало бы фигово. – Марта? – Если бы не специфический наряд девочки, Саймон чувствовал бы себя увереннее и расспрашивал бы настойчивее. – Прежде ее звали Марта Вайерс, но после клинической смерти и чудесного воскрешения она запретила себя так называть. Типа Марты Вайерс больше нет... – Ж-жуть! Как ни услышу эту историю, каждый раз мурашки по коже. – Она рвала на части всех, кто звал ее Мартой, поэтому вскоре даже ее родители переключились на Мэри... – Рвала на части? – перебил Саймон, решив расставить все точки над i. – Перевод с языка Виллерса: очень сердилась на всех, кто звал ее Мартой. – Став Мэри, Марта сбросила вес. Прежде-то была настоящей пышкой! – Совсем зачахла от тоски по своему любимому! В присутствии полуодетых девчонок Саймон не мог рассуждать здраво. – Не знаете, почему она выбрала имя Мэри Трелиз? Девочки переглянулись и впервые притихли. – Нет, не знаем, – наконец ответила одна, явно недовольная, что ее застали врасплох. – Да и какая разница, это же только имя! – Да, только имя, тебе ли не знать, Флавия Эдна Сирайт, – поддела одна из подружек. – Но после чудесного воскрешения изменилось не только имя. – Флавия попыталась вернуть беседу в прежнее русло. |