Онлайн книга «Двери в песке»
|
– А кто решает, что запрещено, а что нет? – Это еще одна. – Ладно, – вздохнул я. – Надеюсь, что смогу пройти это расстояние. Если нет, вы об этом очень скоро узнаете. – Вот и хорошо, – сказал Чарв, когда я поднялся на ноги. На сей раз я почувствовал себя несколько увереннее – наверное, это было заметно. Он кивнул, повернулся и направился вперед скачками, совсем не похожими на походку кенгуру. Я последовал за ним, а Рагма оставался рядом со мной. Теперь он передвигался на задних ногах. Местность была довольно ровной, поэтому идти было нетрудно. Через несколько минут у меня даже появились радужные мысли о бутерброде с ореховым маслом. Прежде чем я успел прокомментировать улучшение своего состояния, Рагма что-то закричал на инопланетном языке. Чарв ответил ему и резко ускорил шаг, едва не запутавшись в своих маскировочных одеяниях. А Рагма повернулся ко мне: – Он побежал вперед, подготовить все заранее, чтобы мы могли сразу взлететь. Если ты можешь двигаться быстрее, то, пожалуйста, постарайся. Я сделал все, что было в моих силах, и осведомился: – А куда мы так торопимся? – Я обладаю очень острым слухом, – ответил Рагма. – Мне удалось установить, что Зимейстер и Баклер поднялись в воздух. Это может означать две вещи: они либо решили улететь, либо принялись разыскивать тебя. Всегда следует рассчитывать на худшее. – Насколько я понимаю, ты говоришь о моих непрошеных гостях, и тебе разрешено назвать их имена. Кого они представляют? – Они динбаты. – Динбаты? – Антисоциальные элементы, сознательно нарушающие законы. – А, бандиты. Ну, это я и сам сообразил. Что ты можешь рассказать мне о них? – Мортон Зимейстер, – ответил Рагма, – давно занимается подобными делами. Это тот, что потяжелее, со светлым мехом. Обычно он старается держаться подальше от места действия, нанимая агентов для исполнения своих черных замыслов. Джеми Баклер – один из таких агентов. Он уже давно работает на Зимейстера и недавно получил повышение – теперь он стережет его тело. Мое собственное тело начало отчаянно протестовать – мы шли слишком быстро, поэтому я не сразу сообразил, что это гудит у меня в ушах: шум пульсирующей крови или шелест крыльев какой-то странной птицы. Рагма избавил меня от сомнений. – Они летят в нашу сторону, – пояснил он. – Довольно быстро. Ты в состоянии бежать? – Могу попытаться, – ответил я, ускоряясь. Земля провалилась вниз, потом метнулась вверх. В этот момент я разглядел то, что, вероятно, было их кораблем: сплющенный колокол из тусклого металла, по бокам которого были разбросаны квадратные отверстия, открытый люк… Мои легкие работали, как гармошка на польской свадьбе, и я почувствовал, как первая волна черноты взметнулась со дна моего сознания. Я знал, что очень скоро эта или следующая волна накроет меня. Затем возникло знакомое мерцание – реальность стала отступать. Я знал, что кровь отливает от головы вниз, и меня возмутило поведение гидравлики, которая вытворяла с моим телом все, что хотела. Сквозь усиливающийся рев я услышал выстрелы, словно донеслись звуки далекого шоу, но даже они не смогли вернуть меня в этот мир. Когда вас предает собственный адреналин, кому остается верить? Мне очень хотелось добежать до люка и забраться в него. Он был совсем уже близко. Однако я знал, что этого не будет. Какая абсурдная смерть. Я почти сумел все понять, не успел совсем чуть-чуть… – Я иду! – закричал я прыгающему рядом со мной силуэту, не зная, слетают ли слова с моих губ. Шум стрельбы не стихал, но он был далеким и слабым, словно лопалась воздушная кукуруза. Оставалось менее сорока футов, если судить по расстояниям, которыми измеряются круги на ипподромах. Подняв руки, чтобы защитить лицо, я упал, не зная даже, попала ли в меня пуля – потому что уже почти не был способен беспокоиться об этом, – в гладкую пустоту, которая разом отменила землю, шум, опасность и сам факт моего побега. Так, так и так: пробуждение – это структуры и тени: приближение и удаление по шкале мягкого/темного, гладкого/сумеречного, скользкого/яркого – все остальное переходит в цвета и звуки, балансирующие на невидимой грани. Переход к твердому и очень яркому. Потом обратно в мягкое и темное… – Ты слышишь меня, Фред? – бархатный сумрак. – Да… – мои мерцающие шкалы. – Лучше, лучше, лучше… – Что/кто? Ближе, ближе, ни одним звуком не выдать… – Там? – Так лучше, беззвучно… – Я не понимаю. – Позже. Ты должен сказать только одно, скажи: «Статья 7224, Раздел С». Скажи эти слова. – Статья 7224, Раздел С. Зачем? – Если они захотят забрать тебя с собой – а они обязательно захотят, – произнеси это. «Зачем» говорить не надо. Запомни. – Да, но… – Позже… Что-то из теней и тканей: яркое, еще ярче, гладкое, мягкое. Жесткое. Ясное. Я лежу в гамаке. – Как ты себя чувствуешь? – спросил Рагма. – Усталость, слабость, все еще хочу пить. – Понятно. Вот, выпей это. – Спасибо. Расскажите мне, что случилось. Меня ранили? – Да, в тебя попали два раза. Поверхностные ранения. Мы все починили. Через несколько часов выздоровление будет завершено. – Часов? А сколько их уже прошло с тех пор, как мы стартовали? – Примерно три. После того как ты упал, я затащил тебя на борт. Мы взлетели, оставив позади тех, кто нас атаковал, континент Австралия и вашу планету. Сейчас мы находимся на орбите недалеко от вашего мира, но мы скоро ее покинем. – Оказывается, ты гораздо сильнее, чем можно подумать на первый взгляд, раз ты смог меня нести. – Оказывается. – А куда вы собираетесь увезти меня? – На другую планету – очень дружелюбную. Ее название ничего тебе не скажет. – Зачем? |