Книга Школяр, страница 40 – Дмитрий Таланов

— Лонерган нас надул. Это надо так сформулировать, чтобы не дать намека на решение!

Филь засобирался на улицу: если подарок может быть чем угодно, он знал, что подарит Мете. Лишь бы его не подвел горн в этой страшной кузне и там нашелся нужный металл.

Проведя за ковкой время до вечера, Филь вышел оттуда усталый, но довольный — два года, которые он учился у Ирения, не прошли даром. Он успел умыться и переодеться, как настало время идти в трапезную.

Ян уже ушел, и Филь отправился туда один, силой переставляя ноги, заставляя непослушные конечности подниматься и опускаться, неуклонно сокращая расстояние. Ощущая, как пылают его уши, он переступил наконец порог трапезной.

— Ха, — сказала, завидев его, расфуфыренная Анна, — мы заждались тебя, прям как именинника! Совесть у тебя есть?

Она приоделась, но не стала красивей. Что её не тревожило, судя по скорости, с которой она уничтожала содержимое стоявшей перед ней тарелки.

В тарелке находилась непонятная масса. Ложка Анны так и мелькала, потому что она зачерпывала каждый раз совсем чуть-чуть.

— Садись, пока моя сестра не съела всё мороженое! — со смехом проговорила Мета.

От её голоса Филя бросило в жар. Он решил геройски принять поражение и отважно взглянул на неё. Зеленые глаза вонзились в его сердце, взгляд Меты посерьезнел, она переглянулась с Яном. Тот улыбнулся одними уголками губ.

Филь немедленно пришел к заключению, что его раскусили. Было ясно, что против него составляется заговор. Сейчас его чувства растопчут, а его самого выставят на посмешище. Он застыл на секунду в замешательстве, но угроза открытой баталии придала ему сил.

Печатая шаг, он прошел к столу. Сбросив робу на лавку, он сел рядом с Габриэль, которая сегодня опять была вся разноцветная. Анна сказала тем временем:

— Мороженым я с вами поделюсь. Это от Гарпии, и в случае чего я не хочу умирать в одиночестве. А вот оладьи со сметаной я, пожалуй, изыму. Это ведь твое произведение? — спросила она у Габриэль. — Я так понимаю, тут всё твое, кроме мороженого?

Габриэль засияла и замахала руками, мол, пустяки. Анна отодвинула в сторону тарелку с непонятным блюдом и погрузила нос в оладьи. Габриэль принялась за пирог с моченой брусникой. Ян с Метой тоже взяли себе что-то. Филь с подозрением разглядывал перед собой белую массу с зелеными прожилками.

— Что такое мороженое? — спросил он.

Анна подняла голову, её нос был в сметане.

— Ты не спрашивай, а ешь! Потом поздно будет.

— Ешь, Филь, а то я съем, — пригрозила Габриэль. — Это очень вкусно!

Он с опаской попробовал и понял: мороженое было отвлекающим маневром. С этой штукой во рту, мягкой, сладкой и тающей, с резкой кислинкой, он сделался безоружен. Он еще никогда не ел ничего вкуснее.

Он решил покончить с мороженым, пока не начались боевые действия, и зачерпнул целую ложку. От холода у него свело челюсти и заслезились глаза. Филь растерянно захлопал ими и откинулся на лавке, открыв рот, чтобы мороженое поскорей растаяло.

За столом раздался хохот, что подтвердило его худшие опасения. Габриэль, правда, тоже смеялась, но, может, она ничего не знала.

— Филь, ты как маленький! — хохотала Габриэль, сгибаясь пополам. — Видел бы ты себя!

Напротив неё заливалась Мета.

— Ему было негде расти, — хмыкнула Анна. — Вырастешь тут, когда мать умирает родами, а отец с пеленок таскает дитя по морям, делая из него купца.

Ян отсмеялся и сказал:

— Филь, Анна права, ты часто оставляешь такое впечатление!

Пора было положить этому конец, и Филь разом проглотил оказавшееся ледяным мороженое. Слезы брызнули из его глаз.

— Я маленький? — просипел он, потеряв на мгновение голос.

Конечно, ему пришлось стоять на стуле в торговом павильоне Кейплигской биржи, чтобы его было видно, но тогда ему было одиннадцать. Сейчас ему в мае исполняется четырнадцать, а Хозекам сегодня исполнилось пятнадцать, и всё же Ян был выше его всего на полголовы, Анна — настолько же ниже, а Мета была одного с ним роста.

— Да нет же, Филь, — добродушно улыбнулась Мета, — внешне ты не маленький, особенно твои кулаки, ты лобастый и широкоплечий. Но в душе-то ты ребенок! Ну кто еще хватает мороженое такими кусками?

— Мой обормот так делает, — заявила вдруг Анна. — Я всё жду, когда он завернется в пеленки и станет просить покачать его на руках.

Ян опять расхохотался:

— Анна, у тебя больное воображение!

— У меня воображение не больное, а разнообразное, — возразила она.

Заметив, что Филь утерял нить разговора, Анна пояснила:

— Мы сегодня празднуем еще и мою неудавшуюся помолвку. «Обормот» — несостоявшийся жених. Папочка решил заранее озаботиться моим будущим, пока я страдаю в школе, и нашел подходящую, по его мнению, партию. Но ты своим Успокоителем освободил меня от этого бремени.

— Ничего страшного, — сказала Мета, — он из хорошей семьи и расположен к тебе. Подождет!

Расплываясь в улыбке, Анна сказала:

— Но он же бестолочь! С ним не скучно, но совсем неинтересно, ему всё надо повторять по два раза. А давайте спросим Филя, станет мой обормот дожидаться помолвки, а потом женитьбы, или оборотит свой взор на другую кандидатуру? Правда, шансы у него примерно такие же.

Филь знал, что Анна не любит, когда указывают на её внешность, и всё же высказал, что думал:

— Лучше быть некрасивым, чем бестолковым!

Ян предостерегающе нахмурился. Мета опустила глаза. Габриэль чувствительно толкнула Филя в бок. Анна неласково глянула на него.

— Устами младенца глаголет истина… А ты сам-то что бы сделал?

Пришло время рубить концы и выходить в открытую воду. Филь брякнул:

— Я бы всегда её любил, всю жизнь, вечно!

В трапезной повисло тяжелое молчание. После долгой паузы Анна холодно заметила:

— Обещание подобного сорта, курносый, это пожелание смерти.

— Филь, это лестно, но ведь это неправда! — воскликнула Габриэль. — Не меняются только мертвые!

— С годами шансы на любовь до гроба возрастают, но… — попытался сказать Ян.

Мета перебила его:

— Филь, если ты разлюбишь, что случается, это ведь неконтролируемая сила, твоя избранница должна будет умереть, чтобы ты сдержал обещание!

Филь увидел, как его противник тает в голубой дали, а сам он с размаху налетел на мель.

— Я этого не понимаю, — пробормотал он, хлопая глазами.

— Ну, я не знаю, как еще объяснить, — озадаченно отозвалась Габриэль. — Но это общеизвестно!

— Я тоже сдаюсь, — признала Мета.