Книга Опустошение, страница 50 – Егор Роге

Проблема не могла быть улажена без потерь, но я подсчитал, что мы получили дополнительно сто двадцать тысяч долларов – тридцать из них я взял дополнительно с заказчика, тридцать вернул нам трусливый взяточник и шестьдесят – страховая компания.

Я предложил реставрировать поврежденную мебель, вернуть «виноделам» в качестве компенсации тридцать тысяч долларов и, заказав Марку новый комплект, передать им его через два месяца. Разумеется, заказчик должен был быть информирован об этом. Вряд ли кто-либо из гостей заметил, что мебель серьезно повреждена, и открытие нового офиса прошло бы прекрасно. Заменив через два месяца отреставрированную мебель на новую, мы могли бы установить ее в кабинете Артема.

Артем собрал Совет директоров, на который я шел с расчетами, доказывающими прибыльность сделки в целом, и планом выхода из сложной ситуации с кабинетом президента.

Вторым вопросом, который должен был обсуждаться на совете, был отъезд трех из четырех директоров – меня, Макса и Иосифа – в Канаду.

Иосиф планировал встречу с директором «Марджин» Алексом Нидермайером, а мы с Максом две недели должны были провести в «Лассале», в компании Марка Шульмана и его дочери Ирины.

Марк был очень воодушевлен моим приездом в Монреаль, а Ира звонила мне каждый вечер, составляя расписание моего пребывания в Канаде.

Мы сели вокруг овального стола в кабинете Артема. Артем был очень мрачен, и я, понимая его настроение, мысленно сокращал свою речь.

– Я никогда не думал, – начал Артем, с некоторым трагизмом в голосе, – что мне придется на нашем совете обсуждать такие вопросы, но в сложившейся ситуации не могу поступить по-другому.

Фраза насторожила меня, поскольку, хоть проблема «виноделов» и представляла определенную сложность, она не являлась основанием для такого странного вступления.

– Проблема носит морально-этический характер, – продолжил Артем, окончательно сбивая меня с толку, – и мне искренне жаль, что приходится говорить об этом.

– Да что случилось-то? – не выдержал я. – Разбилась мебель, предстоит непростой разговор с клиентами, таких проблем еще будет как снега зимой.

– Проблема в том, партнеры, что наш коммерческий директор, воспользовавшись служебным положением, склонил к сожительству пресс-секретаря компании, – произнес в гробовой тишине Артем, – и она сама мне все рассказала сегодня утром.

Я почувствовал, что в меня попала молния, и, не в силах произнести ни слова, я слушал продолжение речи Артема, воспринимая лишь отдельные слова.

– В сложившейся ситуации, – через некоторое время ко мне вернулась способность слышать и анализировать, – я предоставил Евгении оплачиваемый отпуск, а по коммерческому директору предлагаю: лишить поездки в Канаду и вынести наше порицание.

– Это очень некрасивый поступок, – сказал Иосиф, – человек был почти в безвыходном положении и зацепился за эту работу…

Макс перебил Иосифа.

– Чушь какая-то, – резко произнес он, – где Женя? Пусть она объяснит, докажет свои обвинения. У меня нет к ней доверия, и человеку, с которым я уже год ем из одной тарелки, я доверяю больше, пусть он и выскажется.

– Я не намерен больше оставаться в вашем обществе ни на один день, – сказал я, – я сейчас выйду из кабинета и приду только еще один раз – за своими деньгами.

– Можно, конечно, и так, – сказал Артем, – а можно поступить по-мужски.

– По-мужски, – ответил я, – это не работать с теми, к кому потерял уважение.

– Правильно, – ответил Артем, – тебя предали, но не мы, а твоя подруга, из-за которой ты разрушил свою семью, теперь разрушаешь свою карьеру и пытаешься разрушить и нашу компанию!

Слова Артема заставили меня задуматься.

– Ты связался с человеком, который готов предавать, тем самым подставляя всех нас, – продолжил Артем.

– Каким образом вы-то подставляетесь? – удивился я.

– Ты доверяешь моей жене? – неожиданно спросил Артем.

– Я отношусь к ней с уважением – ответил я, и подумав, добавил: – Я ей доверяю.

– А я доверял Элле, – продолжал Артем, – а когда ты сказал, что Кира нам угорожает, вспомни, какое я принял решение? Потому что вы для меня ценнее всех, наша компания, наш бизнес.

Наступила тишина. Ураган в моей голове стал затихать, и я вспоминал о попытках Жени столкнуть меня с Максом, с Артемом. Она очень умело и своевременно выстреливала фразами о «младшем брате всей компании», о «бездельнике Максе», «дураке Иосифе», «Бендере – Артеме».

Но как она могла так поступить? И главное, зачем?

«Артем недоговаривает, – думал я, – не вяжется все это, непонятна цель Евгении, этой провокацией она ничего не могла добиться».

– Она, наверно, знает и про наши планы, и про обороты, и про проблемы, так? – перебил мои рассуждения Артем.

– Она, – ответил я, глядя на Максима, – знает очень много про нас, но это не только моя заслуга, но всех здесь присутствующих.

– Ты очень сильно подвел компанию, – продолжил Артем, – доверился человеку, которому никто из нас не доверяет.

Я не ответил, размышляя, сообщить ли Артему о следователе, который ведет его дело.

– Следак твой – муж ее лучшей подруги, – тихо произнес я.

– Вот так номер, – сказал Артем, – и давно ты скрываешь это?

– Узнал, когда ты был в Греции, – ответил я.

Мысленно я был далеко за пределами офиса, и дальнейшее обсуждение партнерами моей судьбы в этот момент беспокоило меня не больше, чем решение Артема о мебели для «виноделов».

Прежде всего мне нужно было поговорить с Евгенией.

Совещание завершилось, Артем и Иосиф проголосовали за лишение меня поездки в Монреаль, Макс при этом воздержался.

Сразу после совещания я уехал; отпустив водителя, не поднимаясь к себе, я приехал к Жене. Звонил в дверь ее квартиры, пока не осознал всю бессмысленность этого действия, – дома ее точно не было. «Отпуск за свой счет», – вспомнил я слова Артема и уже из дома набирал телефонный номер рижской квартиры Евгении. Ответа не было. Раздался телефонный звонок, и я вздрогнул от неожиданности.

– Привет! Это что еще за новости? – Звонила Ира из Монреаля, дочь Марка. – Что это вы там надумали?

– Что мы надумали? – сыграл я в парафраз.

– Почему едут только Иосиф и Макс? Ты решил остаться в Москве? – продолжала Ира. – У вас вообще все в порядке?

– А, ты об этом! – ответил я, решив, что выносить сор из избы совершенно преждевременно. – У нас тут сложностей много, и боюсь, что Артему одному будет тяжеловато, так что в следующий раз приеду.

– Папа очень расстроился, – сказала Ира, – он именно тебя хотел больше всего увидеть.

Закончив разговор, я снова набрал рижский телефон Жени.