Онлайн книга «Крик души, или Никогда не бывшая твоей»
— Может быть. Когда находишь красивые вещи, совершенно не думаешь, где именно ты их нашел, на свалке или в парке. Иногда эти вещи вызывают такой восторг, что обитатели свалки и — за них дерутся. — Зачем? — Затем, чтобы ими завладеть. Каждый из нас переживает, когда не успевает добраться до грузовика первым. — Женщина посидела в молчании пару минут и продолжила: — Знаешь… А быть может, я вру… — она смотрела куда-то вдаль, в ее глазах читалась печаль. — Понимаешь, мне здесь хорошо. Я здесь привыкла. Теперь это моя жизнь, и я сама ее выбрала. Но все мы, обитатели свалки, иногда закрываем глаза и начинаем верить, что когда-нибудь вернемся в нормальную жизнь. Мы все привыкли к смраду помойки, к грязи и временами даже не верится, что где-то есть нормальная жизнь. А иногда по ночам она нам снится. Понимаешь, снится… Поняв, что я больше не могу так сидеть и выслушивать откровения ни на шутку разговорившейся, что я должна что-то делать, я с трудом встала и потерла онемевшее тело. — Они тебе там внутренние органы не сильно помяли? — поинтересовалась бомжиха. — Вроде бы все на месте. — Значит, жить будешь. И зачем тебе такой мужик нужен? — Какой? — У которого много баб. Из-за которого бабы такие вещи творят. Хотя сейчас наверное бабы из-за любого мужика друг друга грызут. Мужиков нынче мало, а баб много. Вот бабы сами мужиков и испортили. Послушай, оставайся у нас. Мы живем тихо, мирно, никому не мешаем. Я испуганно посмотрела на женщину и глубоко вздохнула. — Нет. Спасибо. — Как знаешь. Смотри, потом будет поздно, — предостерегла меня женщина. — Я приехала в Москву для того, чтобы оказаться на самой вершине, но только не на самом дне. — На вершине оказываются единицы. Если все будут на вершине, кто тогда будет на дне? И еще, многие из тех, кто был на вершине, затем с треском падают на самое дно. Я посмотрела на босые ноги и вспомнила, что мои туфли слетели с ног и остались в машине. Я двинулась вперед, но почувствовала, как что-то острое впилось мне в пятку, и резко остановилась. Это было стекло. Я вынула его. Из ранки сочилась кровь, но я совершенно не чувствовала боли. — Тут надо осторожнее. Очень много стекол, — заметила бомжиха. Я подняла голову и огляделась. Разгребающие мусорные кучи бомжи побросали свою работу и с нескрываемым любопытством разглядывали меня. — Хороша девка, — сказал кто-то совсем рядом. — Хороша! Хорошим девкам всегда хорошо достается… Видимо, падка на чужих мужиков. Вот и получила по заслугам. Только теперь я с ужасом осознала, что все это — реальность, страшная, опасная действительность, а никакая не галлюцинация. Я поняла, что мне нужно бежать… Как можно быстрее отсюда бежать. Мало ли что могут сотворить со мной бомжи. — Ну как, девка, очухалась? — Да. — Как самочувствие? — Спасибо. Хорошо. — Все цело? — Все. — Голова кружится? — Спасибо. Мне уже лучше… — И почему красивые бабы всегда на мужиков падкие? Их прямо хлебом не корми, дай с чужими мужиками потрахаться. Девка, а ты хоть из-за хорошего мужика пострадала? — Мужик как мужик. Нормальный. — Наверное крутой, если за него бабы так бьются. Сексуальный гигант. Силушка-то, наверное, в штанах дай бог каждому. Девка, трахается-то он хорошо?! — Спасибо, хорошо, — с трудом выдавила я и стала пятиться. — А ты свою соперницу на свалку привезешь?! Мстить будешь?! — Нет, что вы… Я мстить не умею… — Значит, отдаешь мужика? — Значит, отдаю… — А может кого из нас выберешь? Кто тебе больше приглянулся? У нас мужики честные, могут и замуж взять! От страха сердце у меня билось так, что казалось может заглушить голоса бомжей. Я хотела позвать на помощь, но с ужасом поняла, что здесь неоткуда ждать помощи. Нужно было как можно скорее убираться отсюда, но я совершенно не понимала, как это сделать. Босые ноги вязли в мусоре, я едва передвигалась. — Девка, ты куда собралась? — окликнул меня кто-то из бомжей. — Может, составишь компанию, а то нам здесь одиноко. — Извините. Я не могу. Я тороплюсь. — Куда торопишься? Останься! Лучше, чем у нас, тебе не будет нигде! — Я тороплюсь… Я огляделась по сторонам. Кругом мусор и едкие клубы дыма. Определить, где находится шоссе, я не могла. — Вы что до девчонки цепляетесь?! — вступилась за меня женщина, предлагавшая мне воду. — Что вам от нее надо?! Это моя подруга! Она обняла меня за плечи и смачно сплюнула. — Кто посмеет ее тронуть, пусть считает, что тронул меня! Ну, кто первый? Бомжи замерли, удивленно глядя на мою защитницу. — Да какая она тебе подруга?! Ее только что привезли сюда! Когда подружиться-то успела?! — Я сказала, что это моя подруга и баста! Девке и так плохо, а вы еще масла в огонь подливаете! Ее мужик обидел. Понимаете, мужик! А мужики, они обижать умеют! Это я на себе испытала, и я за свои слова отвечаю. Они так обидеть могут, что потом вся жизнь пойдет кувырком. Вы же всегда сострадать умели, так что же теперь с вами случилось! У девки, может, теперь вся жизнь пойдет на перекосяк! Мы здесь собрались потому, что мы все люди… Все… Мы люди! А к нам сюда приезжают нелюди! Мы ушли от обычной жизни, потому что хотели остаться людьми! Только нелюди привозят сюда трупы. Только нелюди привозят сюда слабых, пугают и бьют их. Посмотрите на эту девушку! Посмотрите на ее грустные глаза, попытайтесь в них заглянуть, и вы увидите, как глубоко она несчастна. Ее предали, унизили и растоптали. Нелюди привезли ее, так неужели мы, люди, сможем сделать ей плохо… Неужели?! Женщина замолчала. Молчали и бомжи. — Короче, кто тронет ее пальцем, будет иметь дело со мной. — И как зовут твою подругу? — Как тебя зовут? — бомжиха по-прежнему не убирала руку с моего плеча. — Анжела. — Анжела, я Вера. Не бойся. Тебя тут никто не тронет. Ты хочешь вернуться домой? — Хочу. |