Онлайн книга «Мятная полночь»
|
Интересно, Динкин амулет – это та самая вещь, которую я видела на портрете Симеона Бекбулатовича, или поздняя подделка? Пока вещь не найдется, ничего сказать нельзя. С одной стороны, сомнительно, чтобы это был подлинник, а с другой… Зачем кому-то подделывать украшение из железа? Знаменитые подделки – это вещи из драгоценных металлов. К примеру, Лувр купил золотой шлем, по легенде принадлежавший греческому правителю. Причем эксперты установили его подлинность практически на сто процентов! А позже выяснилось, что шлем изготовил рукастый дяденька из Одессы. И Лувр сел в колоссальную лужу. Ну это я еще могу понять. Шлем из золота стоит бешеных денег, уж не говоря о славе, которую приобрел гениальный мастер, создавший подделку, неотличимую от оригинала. Но железная цепь!.. Кому она могла понадобиться, кто готов был платить большие деньги за такой материал? В конце концов, какая легенда связана с амулетом? На этот вопрос мне пока никто не ответил: ни книги, ни специалисты. Игорь с Сашей видят в нем только исторический раритет, принадлежавший почти забытому российскому самодержцу. История самого амулета им неизвестна. От кого получил эту вещь Симеон Бекбулатович? Почему так дорожил цепью? Загадка! Так ничего и не придумав, я вышла из вагона и поднялась к выходу. Задумчиво помахивая сумочкой, подошла к своему подъезду… – Лиза! Я вздрогнула и оглянулась. Меня торопливо догонял мой бывший сожитель Дмитрий Васильевич Крылов. В руках у него был огромный букет желтых хризантем. – Лиза, подожди! – взывал мой гражданский муж по ходу движения. – Не спеши, я жду, – откликнулась я. Димка подбежал ко мне, сунул букет прямо в руки. – Это тебе. – Спасибо. Минуту мы молчали, потому что не знали, что сказать. Я обдумывала, стоит ли приглашать Димку в квартиру, Димка разглядывал мои увечья. – Лиза, – не выдержал он наконец. – Что произошло? Я махнула свободной рукой: – Не обращай внимания. Бандитские пули. – Ничего себе! – завелся Димка. – Ты же вся в синяках! Тебя что, избил этот… как его… – Димка пощелкал пальцами, притворяясь, что не помнит имени Влада. Я решила не помогать и насмешливо следила за манипуляциями гражданского мужа. – Ну, твой сожитель… Этот, как его зовут… Я молчала. – Влад! – был вынужден вспомнить Димка. И тут же тревожно спросил: – Он что, тебя колотит? – Ну что ты! – ответила я. – Просто мы практикуем жесткий секс. Так что все по согласию! Щеки Димки залил то ли гневный, то ли нервный румянец. – Ты издеваешься? Я вздохнула и спросила в свою очередь: – Дим, зачем пришел? Димка затоптался на месте. – Не могу без тебя, – сказал он угрюмо. – Все из рук валится, дела не идут. – Посмотрел на меня и умоляюще завершил: – Вернись, я все прощу! Я засмеялась. Забавно! Он меня простит! Димка понял, что ляпнул глупость: – То есть прости меня и вернись! Честное слово, я исправлюсь! Я перестала смеяться, поправила очки и ответила: – Дима, это вчерашний день. – Что «вчерашний день»? – не понял он. – Наши отношения. Димка скривил губы, в упор глядя на меня. – Это из-за него? Из-за Влада? – Нет, – ответила я совершенно честно. – Влад тут ни при чем. Не хочу к тебе возвращаться и все. – Но почему?! Я почувствовала, как меня охватывает волна раздражения. В Димкином пафосе мне упорно мерещилась нотка притворства, а притворство я не выношу с детства. Поэтому коротко велела: – Дима, отстань, – повернулась, пошла к подъезду. И тут мне в спину ударил новый возглас: – О себе не думаешь, так хоть о сестре подумай! Я остановилась. Медленно смерила Димку взглядом с головы до ног. – Что ты хочешь этим сказать? Димка сделал шаг вперед. Его лицо стало напряженным, на виске забилась синяя жилка. – Может, войдем в дом? – предложил он, понизив голос. – У меня такое ощущение, словно за мной следят. Я обвела двор пристальным взглядом и не увидела ни одного человека. Неужели этот кошмар продолжается и в него вовлекаются все новые люди? Господи, когда же все это кончится?! Вопрос был риторическим, и ответа на него не последовало. Я открыла дверь подъезда и сделала Димке знак следовать за собой. Мы молча поднялись по лестнице. Я открыла замки и посторонилась, пропуская гостя вперед. Он вошел. Я снова окинула лестницу пристальным взглядом, прислушалась к шумам и шорохам. Вроде ничего подозрительного. Тем не менее, ощущение опасности, на мгновение оставившее меня в покое, вернулось с новой силой. Я вошла в квартиру, заперла дверь на замок и задвинула засов. – Ого! – сказал Димка, обозревая мое новое чугунное приобретение. – Иди в комнату, – ответила я. Разговаривать в коридоре было бы большой глупостью. На лестничной площадке прекрасно прослушивается каждое слово. Димка вошел в гостиную и снова сказал: – Ого! – Выгоню, – коротко ответила я, села на диван, положила цветы на пол. Димка, обозрев разгромленную комнату, сказать ничего не решился и сел рядом со мной. – У меня такое ощущение, будто ты попала в передрягу. – С чего бы это? Димка помолчал. Потом достал носовой платок и громко чихнул. – Видишь, я правду сказал! – заявил он, складывая платок по заглаженным линиям. Я не ответила. Бросила на платок один взгляд и сумела сохранить на лице прежнее холодное выражение. Платок был точной копией того, что мы нашли в доме Влада. Час от часу не легче! Димкин платок оказался на месте преступления! Спрашивается, что я должна думать?! Не знаете? Вот и я не знаю! – Лиза, что случилось с Диной? – приступил к допросу Димка. – А с чего ты взял, что с ней что-то случилось? – Не притворяйся! Ее похитили, да? – Давай договоримся, – терпеливо сказала я. – Если хочешь мне что-то сказать – говори. На вопросы я не отвечаю. Димка обиделся. – Ну, как угодно. – Немного поерзал по дивану и начал: – Вчера я обедал в кафе напротив твоего банка. – В кафе? – изумилась я. – С каких пор ты обедаешь в кафе? – Не перебивай! – строго приказал Димка. – Ладно, объясню. Обычно не обедаю, а тут пришлось. Ждал твоего бывшего шефа. Он должен был явиться с минуты на минуту, ну я и решил перекусить. Сижу я за столиком, и вдруг ко мне подходит какой-то человек. Подсаживается и говорит: «Дмитрий Васильевич, передайте Лизе, что мы начинаем терять терпение. Если она не отдаст нам амулет до конца этой недели, то сестру больше не увидит». |