Книга Не родись красивой, или Точка опоры, страница 8 – Карина Тихонова

Еще три коттеджа строились для людей, незнакомых старожилам. Строились они медленно и никакой роли в этой истории не играли.

Вот вкратце вся диспозиция.

Максим Леонидович в мою комнату не заходил ни разу, исключая тот день, когда я пришла в себя. Его отношение к своей персоне я прекрасно ощущала: он мне не доверял.

Впрочем, имел право. Не говоря о том, что он меня совсем не знал, я сама себя не знала и могла оказаться кем угодно. В том числе агентом, засланным конкурирующим продюсером.

Поэтому на отсутствие его визитов я нисколько не обижалась, и даже радовалась им.

На третий день я решила встать с постели и пройтись по дому. Чувствовала я себя прекрасно, конец февраля подарил нам чудесные морозные дни, и мне хотелось вдохнуть в себя уходящий зимний воздух.

Поэтому я попросила принести мою одежду. Молодая приветливая горничная притащила отстиранные и отглаженные тряпки, которые почему-то казались мне чужими.

Серый свитерок без всяких узоров и финтифлюшек.

Элла говорила, что это хорошая шерсть и что такой свитерок не продается на барахолках столицы.

Черная шерстяная юбка.

Лейбл отсутствовал, что указывало на то, что юбка была сшита, а не приобретена в готовом виде. Но опять-таки по утверждению Эллы, крой был отличный, швы тщательно обработаны, а фасон с «запахом», несмотря на свою скромность, не был стандартным.

Дальше. Белье.

Элла говорит, что белье дорогое, и не верить ей у меня оснований нет. В чем-чем, а в хороших шмотках она разбирается превосходно. Не один год потратила на получение достойной квалификации.

Дальше. Чулки.

В этом вопросе Элла меня слегка осудила. Не за качество, боже упаси! Чулки были достаточно дорогими, чтобы снискать ее одобрение. Она по-матерински отругала меня за то, что я расхаживаю зимой в тонких трусиках и чулочках, не обременяясь теплыми подштанниками.

─ А если начнутся осложнения по женской части? Если родить не сможешь? – негодующе спрашивала Элла, и даже сплюнула через плечо от ужаса.

Впрочем, через минуту она нашла объяснение моей нерадивости. В тонких чулочках без всякого прикрытия я расхаживала, разумеется, только потому, что ездила в машине. Вопрос, куда подевалась эта машина, и почему я притащилась в поселок пешком, остался за кадром.

Итак, я поднялась с кровати, аккуратно сложила отстиранные и отглаженные вещи на стул и побрела в ванную.

Вошла, включила свет и внимательно осмотрела крупногабаритный санузел, оформленный в стиле античной мозаики. Красиво, что и говорить.

К моим услугам были душевая кабинка и огромная ванна-джакузи. Немного поколебавшись, я выбрала ванну.

Заткнула водосток, плеснула щедрую порцию душистой пенной жидкости и направила на нее теплую струю из-под крана. Откинула голову на резиновую подушечку, разложила руки по краям ванны и замерла.

Ванна наполнялась быстро. В воздухе запахло цветочным лугом и свежескошенными травами. Запах был легким, ненавязчивым, но довольно устойчивым. Во всяком случае, даже через час после принятия ванны я чувствовала, как пахнет моя кожа.

Я, не торопясь, намылила губку и принялась драить свое тело. Удовольствие от процесса я получала огромное, из чего сделала вывод: в сознательной прошлой жизни я привыкла регулярно мыться.

Что ж, хоть один позитивный вывод.

Содрав с себя неприятный запах болезни, я нашла шампунь с бальзамом и тщательно вымыла голову. Волосы у меня оказались длинными и густыми. Цвет я не разобрала: то ли каштановые, то ли медные. Посмотрю, когда высохнут.

Вылезла из ванной, выдернула пробку и принялась изучать баночки с кремами, стоявшие на полочке перед затуманенным зеркалом. Нашла разные варианты для сухой, жирной и нормальной кожи. Немного поколебалась и выбрала последний. Намазала лицо желтоватым нежирным кремом, кожа благодарно вздохнула и моментально впитала его в себя.

Удивительное комфортное состояние.

Все так же неторопливо я выбрала крем для рук и тела, осмотрела свои ногти.

Маникюра у меня нет, хотя руки довольно ухоженные. Интересно, почему я не отпускаю ногти?

Не помню.

Я открыла шкафчик с матовым стеклом, встроенный в стену. Там лежала куча ненужных после ванной предметов, которыми запасается любая рачительная хозяйка.

Например, фен.

Еще на полочках лежал маникюрный набор, стояли вряд хорошие дезодоранты, парфюмированные и без запаха, множество разноцветных баночек с лаком для ногтей, жидкость для снятия лака, запас ватных шариков и дисков для снятия макияжа, кое-какая косметика. Вернее, не кое-какая, а очень хорошая и дорогая, просто выбор был невелик и рассчитан на блондинку.

Впрочем, неважно.

Я включила фен, и он бесшумно задышал мне в лицо теплым воздухом. Еще я обнаружила множество насадок, из которых мне пригодилась только круглая щетка для поднятия корней волос. Я привычным движением взъерошила волосы на макушке и принялась за дело.

Руки работали легко, сами по себе, без моего участия.

«Что значит механическая память!» ─ подумала я.

Через десять минут волосы были высушены и уложены так, как я, очевидно, делала это в прошлой жизни.

Интересно, как я выглядела?

Этот вопрос мучил меня чрезвычайно, но я сознательно не протирала туманную поверхность большого зеркала. Честно говоря, я не знала, кого там увижу, и боялась определенности.

Вдруг я увижу там страхолюдину, по которой плачет пластическая хирургия? Зря, что ли, Максим, разговаривая со мной, предпочитал смотреть в стенку?

Точно знаю, что я не старая. Сужу по рукам. Кожа на них не морщинистая, гладкая и ухоженная. Стало быть, я еще не в пенсионном возрасте.

Волосы у меня вполне приличные: длинные, густые, блестящие… Впрочем, возможно, они выглядят так хорошо, благодаря дорогим средствам для волос, которые я нашла.

Я не толстая. Это совершенно точно. Одежда, которую мне принесли, выглядела примерно на сорок четвертый – сорок шестой размер.

Нормально.

«Ну, что ты тянешь?» – поторопил меня недовольный внутренний голос. – От того, что ты сутки простоишь перед зеркалом, не смея поднять глаз, красивей не станешь! Давай смотри прямо! Хватить трусить!»

Я глубоко вздохнула теплый воздух ванной и провела краем полотенца по зеркальной поверхности.

В незамутненной полосе отразились яркие синие глаза и кусочек лба с приподнятым над ним волосами.

Я поразилась. Неужели это мои глаза? Такие синие?

Торопливо протерла зеркало, отняла полотенце и замерла перед своим отражением.

Это я?!

Девушке, смотревшей на меня с обратной стороны зеркала, было лет двадцать пять, не больше. Самой яркой и привлекательной частью ее лица были, без сомнения, синие глаза. В сочетании с пышными медными волосами они выглядели обворожительно.