Книга Тайна осенней звезды, страница 3 – Карина Тихонова

Я вышла из подъезда и двинулась по направлению к дороге. Поймаю машину и попаду прямиком на летучку. Шеф обругает меня при всех собравшихся, после чего я, скорей всего, уволюсь.

Вот и конец моей журналисткой карьере.

Я протянула руку, и, не глядя, махнула первой проезжающей машине. Машина плавно притормозила. Хороший «опель-вектра», но я в него ни за что не сяду. Я девушка порядочная.

Так я и сказала водителю.

– Проезжайте, проезжайте! Я девушка порядочная.

Водитель выбрался наружу и ответил:

– Это я еще вчера заметил. Только вы деньги забыли.

И протянул мне помятую пятисотрублевую бумажку.

Я посмотрела на него внимательней. Нет, это конопатое лицо и облезлый нос не может компенсировать никакой фирменный прикид!

– Это вы?!

– Это я, – согласился мой вчерашний собеседник. Подумал и добавил:

– Простите за розыгрыш.

– Да ну что вы! – сказала я с горечью. – Подумаешь, поиздевались над стажером! Подумаешь, уволят меня сегодня! Мелочевка!..

Обгоревший нос собеседника стал еще более красным.

– То есть как уволят? – не поверил он.

Я махнула рукой.

– Езжайте своей дорогой. Вам какое дело?

Собеседник обошел машину, открыл дверь пассажира пошире, взял меня под локоть и усадил на сиденье. Вернулся за руль, захлопнул дверцу и сказал:

– Вы меня тоже поймите. Достали до самых печенок. Пишут и пишут, а чего пишут – сами не знают.

Я повернулась к нему всем корпусом.

– Значит, вы и есть тот самый?..

– Тот самый Звягин, – хмуро согласился молодой человек, выглядевший моим ровесником. А было мне тогда двадцать три года. То, что Лешка старше на пять лет, я узнала позже.

– То я буддист, то сатанист, то религиозный реформатор, то я дома вивисекцией занимаюсь, то страусов развожу… В общем, полный бред. А уж про личную жизнь…

Он поперхнулся своим негодованием и стал смотреть в окно. Так мы просидели довольно долго. Так долго, что в моей голове успел зародиться подлый план.

– Ладно, – сказала я, вздохнув. – Отвезите меня в редакцию.

– Вас сильно поругают? – спросил Лешка, поворачивая ключ зажигания.

– Нет, – ответила я бодро. – Уволят, и все. Не обременяйтесь.

Лешка тронулся с места и тут же притормозил.

– Вы серьезно? – не поверил он.

– К сожалению, да.

Он мученически вздохнул.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил он обреченно.

– Можете, – ответила я. – Я бы даже сказала, что вы обязаны это сделать. После вчерашнего.

– Дать вам интервью? – поинтересовался Лешка. – Про личную жизнь?

– Точно!

– Да я все это терпеть не могу! – завелся было он, но тут же махнул рукой.

– А! Ладно! Пытайте!

– Послушайте, – начала я умильно. – Вы же можете сказать все, что вам захочется! Например, что вы дали обет целомудрия до тех пор, пока не заработаете первый миллион, свободный от налогов… Или что-нибудь в этом духе. Кто станет проверять?

Лешка посмотрел на меня. Его лицо рассекла надвое кривая ухмылка.

– А что? – спросил он задумчиво. – Веселиться так веселиться!

– Вот именно!

В редакцию мы вошли под ручку. Шеф, увидев недотрогу Звягина, избегающего журналистов, как чумы, выпал в осадок. Дорогого гостя повели в личный кабинет, угостили хорошим коньяком с хорошим кофе, после чего отдали мне на растерзание. Статья, вышедшая из-под моего бойкого пера, называлась «Романтик моря». Скажу коротко: человеку, который был в ней описан, любой банк мог выдать беспроцентный кредит в момент обращения. Это был схимник. Святой. Юродивый. Трепетная одинокая душа на фоне соблазнов большого города.

В общем, я врала, как умела.

– Так держать! – одобрил шеф, прочитав гранки.

– Сахара не многовато? – деловито поинтересовалась я. – Все-таки журнал для взрослых… Переварят ли?

– В самый раз! – отрубил шеф. – Ты, что, сериалы не смотришь?!

И оказался прав. Домохозяйки остались довольны.

На самом деле Лешка далеко не схимник. Нимфы в его жизни меняются часто, и это вызывает у меня удивление, смешанное с невольным уважением. Внешностью Лешка не блещет. Зато он умный, легкий, веселый, щедрый, заводной и компанейский парень. Одним словом, такие женщинам нравятся.

– Перебесится, – небрежно роняет моя мама, когда я рассказываю ей об очередной Лешкиной пассии. – Девочек может быть много, а любовь одна.

– Это она про тебя, – объясняет папа.

– А-а-а, – говорю я.

Такой вот стандартный семейный разговор. Нужно ли уточнять, что мои предки спят и видят нашу с Лешкой свадьбу!

Мне смешно, но я их не разочаровываю.

К Лешке у меня деловой интерес. Лешка служит мне компасом в деловых джунглях нашего города.

– Очень перспективный парень, – говорит он, к примеру, о каком-нибудь начинающем предпринимателе.

Я мотаю на ус, топаю к шефу и предлагаю сделать хороший материал. Лешка никогда не ошибается, и если он называет парня «перспективным», то за свои слова отвечает. Парень потихоньку раскручивается, и наш журнал обретает еще одного благодарного рекламодателя.

А шеф выписывает мне премию за «профессиональный нюх».

В общем, Лешка мне очень даже нужен.

Еще мы с ним беседуем о литературе. Иногда ходим в кино, иногда прогуливаемся по городу.

– Ты не даешь ему возможности за тобой поухаживать! – упрекает меня мама.

– Мам, у него для этой цели есть домашний объект, – возражаю я.

– Ну и что? – немедленно ощетинивается мама. – Какая девица по счету? Она ему кто? Жена? Они расписаны?

– Насколько я знаю, нет…

– Вот и все! – отрубает мама. – Парень свободен!

И вполголоса добавляет:

– Только не тяни! А то кто-нибудь окрутит.

В общем, вы уже поняли, что моя мама – человек старой закваски. Для нее «несвободный мужчина» – это мужчина со штампом в паспорте. Все остальные виды зависимости мама не признает.

К Лешке я отношусь очень хорошо, по-приятельски. «Окручивать» его у меня нет ни малейшего желания.

– Ты еще не определилась со своим отношением к нему, – говорит папа.

Я пожимаю плечами. Папа, конечно, умный, но в данном случае он не прав. Со своим отношением я определилась раз и навсегда.

Лешка – хороший друг. Честный, надежный и не жадный.