Книга Ворон. Кочевые дороги, страница 29 – Виктор Дубровский

В это время Тыгын лежал возле костра на носилках и практически не шевелился, а рядом Сайнара поправляла подушки.

— Ну что скажешь, внучка? — спросил тойон.

— Всё очень запутано, дед. Я про такое и не слышала никогда, чтобы всякие комисаар и ячейка откуда-то взялись. Может просто тебе про них никто не говорил?

— Приедем в улус, проверим, кто что говорил, а кто промолчал, — ответил Тыгын, — а ты смотри внимательно и слушай, может, я чего и не замечу.

Бэргэн велел подтащить сопротивляющегося Бээлбэя поближе к костру и начал допрос:

— Кто тебе выдал тамгу Эллэя?

— Сам Улахан Тойон Эллэй выдал! А ты, скотина, за то, что поднял руку на посланника великого Эллэя, будешь порван конями! И вы все, все, умрете! — Бээлбэй брызгал слюной через разбитые губы.

— И кто же это нас убьет? Не твои ли недоноски, которые не смогли с тремя девушками справится? — с иронией в голосе спросила Сайнара.

— Твоих Хара-Кыыс, отдадут на потеху крестьянам, когда комитет захватит власть!

— Кто такой комитет? — быстро спросил Бэргэн.

— Не кто, а что. Комитет — это новая власть, и она вас раздавит! — Бээлбэй всё ещё думал, что он сможет отмстить всем за своё пленение и побои.

Сайнара подошла к толстяку и ткнула ему в зубы рукояткой камчи:

— Это тебе за девок! Может и меня на потеху кому отдадут?

Бээлбэй выплюнул вместе с кровью выбитый зуб.

— Кто тебя послал убить нашего Улахан Тойона? Комитет? — Бэргэн продолжал допрос, не отвлекаясь на мелочи.

— Я больше ничего не скажу! Можете меня убить, но наше дело будет жить! — глаза Бээлбэя горели фанатичным огнем.

— А скажи, уважаемый Бээлбэй, — проскрипел Тыгын, — а ты знаешь, что те, кто переходят ко мне на службу, сразу получают триста таньга и новых жен? Не желаешь ли стать сотником в моём отряде?

— Я не продаюсь за жалкие подачки врагов народа! Когда мы придем к власти, мы получим всё! — взвизгнул Бээлбэй.

Бэргэн сделал незаметный знак своим бойцам и из шатра появился Арчах.

— О, табаарыс комисаар! Здравствуй, уважаемый! — Арчах сиял, как новенький алтын, явно любуясь собой и новым шёлковым халатом, — я рад видеть тебя в добром здравии.

— Скотина! Ты продался за триста таньга ворам и угнетателям, ты…

Арчах хрипло засмеялся.

— Двести таньга, халат, конь и пять жен, — уточнил он, — а ты, Бээлбэй, конечно же, только ради народного счастья устраиваешь ячейка и подговариваешь крестьян бунтовать против закона? Зачем устраивать борьбу, если можно придти к уважаемому Улахан Бабай Тойону Старшего рода Белого Коня и получить всё, за что надо бороться? — Арчах пожал плечами, — я получил, и плевать я хотел на твой ячейка. Так ведь и убить могут в следующий раз.

Бээлбэй побагровел и пытался плюнуть на Арчаха:

— Ты, ты! Предатель! Борьба за свободу народа не может быть без жертв!

Арчах с криком рванулся к Бээлбэю, с намерением его пнуть:

— Ты послал меня на смерть, а сам прятался за холмами! Трусливый шакал, помёт плешивой крысы!

Хара-Кыыс удержали буяна за локти и отвели подальше от костра. Арчах ещё долго выкрикивал проклятия и вырывался у них из рук. Шаман закончил колдовать над своими отварами и показал знаками Бэргэну, что уже всё готово, чтобы допрашивать пленника. Бээлбэй, видимо почувствовал, что сейчас будет что-то неприятное и выкрикнул:

— Если вы меня сейчас отпустите, то я буду просить комитет вас пощадить!

Бэргэн кивнул бойцам, которые удерживали связанного толстяка. Один из них зажал нос, а второй задрал голову Бээлбэя вверх. Шаман поднёс ему ко рту пиалу с отваром, и Бээлбэй, как не крутился, выпил зелье. Вскоре его глаза затуманились, а шаман начал постукивать в бубен с колокольчиками. Его помощник наигрывал на хомусе заунывную мелодию, в такт с позвякиванием бубенцов.

Когда глаза Бээлбэя остекленели, шаман бросил в костер щепоть травы и веером начал нагонять дым на пленника.

— Всё, — сказал шаман, — можно спрашивать.

— Как твоё настоящее имя? — начал допрос Бэргэн.

— Бээлбэй из клана Хумхуз, — отвечал бесцветным голосом пленник.

— Почему ты приказал напасть на нас на землях Старшего рода Чёрного Медведя?

— Мне так приказали. Надо поссорить роды Белого Коня и Чёрного Медведя.

— Откуда у тебя тамга Улахан Тойона Старшего рода Чёрного Медведя?

— Мне дали её.

— Кто дал?

Бээлбэй забился в падучей, у него пошла пена изо рта, а тело скрутили судороги.

— Чшш, чшш, чшшш, — забормотал шаман, — тихо, тихо, — и сказал Тыгыну, — сильное заклятие на него наложили, непонятно как, но он не может что-то говорить. Я слышал про такое от стариков. Если сильно спрашивать про запретное, может помереть.

— Что такое комитет?

— Комитет — это лучшие люди, которые хотят освободить Степь от власти Старших родов, — пленник успокоился и опять начал отвечать без эмоций.

— Ты входишь в комитет?

— Да, я вхожу в комитет, я комисаар нашего улуса.

— Зачем в улусе комисаар?

— Комиссары проверяют, чтобы в ячейках правильно понимали, как надо осуждать тойонов, ханов и беев, а также Старшие рода, которые обманывают народ. Искать недовольных, приглашать их в ячейка, учить, разрешать говорить плохое про беев и тойонов.

— Какие люди ещё в комитет?

Бээлбэй опять захрипел и задёргался.

— Чшш, чшш, чшшш, — забормотал шаман, — не хочет имена говорить.

Бэргэн расспрашивал пленника про комитет, ячейка и отряды, знаки и откуда берутся деньги. Наконец допрос прекратили, когда стало видно, что пленник уже отошел от действия зелья. Его оттащили подальше и привязали к дереву.

Тыгын крепко задумался над услышанным. Всё слишком неожиданно и необычно, это не одинокие проповедники, которые шалаются по наслегам и хают власть, это целая банда отщепенцев. И в этой банде не только воры и убийцы. В банде есть и чиновники, и купцы, и даже кто-то из приближённых к Улахан Тойонам людей. Тыгын сразу вспомнил детскую игрушку бабайка, которые вытачивали из дерева мастера в северо-западных областях Харкадара. Когда открываешь большую бабайку, внутри у неё бабайка поменьше, а внутри её ещё меньше и так могло быть до восьми вложенных друг в друга куколок. Тут открывались такие же тайны — осталось добраться до тех, кто сидит внутри всех последних событий. Надо вырвать этому скорпиону жало, а не гоняться по всей Большой Степи за каждым возмутителем спокойствия. А ещё надо бы узнать, может рядом с Тыгыном такой же комисаар затаился, а по улусам расхаживают агитаторы и учиняют ячейка. Шайтан всё побери!