Книга Колдовство для олигарха, страница 54 – Яна Тройнич, Марина Тройнич

Одного я узнал сразу же — супруг Любки. Значит, князь каким-то образом нашелся. Мелькнула мысль: «Не Любка ли помогла?» Не для себя же она так рвалась за этим цветком.

Обратил внимание, что внезапно исчезла самозванка. А ведь только что сидела рядом с Чахликом, который гладил своей костлявой рукой ее плечо.

Местный повелитель поднялся с трона и пошел навстречу прибывшим. О чем они говорили, я не слышал, хотя понял, что беседа не из приятных. Мне эта картина сразу же напомнила наши разборки с братками, а на стрелках у кого-нибудь часто бывает припрятан козырь в рукаве. Так и вышло. Казалось бы, что могут сделать князь с его спутником вдвоем против толпы? Но тут вдруг, словно грибы после дождя, из-под земли стали подниматься всадники на конях с горящими глазами-углями. Видимо, этот расклад и решил судьбу переговоров.

Чахлик приказал привести меня и передал князю. Миг спустя я уже восседал на коне впереди Кощея, и мы тронулись в обратный путь. Роль бабы в таком тесном соседстве была уже выше моих сил. Хорошо хоть спутник не проявлял ко мне никакого интереса и молчал. Лишь один раз спросил:

— А вы-то боярышня, за какими демонами полезли за цветком?

Я постарался ответить как можно более легкомысленно, хотя про себя просто скрипел зубами:

— Меня вдохновила ваша супруга, повелитель.

Он вздохнул:

— Ну, от нее-то всего можно ожидать…

До дворца Салтана, слава богу, доехали без разговоров. Там князь помог мне спуститься с коня и заметил, что сам вернется сюда позже.

Я направился к воротам и вдруг замер. В небе прямо надо мной зависла огромная птица. Несмотря на то что стояла глубокая ночь, я понял: это не мой старый приятель Коршун. Но и просто обычной птицей она не была. Вероятно, у Карлуши на службе имеются и другие оборотни…

Кощей

В себя меня привел сноп света. Кажется, он проник во все уголки моего тела. Потом я почувствовал, как мне разжимают пальцы и что-то в них вкладывают. И еще услышал голос Любки, она умоляла кого-то вернуть мне силы и здоровье.

Свет постепенно слабел, а я в то же время чувствовал, как жизнь возвращается. Запульсировала в венах кровь, тепло разлилось по телу. С трудом приоткрыл глаза и увидел склонившуюся надо мной супругу. А моя рука сжимала цветок папоротника, от которого исходило сияние. Теперь все встало на свои места. Но как Любке удалось заполучить его?

Девчонка выглядела — краше в гроб кладут. Лицо белее снега, губы посинели. От жалости сжалось сердце. Любка как-то странно взглянула на меня, потом пошатнулась. Затем вдруг вздрогнула и горячо зашептала:

— Федя, вернись! Я люблю тебя и ни на кого не променяю!

Кажется, теперь побледнел я. И раньше слышал, что она называла это имя, но думал — вспоминала о брате. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: никакой он не родственник — она любила этого Федора и страдала.

Тут появились бабки, захлопотали вокруг меня, увели Любку.

Яга Яговна охала:

— Когда увидела ее впервые, подумала: какая слабенькая и худенькая! Былиночка, да и только. А она смелее любого молодца. Уж их-то я в своей жизни перевидала.

Хотелось остаться одному и все обдумать. Я сделал вид, что устал, и закрыл глаза. Бабки на цыпочках вышли из комнаты. Нетрудно угадать, куда направились. Сидят у кровати своей ненаглядной девоньки.

Через некоторое время поднялся с постели. Сделал несколько шагов. Ноги слушались, тело ощущалось, как прежде, сильным и гибким. Но вот на душе скребли кошки. Никогда не думал, что известие о том, что Любка кого-то любит, так взволнует меня. Даже в голову подобная мысль не приходила. И тут — как гром с ясного неба. В груди забушевала настоящая буря.

С трудом успокоился. Может, не стоит подавать виду, что знаю про ее любовь? Закончим здесь свою миссию, увезу ее в свой замок, забудет там своего разлюбезного.

Я зашел в соседнюю комнату. Любка спала, бабки охраняли ее, как наседки. Увидев меня, забеспокоились:

— Стоило ли так рано подниматься? Отдохни…

Я улыбнулся:

— Отдыхать некогда. Нужно поскорее закончить здесь дела да отправляться домой.

Подошел к Любке, сел рядом, взял ее руку в свою. Боль снова полоснула по сердцу.

Яга Яговна пробормотала:

— Что ж, побудь со своей супругой. Проснется, ей будет приятно.

Я невольно усмехнулся: будет ли? Смотрел на спящую девчонку и размышлял: «Гордая, смелая, волевая… Удерживать такую против ее воли себе дороже». Но и отдать другому — выше моих сил. Наконец принял решение. Надо отпустить, чтобы потом приблизить. Придется завоевывать свою супругу по-новому. Жаль лишь, что соперника нет рядом. Было бы проще.

Теперь многое стало понятно: как Любка злилась на «братца», перечила ему, видимо, знала о Настасье Вахромеевне и ревновала. Только вот зачем же меня отправилась спасать? Исчезни я — исчезли бы и многие ее проблемы. Я подумал: «Тайна ты моя за семью печатями. Сколько же времени еще придется срывать их?»

Тут Любка открыла глаза. Заметила меня и слабо улыбнулась:

— Все хорошо?

— Со мной — да. А ты как?

— Тоже в порядке.

Я помог ей подняться. В соседней комнате за трапезой расположились бабки, Локша с братьями и Кийс. Ужин тянулся долго. Я изо всех сил старался быть со всеми приветливым и ласковым, чтобы ни одним взглядом не выдать своего дурного настроения. Наконец застолье закончилось. Мы с Любкой отправились в опочивальню, которую подготовили для нас заботливые старушки.

Девчонка уселась на самый краешек постели и опустила голову. Счастливой она точно не выглядела. А кто мне, собственно, мешает воспользоваться правом супруга? Но тут же отогнал эти мысли. Может, она и не станет сопротивляться, но что дальше? Я представил ее потухший взгляд… Нет, риск есть, но он необходим.

Отошел к окну, потом повернулся к жене:

— Люба, нам надо поговорить.

— О чем? — Она приблизилась. — У вас не слишком здоровый вид. Может, оставим разговоры до завтра?

— Нет, скажу что хотел сейчас. Завтра могу и передумать. Люба, ты не желаешь ни о чем меня попросить?

Она вскинула глаза:

— А что, должна?

— Подумай, я обещал выполнить любую твою просьбу.

Девчонка замялась:

— Мне ничего не нужно.

Я решил, что незачем ходить вокруг да около. Чем быстрее все решу, тем лучше:

— С этого мгновения можешь не считать себя моей супругой. Я даю тебе свободу. И очень благодарен за все, что ты сделала.

Показалось, что в глазах мелькнула радость. Но ее быстро сменило недоумение. Супруга вдруг пожелала узнать причины развода.