Книга Тайные тропы, страница 9 – Виктор Дубровский

Послеобеденная сиеста — пожалуй, самое замечательное изобретение человечества. Я ради неё три раза в день готов обедать. Но почему-то обед всего один. А работы — непочатый край, от которой скоро подохнут все кони и погребут меня под горой трупов. Дильбэр я выгнал. Она теперь локальная старшая жена в новом доме. Я так думаю, что всех женщин собирать в одном месте нельзя — это чревато такими катаклизмами, что мама не горюй. Перед расставанием я ей сказал, чтобы она наняла женщину в прислугу и вообще, превратила дом в уютное гнёздышко, полное неги, я скоро приду. Сам же завалился отдыхать в доме Тыгына.

После лёгкой дрёмы я вышел во внутренний дворик дома. Мне пора идти на допрос задержанных, все заинтересованные лица уже отбыли на место, а меня на улице дожидался лишь Ичил.

На крыльцо вышла стройная, ухоженная женщина лет тридцати пяти с плёткой в руках. Обвела прищуренными глазами двор. Мужики как-то шустро начали ныкаться по щелям. А я так и стоял посреди двора, один, без ансамбля.

Взгляд остановился на мне.

— Эй, ты! Иди ко мне!

Я уже забрался на коня и возвращаться не собирался.

— Извини, красотка, я спешу. Встретимся в следующий раз, — и направил коня на улицу. Когда за мной закрывались ворота, я услышал гневный окрик: «Кто этот наглец?» и неразборчивый ответ слуг. Что за психическая баба, прям не знаю.

Мы с Ичилом приехали на площадь перед Храмом Тэнгри как раз к тому моменту, когда Бэргэн закончил фасовать задержанных по группам. Их держали на площади, потому что камер на такую ораву не хватало. Я подошёл к нему и спросил, как тут обстановка.

— Тут бандиты. Есть купцы, которые на шёлк сбивали цены. У них на складах обнаружили водку и траву. Комиссаров вроде нет.

— А ты записывай во время допроса, кто кому приказы отдавал, может и комиссара найдёшь.

— Как записывай?

— Ты что, просто так допрашиваешь и всё?

— А как ещё? Поймали мошенника, допросили — и на виселицу. Ну, может просто плетей дадим и отпустим, если ни в чем плохом не замечен.

— Ну как хочешь, виновных мне в кулуты отдашь, — по мне так он половину важных фигурантов пропустит, — дай мне на чём писать.

— Ты что, писать умеешь? — удивился Бэргэн.

— Я много что умею, — уклонился я от прямого ответа.

И читать я умею, и писать, и вышивать крестиком. Бэргэн нашёл какого-то служку и мне притащили серого цвета бумагу и жалкое подобие карандаша.

Ичил, Бэргэн и я спустились в пыточную, послушать, что напоют пташки, может сознаются в том, чего не совершали. И началось. Ичил разделся до пояса, напялил кожаный фартук. Помощники его, молодые пацаны, раскочегарили жаровню с инструментом. Стерилизуют, наверное, чтобы заразу не занести. Привели первого подследственного, сноровисто вздёрнули на дыбу. Тот начал верещать ещё до того, как ему прищемили пальцы. Строго здесь с этим. Визит задержанного в кровавые застенки начинается с дыбы, так же, как и театр с вешалки. Настраивает, знаете ли, на серьёзный разговор.

— Всё расскажу, я всё расскажу! — орал бедолага.

— Расскажешь, куда ты денешься, — ответил ему Ичил, — давай, начинай. Кто таков? Под кем ходишь?

Началась рутинная работа следственного отдела. Ичил по одному ему ведомым признакам выдёргивал задержанных по одному, задавал пять-шесть вопросов и отсылал обратно. Наконец выяснился главарь, а по моей терминологии — полевой командир, этой шайки, носитель бляхи и, теперь уже, жертва режима. Этот перец оказался покрепче своих подчинённых и начал свою речь с угроз.

— Вы ещё пожалеете, что меня схватили! Когда наши возьмут власть, вас всех вздёрнут в первую очередь!

Такое многообещающее начало меня вывело из полудрёмы.

— Ну-ка, поподробнее, кто это ваши?

— Вам будет всё равно!

Ичил воткнул ему под ребра какую-то иглу, больше похожую на шило, главарь взвыл.

— Отвечай, когда тебя спрашивают!

— Совет народных комиссаров! Они отомстят за меня.

Я пробормотал: «Кому ты нахрен нужен» и подошёл поближе к подследственному:

— В глаза смотреть! Явки, клички, пароли!

Бандит попытался в меня плюнуть, но, похоже, здесь попросту не знали таких слов.

— Кто тебе давал задания?

— Я вам ничего не скажу, можете меня убить!

Какой стойкий оловянный солдатик! Но, видать, у Ичила были свои соображения на это счёт. Помощники принесли фляжку, воткнули бандиту в глотку что-то наподобие воронки и влили ему в пасть вонючую бурду. Через три-четыре минуты глаза у него остекленели, а Ичил говорит мне:

— Можешь спрашивать.

— Кто тебе давал задания? Какие задания вы получали?

Бандит бесцветным голосом начал бубнить:

— Задания давал человек с серебряной тамгой. Задания — сопровождать караван, иногда нападать на купцов, на которых покажут. Иногда сопровождать агитаторов.

— Приходил один человек с тамгой или разные?

— Два разных.

— Где вы размещались в городе?

— В доме второй жены казначея.

— Кто дал задание убить Кадыркула?

— Начальник городской стражи.

Бэргэн от таких слова аж подскочил на месте. Выглянул в коридор и рыкнул на своих бойцов. Да, коррупция проникла в ряды правоохранительных органов.

— У него есть серебряная бляха?

— Да.

— Кто рассказал про тайный ход?

— Начальник городской стражи.

— Где вы скрывались, после того, как убили Кадыркула?

— На рынке, на складах купцов.

— Куда вы водили караваны?

— Ус Хатын, Пять пальцев, Хотон Урях, Саман Кюель и в улусы.

— Что вы возили?

— Не знаю. Нам запрещено смотреть, что возят.

— Откуда брали товары?

— Со складов в Хотон Уряхе.

— Откуда там товары?

— Не знаю. Мы приходили и брали товар. Кто туда привозит, мы не знаем.

— Когда приходит человек с серебряной бляхой, он должен говорить специальные слова?

— Да.

— Какие?

— Нет ли у вас на продажу синие ковры.

— Что ты должен ответить?

— Для синих ковров ещё время не пришло.

— Куда ты отнёс золотую пыль, которая хранилась в доме второй жены Кадыркула?

— Отдал начальнику городской стражи.

— Зачем ты вступил в ряда людей, которые носят жёлтые повязки?

— Потому что мы боремся за свободу.