Книга Груз 209-А, страница 2 – Илья Слобожанский

– Много будешь знать, засветишь дембель.

– Да какой тут дембель? – Сержант пополоскал рот. – Дожить бы до вечера. – Скуластый посмотрел на реку, туда, где на самом горизонте, в тумане прятался город.

– Доживешь, – командир улыбнулся. – Что, Димон, в Заречье потянуло?

– А что там делать? – сержант зыркнул на солнце и скривился.

– Ну да, – выдохнул взводный. – Кого-кого, а нас там не ждут.

– Слышь, старлей, – не унимался Санчо. – Колись, чего с передка ушли? Порт прикрывать?

– Нет, – офицер прислушался. – А вот и «ротный». Смотри, Толян, как двойку накроют. – Командир взял бинокль. С десяток черных точек показались на горизонте, послышался гул. – Летят красавцы. Щас как жахнут! Ты б утопил блок связи, вычислят.

– Командир? – Связист щурился от яркого солнца. – Что-то я не врубаюсь. Ротный…

– Толян, выключай тупильник. – Сержант забрал блок и забросил далеко в реку. – Какой к черту ротный? Не догоняешь?

– Нет.

– Ну ты даешь! – Сержант уселся на песок. – Под колпаком мы, дурик! Частоты прослушиваются. Врубаешься?

– А код доступа?

– И коды, и личные номера. Эти ушлепки все про нас знают. Даже то, что ты хавал на завтрак. Ух, и дурик же ты…

– Сам ты дурик. – Толян смотрел вдаль. За леском рвались бомбы, поднимался дым. – Выходит, нас засветили?

– А ты как думаешь? – Сержант поскреб щеку. – А вон и Женька. Гляди, взводный, Босонец возвращается.

– Уходим. – Взводный убрал бинокль. – Нужно поторопиться, просекут, что мы им дезу втулили. Начнут квадрат за квадратом обрабатывать. Поднимай бойцов.

* * *

Взвод расположился в тени маскировочной сетки за полуразрушенной стеной административного здания. Зенитное орудие терлось стволами о синее небо, пряча станину за ящиками с песком и горой рваных, грязных матрацев. Орудийный расчет коротал время за игрой в карты, не обращая внимания на вновь прибывших.

– Странные они какие-то, – заметил Женька. – В карты режутся. Охранения ноль. Бардак.

– Бардак, – согласился взводный. – Резервисты – что с них взять? Шел бы ты к нашим. Отдохни, может, вздремнешь, пока я тут…

– Успею, – отмахнулся солдат. – Слышь, Макс. А давай охрану выставим? Стремно как-то.

– Отдыхай. – Офицер протянул шлем-каску. – Держи, пойду, прогуляюсь.

– А где здесь гулять? Разве что… да и нет тут никого. Кроме этих… – Женька зыркнул на резервистов.

– Может, здесь нет. А там… – офицер указал на дыру в стене. – Схожу, посмотрю.

– Я с тобой?

– Отставить. Топай к ребятам, отдохни. Вторые сутки на ногах.

– Да ладно тебе. Пошли. Мне тоже интересно, что здесь за тихушники живут. Попрятались в норах, как…

– Ладно, пошли. – Взводный забросил на плечо автомат и полез к пролому.

После яркого солнца перед глазами забегали пятна. Потянуло сквознячком, в носы ударил стойкий запах отхожего места. С трудом преодолев баррикаду из кусков бетона, арматуры и пустых ящиков, военные попали в просторное, плохо освещенное помещение. Внутри, как, впрочем, и снаружи, валялись пустые консервные банки и помятые пластиковые коробки от солдатских сухпайков.

– Бардак, – в который раз заметил Женька, перелезая через мешки, этакую рукотворную преграду, возможно, еще один рубеж обороны. – Эй! – выкрикнул солдат. – Есть кто живой?!

– Да, дела, – заговорил взводный. – И тут никого.

– Ага. – Женька пнул мешок, тот завалился, и на грязный пол высыпались коричневые зерна. – Во… смотри. – Солдат взял пригоршню трехгранных орешков. – Интересно, а их есть можно?

– Можно, если желудок крепкий, – пробасили из дальнего угла.

– Покажись, – рявкнул Женька и вскинул автомат. – Кто тут?

– Я, – ответили из темноты.

– Кто я? – Солдат передернул затвор. – Вылезай, а то…

– Остынь. – Взводный вышел вперед. – Мне нужен, мы ищем старшего!

– И мне нужен… хухушок-кукушок. Только где его взять-то, старшего? Сбежал гаденыш. – Что-то скрипнуло, послышалась возня. – А вы часом не те вояки, что на «чертову гриву» собрались?

– Может, и те. – Командир выглянул из-за железобетонной колоны. – Вы бы показались. Разговариваем, как с призраком.

– Так я и есть Призрак. Фамилия у меня такая. А звать Вахалий. – Зажегся огонек, Призрак закурил. – Топайте сюда, служивые. Тут что-то вроде ночлежки. Кровати да матрацы.

– А может, на свежий воздух? – Офицер пнул консервную банку, та затарахтела по неровностям пола и плюхнулась в смрадную лужу.

– И то правда! Пошли на воздух. – Вахалий выбрался из темноты на полосу слабого света, что падала из узкого окошка под самым потолком.

– Мать моя женщина. – Женька отступил. – Да ты не призрак. Ты, дядя, леший. Настоящий лешак. Ночью увидишь…

– А ты не смотри. – Вахалий поскреб затылок. Косматая борода, копна черных волос и огромные глазищи. – Ну что, хухушок-кукушок, будем таращиться или пойдем?

– Слышь, взводный? Как бы беды не вышло. Вылезем, а наши… как шарахнут, ну… с перепугу. – Женька глазел на Призрака. Мешковатый серый бушлат, сапоги выше колен и большое охотничье ружье, на поясном ремне тесак. Да и сам Вахалий был далеко не малого роста, на голову выше Женьки, вровень взводному, но вдвое шире в плечах. – Ты, мужик, это… ну… ружье прибери, – посоветовал солдат, вдоволь наглядевшись на Вахалия Призрака.

– С какой радости?

– На всякий случай. – Женька протянул руку. – Давай свою гаубицу.

– Слышь, ты, козявка… – Вахалий выдохнул облако дыма. – Не по силенкам ноша, пупок развяжется.

– Ну ты… – Женька отступил. – Сам козявка.

– Отставить. – Взводный указал на выход. – Ты, Женька, ступай… предупреди наших. А вы, господин Вахалий, действительно похожи на лешего. И одежда вполне подходящая.

– Да какой я господин. – Вахалий плюнул на окурок самокрутки, бросил на пол и безжалостно растоптал сапожищем. – Охотник я. Живу в глуши, зверя бью. Оттого и похож на лешего.

– И много в этих местах зверья? – Взводный не торопился на свежий воздух, разумно опасаясь реакции бойцов на такого вот детину, да еще с большим ружьем и тесаком.

– Раньше было много. А теперь… – Призрак горестно вздохнул. – Зверье шума боится.

– Да… шума многовато.

– А чего мы на месте топчемся? – Вахалий с легкостью взвалил на плечо мешок и направился к пролому в стене. – Пошли, служивый, да гляди в оба! Тут в дерьме не измараться – как сухим из реки выйти. Понагадили хухушки… чтоб им! Ты под ноги смотри… лурайду испоганишь, не погляжу, что в чинах. Драить заставлю.