Онлайн книга «Подрывник будущего. "Русские бессмертны!"»
Особо возмущает сложившаяся ситуация шустрого и импульсивного итальянца Моретти: – Парни, это просто свинство! Мать!.. Как вы можете пить, видя муки боевого товарища? Траханые датчики! Готов все отдать за стаканчик граппы! – Дружище, но мы же не заставляли тебя сдавать на допуск к вождению. И прибавку к жалованью за то, что крутишь баранку, ты получаешь неплохую. – В свинячью задницу эту прибавку! – Взгляд черных глаз останавливается на стаканчике в руке капрала: – Яблочное?.. – Оно самое. Еще сдобрено для вкуса малиной. Холодненькое! – Командир экипажа, демонстративно наслаждаясь, не спеша отпивает половину, довольно цокает языком и продолжает: – Класс! И в голову ударяет мягко и приятно. Короче, рядовой, я тебе сочувствую. – Срань господня! Траханые правила! – Моретти импульсивно швыряет галету на заменяющий скатерть кусок прорезиненного брезента: – Сухомятка в горло не лезет! «Доброжелатели» подсказывают: – Запей водичкой. – Траханой ослиной мочой!.. Похоже, парням доставляет удовольствие подтрунивать над коллегой. Правильно говорят: ничто так не радует человека, как огорчения близкого. Взгляд разгневанного итальянца останавливается на мне. Как раз закидываю в кузов очередную партию неисправных мин: – Мут, немая задница! Долго еще?! Показываю на пальцах: «Восемь». Он вскакивает с явным желанием отвесить пинка: – Траханое животное! Почему не шевелишься?! Защищая подчиненного, немедленно отзывается добряк Петрофф: – Остынь, Джанни. Он и так пашет как проклятый, еще не присел ни разу. По минам прыгать – не баранку крутить и не девок щупать. Хочешь сам слазить на поле? – Это не моя траханая работа, а саперов! Понятно, что Моретти с удовольствием «наехал» бы и на Петроффа, но тот солдат первого разряда, а итальянец пока пребывает во втором. – Мать!.. Вот в Би-Пи за баранкой сидят только животные. Здесь, с какого-то хрена, припахали вояк. Какой кретино придумал эти гребаные правила? Тема заинтересовала капрала: – Что, там животные и за рулем боевых машин? Ответа не слышу, потому что убегаю на поле. Когда кто-то в экипаже нервничает, лучше пошевеливаться и не маячить перед глазами. Возвращаюсь, когда бойцы о чем-то оживленно спорят. Прислушиваюсь. Ага, тема злободневная: сколько времени уйдет на обучение животного вождению? – Не знаю, как остальные, но Мут вообще смышленый и похож на человека. У него расовый тип «А», а это кое-что значит! – Херня! Животное есть животное. Чтобы его выучить… Прибыв с последним грузом мин, подбегаю к капралу и четко козыряю. Спор утих, военные с непонятным интересом смотрят на меня. – Закончил? «Да». Моретти открывает рот: – Ну что, проверим? Мне не терпится выиграть пари. Отзывается Петрофф: – Подожди. Пусть он пожрет и отдохнет немного. На голодное брюхо хрен чему научишься. Переходит на русский: – Мут, мой руки и садись, поешь. Заслужил. Два коротких кивка: «спасибо». Хорошо в этом экипаже – можно кушать за общим столом. А, например, Попеску выгоняет в сторону и упаковку сухпая бросает, как кость собаке. Вояки допили молодое винцо, сейчас сыто подчищают порции. Душевно поев, запив разведенным водой концентрированным соком и вытерев лицо и руки гигиенической салфеткой, получаю неожиданный вопрос: – Мут, ты автомобиля боишься? «Нет». – Хочешь научиться водить? «Да». Вот иногда хорошо быть немым. Разговаривают, как с дрессированной собачкой, даже смешно. Слушаю, утвердительно киваю и думаю. Интересно, как они собираются обмануть электронику джипа? Оказывается, все предусмотрено. Для солдатской смекалки преград не существует в любой армии. Меньше двадцати минут уходит на тренировочное выжимание педалей и переключение скоростей «на сухую», затем Моретти встает в просторном салоне за водительским местом, нависая надо мной крупной фигурой и держась за спинку сиденья. Рядом сидит Петрофф. Он тоже поставил на меня. Капрал и пулеметчик против. – Заводи, Мут. Вон тот флажок. Привычного ключа зажигания тут нет. Да он и не нужен при такой навороченной системе допуска к управлению машиной. Поворот рычажка… тишина. – Мать!.. Ну-ка, двигай вперед сиденье. М-да, становится тесновато. – Еще раз! Дышащий в затылок солдат практически прижимает к рулю. И пусть его броня в нарушение приказа снята, но даже сидеть неудобно. Как же буду рулить? На сей раз движок джипа отозвался мощным урчанием. Немного отпускаю педаль газа, двигаю плечами, пытаясь освободить хоть чуть-чуть места. – Джанни, сдай немного назад, ты его совсем задавил. Вот, так свободнее. – Мут, врубай первую! В прошлой жизни я за рулем сидел, батя вождению учил. Конечно, джип – не «Газель», да и времени прошло много, но сцепление отжимаю нормально, мягко трогаясь с места. Разворот, выезжаю на засыпанную гравием дорогу, идущую вдоль окружающих трубопровод минных полей. Нам сейчас на самый дальний участок, на границу с зоной ответственности соседней базы. – Вторую, парень! Офигеть! Меня здесь так еще никто не называл. Моретти реально доволен. Сцепление, рычаг… хорошая коробка передач, входит легко. «Лендровер» ощутимо разгоняется. Поразительное дело – пока рулю спокойно. – Третью! Мут, жми! Вот на третьей, набрав верных сорок километров в час, почувствовал себя немного неуверенно: машину водит влево-вправо. – Четвертую! Вцепившись в руль, отрицательно кручу головой. – Давай, засранец, врубай! Кончай трусить! Ну, как хотите. На шестидесяти виляние джипа стало ощутимым, но на ликование темпераментного итальянца это не повлияло: – Йя-а-ху-у-у! Заработало! Его поддерживает Петрофф: – Хей-хей-хей! Пари! Интересно, что думают капрал и пулеметчик? Но повернуться и глянуть назад просто боюсь. Машину не чувствую совершенно. Понемногу сбрасываю скорость до тридцати миль в час, так вроде полегче. – Итак, капрал, мы выиграли? |