Книга Стихийное бедствие, страница 11 – Валентина Мельникова

— Да, женщины любят подобные вещи, — пробормотала она, поднимая бокал, и сделала большой глоток. Ксения и думать забыла, что несколько минут назад дала зарок больше не пить.

— Какие вещи? — удивился Максим и, подперев щеку ладонью, задумчиво посмотрел на нее. Ксения заметила еще один шрам — на запястье, а другой на тыльной стороне ладони.

— Думаю, ты или солдат, или тебе постоянно не везет, — сказала она. Вероятно, для того, чтобы вновь поразить его своими дедуктивными способностями.

Он недоуменно смотрел на нее. Ксения взглядом показала на его запястье, однако он не понял и посмотрел на нее с еще большим недоумением. Осмелевшая от его спокойной реакции на глупости, что она наговорила, Ксения дотронулась до его руки.

— А, ты об этом… — хрипло пробурчал Максим и отхлебнул пива.

— А вот еще. — И она дотронулась до шрама на виске. Он замер, когда Ксения осторожно коснулась рубца и нежно провела по нему пальцем, задев седую прядь. — И нос чуть искривлен. — Ксении показалось, что она тоже охрипла. Внезапно ей захотелось коснуться его губ — но там не было шрамов, и поэтому пришлось остановиться.

Максим придвинулся к ней вплотную:

— Пару лет назад мне сломали нос…

— Ты попал в аварию?

— Нет, в драке.

— По-моему, у тебя жуткий характер, — протянула Ксения и слегка отодвинулась, изо всех сил стараясь не показать, что ее бросает в сладостную дрожь от одного лишь предвкушения, что он вот-вот коснется ее.

Он улыбнулся в ответ:

— Вовсе нет, я скорее безобидный барашек, чем серый волк.

У Ксении перехватило дыхание, и она опустила глаза.

— А по-моему, ты просто флиртуешь со мной…

— А ты считаешь, что здесь можно флиртовать с кем-то еще? — парировал Максим. — Только ты да вот те пареньки в углу, которые определенно фискалят за тобой или мной, а то и за обоими вместе. И чует мое сердце, им мой галстук тоже не нравится… — Он вновь пристально посмотрел на нее и вкрадчиво спросил:

— А ты не любишь, когда с тобой флиртуют?

— Я… я не привыкла к этому, скажем так.

— Но если ты не привыкла к флирту, то, наверное, живешь в высокой башне и за высоким частоколом…

— Нет, я не живу в высокой башне, — вполне серьезно ответила Ксения и сделала еще один глоток из своего бокала. Она хотела добавить, что работает рядом с самой высокой башней страны, но вовремя одумалась. Зачем ему такие подробности?

— Ты замужем?

— Нет. — Она растерянно заморгала. За один вечер она рассказала этому человеку о себе не меньше, чем Егору за несколько лет.

— Ну вот и славненько, — потер он ладони и залпом выпил пиво.

— То есть? — не поняла она его радость. — А если б я сказала, что замужем, ты бы повернулся и ушел?

— Нет, конечно! Но я бы… Черт, это трудно объяснить!

— Ты бы — что? — продолжала допытываться Ксения.

Максим пожал плечами и огляделся по сторонам.

— Ну, к примеру, я не стал бы тебя приглашать потанцевать с мной.

— Но здесь не принято танцевать.

— Не принято, говоришь? Но разве мы не можем взять и разок нарушить эти неписаные правила, а? — Он встал и взял ее за руку.

«Господи! — взмолилась про себя Ксения. — Верни мне разум!»

Максим легонько потянул ее за руку, и она послушно пошла за ним.

— Не бойся, — сказал он тихо и ласково посмотрел на нее. — Ничего страшного не происходит. Есть музыка, немного свободного места и красивый, почти молодой человек; это я. Что еще нужно для танцев?

В самом деле, в баре тихо играла музыка, хотя еще мгновение назад Ксения не обращала на нее никакого внимания. И когда бармен услужливо сделал звук громче, полилась медленная чувственная мелодия.

Ксения занервничала и попробовала отстраниться от Максима, однако он не отпустил. Она подняла голову. Их взгляды встретились, и Ксения почувствовала, что задыхается. Как ему идет эта улыбка! Немножко, конечно, нахальная, но никто еще не смотрел на ней с подобным обожанием и лаской. И она сдалась.

— Потанцуем? — пробормотал он и привлек ее к себе.

Она молча кивнула, и он почти прошептал ей на ухо:

— Ты всегда принимаешь вызов?

Ксения протяжно вздохнула, а он еще плотнее прижал ее к себе. Она положила руку ему на плечо, пытаясь хоть немного отстраниться.

— Надо же, ты совершенно не потеешь? И это в такую жару? — удивленно произнес Максим, и ее вовсе не покоробило от подобных слов.

— Да я просто обливаюсь потом!

Рука Максима, до этого спокойно лежащая на ее талии, двинулась вверх по спине, словно он решил удостовериться в правдивости слов Ксении. Она поначалу замерла от неожиданности и подалась вперед, надеясь избавиться от вкрадчивых, мягких прикосновений, и в результате прижалась грудью к его груди. Максим еще ближе притянул женщину к себе, потом медленно провел ладонью по ее плечам и снова опустил руку на талию.

— Нет, ты совсем не вспотела, — улыбнулся он, — разве только чуть-чуть…

Спина Ксении горела от его прикосновений. К ее величайшему изумлению, грудь набухла, и она испугалась, что Максим заметит ее возбуждение.

Ксения опять попыталась отстраниться. Нет, он не удерживал ее, хотя, разумеется, смог бы, если захотел, просто держал в объятиях, словно давал возможность одуматься и понять, что ей вовсе не хочется уходить от него.

Максим сильнее сжал ее руку, так что их пальцы переплелись. Затем он слегка нагнулся к ней и прикоснулся щекой к ее щеке, уколов щетиной.

— Расслабься, — пробормотал он. — Ты всегда в таком напряжении? Никогда не расслабляешься?

— Никогда, — призналась она.

— Никогда не говори «никогда», — повторил Максим, и его рука заскользила по ее спине, ласково снимая напряжение и даря невыносимое блаженство.

Ксения вздохнула и, подчиняясь его желанию, обняла Максима за шею. Гнев, который она никогда и никому не показывала, умело спрятанные страхи, тщательно маскируемая слабость — все вдруг выплыло наружу. Она беспомощно вздохнула и положила голову ему на плечо. Впервые в жизни она встретилась с подобным мастерством обольщения. И, в глубине души осуждая себя за порочность, покорилась его ласковым и нежным прикосновениям. Максим, казалось, знал о ней и о ее жизни абсолютно все, словно не она, а он подглядывал за ней в бинокль и с замиранием сердца выслушивал любую информацию, доходившую до их дачи из села. Он знал о ней все, даже то, о чем она до сих пор не догадывалась…

Музыка продолжала звучать, а мужские руки мягко и осторожно ласкали ее плечи, спину, талию…

Только теперь она по-настоящему почувствовала, до какой степени одинока, и боялась, что умрет, если Максим перестанет обнимать ее. Уже не стесняясь, она дрожала от желания и все теснее и теснее прижималась к нему.