Онлайн книга «Фамильный оберег. Отражение звезды»
|
– Зачем? – удивился Мирон. – Так Тайнах небось не забыл, кто его обидчик? Несладко вам придется, коль заметит, вражина! Мирон пожал плечами. – Не стану я прятаться… И не договорил. Громкие голоса за спиной заставили их оглянуться. Из юрты вышли Эпчей и Тайнах, за ними – Айдына и Хоболай. – Во! Легок на помине! – упавшим голосом произнес Никишка и попытался юркнуть в кусты. – Стой! – поймал его за шиворот Мирон. – Не пристало нам от кыргыза бегать! – Стою! – обреченно произнес Никишка. – А драться, што ль, на кулаках прикажете? Первым их заметил Эпчей. – О, хазах! Радостно улыбаясь, подступил к Мирону, хлопнул по плечу. – Рад тебя видеть, воевода! Тайнах в это время подошел к коновязи, но, услышав слова Эпчея, резко остановился, развернулся на пятках и уставился на Мирона с откровенной злобой в узких глазах. – Оры-ы-ыс? – сквозь зубы протянул он. – И ты здесь, вонючая росомаха? Лицо его покраснело от ярости. Он рывком вытянул из ножен меч и рванулся к Мирону. Заверещал, как заяц, Никишка и сиганул в сторону. И не сносить бы Мирону головы, если бы Эпчей не прикрыл его, заступив Тайнаху дорогу. – Остановись, Тайнах! – крикнул бег и поднял руку. В ней тоже блеснул меч. Мирон даже не заметил, когда бег выхватил оружие. – Отойди, Эпчей! – рявкнул Тайнах. – Орыс – мой враг! Я должен поквитаться с ним! Видишь, что он со мной сделал? И поднял культю, затянутую в кожаный чехол. – Орыс – пленник Айдыны, – сказал Эпчей. – И ей решать, как с ним поступить! И дальше заговорил по-кыргызски. Видно, в чем-то убеждал Тайнаха. Тот стоял перед ним набычившись и отвечал коротко и резко, верно, не соглашался. Дружинники Тайнаха тоже подтянулись и окружили своего бега полукольцом. В заваруху пока не встревали. Но выглядели решительно, а правая рука у каждого – на рукояти сабли. Прикажи сейчас Тайнах, и начнется рубка. А потом ищи-свищи виноватых, да поздно будет! Мирон не спускал глаз с езсерского бега и чувствовал себя препаршиво. Будь у него оружие, он показал бы этому поганцу, как махать мечом перед чужим носом. Краем глаза он заметил, как помертвело лицо Айдыны и она что-то быстро сказала воину, стоявшему рядом. И тот сорвался с места. Но тут Олена бросилась вдруг между Тайнахом и Эпчеем. Подняв ребенка перед собой, она истошно заголосила, запричитала, а потом что-то стала кричать по-кыргызски с не меньшей яростью, чем Тайнах. К Олене присоединилась Айдына. Уже с мечом в руке! И тоже стала кричать и подступать к Тайнаху. Тот даже шагнул назад и только крутил головой, но без прежней ярости, лишь коротко огрызался на женщин. Но меч в ножны не вернул. «Еще передерутся!» – тоскливо подумал Мирон. И тут его взгляд упал на обломок толстой ветки. Почти готовая дубинка! Мирон мигом подхватил ее. Что ж, какое-никакое, а оружие! Теперь Тайнаху придется сильно постараться, чтобы прикончить его. Жизнь свою он просто так не отдаст! Продолжала что-то быстро говорить Олена, но уже без слез в голосе. Айдына, обняв ее за плечи, изредка бросала слова, судя по всему, укоряла или обвиняла в чем-то Тайнаха. И он вроде поостыл маленько: не размахивал мечом и не брызгал слюной. Тут и дружинники его расступились. И Мирон понял почему. От аала, нахлестывая лошадей, скакали во весь опор хозончи Айдыны. И первым – Киркей. А за ними бежал, едва поспевая, Никишка, подволакивая левую ногу. Эпчей снова что-то сказал, и Тайнах потемнел лицом. Олена махнула рукой и с заплаканным лицом отошла в сторону. Ребенок вновь заголосил, и она принялась его укачивать, не спуская глаз с Тайнаха. Но напряжение явно спало. Голоса бегов зазвучали тише. И Тайнах с лязгом загнал меч в ножны. Затем шагнул вперед и отвел Эпчея рукой. Теперь они стояли друг против друга – езсерский бег и русский князь Бекешев. И буравили друг друга взглядами. Мирон до боли в пальцах стиснул в руках дубину. Оба молчали, но Мирон кожей ощущал мощный поток ярости, исходивший от Тайнаха. И еще крепче сжал свое оружие. Но дружинники Айдыны окружили их плотным кольцом, недвусмысленно обнажили сабли. – Благодари своего Бога, орыс! – процедил сквозь зубы Тайнах. И сплюнул кровавую слюну. Видно, в гневе прокусил губу. – А то снес бы я тебе голову, как траву! И снова потряс культей. – Но я, орыс, с тобой рассчитаюсь, помяни мое слово! – Он тебя в бою ранил! – крикнула Олена. – А ты, как на барана… Не по-людски это! И снова зашлась в плаче. – Уходи, Мирон! – сверкнула глазами Айдына. И князь повиновался. Развернувшись, он бросил-таки взгляд через плечо. Эпчей, подступив к Тайнаху, что-то ему говорил. Судя по тону, успокаивал. Но Тайнах, заметив взгляд Мирона, опять рванулся к нему, скрипнул зубами. – Все равно сойдемся, орыс! Я говорил, что сожгу твой острог, и я его сожгу! Мирон придержал шаг. – Ты однажды попробовал, Тайнах. Русские пришли и теперь не уйдут, как бы ты ни старался! – Мирон! – Айдына даже притопнула ногой от негодования и крикнула уже Никишке: – Уводи его немедленно! Кому сказала! Никишка подхватил его под локоть. – Пойдемте, Мирон Федорыч, пойдемте! От греха подальше! – Да ладно тебе! – сердито дернул плечом Мирон. – Без сторожей дойду! Они вернулись к юрте Ончас. И некоторое время наблюдали издали, что происходит возле коновязи. Кыргызы не расходились. Тайнах продолжал размахивать руками, и в какой-то момент Эпчей схватил его за грудки. Затем сердито махнул рукой и отошел. Тайнах вскочил на коня, стегнул его камчой, и поскакал в сторону от аала. Его дружинники рванулись следом. Айдына что-то сказала Олене, и они зашли в юрту. Ее хозончи сгрудились возле коновязи, не покидая седел. А Эпчей направился в сторону Мирона и Никишки. – Однако разбежались совсем! – с тревогой произнес черкас. – Как воевать Равдана будут? Мирон не успел ответить. Эпчей с хмурым видом подошел к нему и протянул кинжал в серебряных ножнах. – Возьми пока! Тайнах тебя не простит. Если не сам убьет, то кого из своих воинов подошлет. Плохо дело, не смирился он. Мстить будет! – Я и не надеялся, что простит, – усмехнулся Мирон. – Но не во мне дело! Нельзя вам ссориться, когда Равдан на подходе. – Тайнах не уйдет! – Эпчей присел рядом на корточки. – Я его убедил, что поодиночке Равдан нас потопчет, как бараний горох. А битва покажет, как дальше жить будем. Но ты, Мирон, смотри! Не спи этой ночью. Кабы чего не случилось. |