Онлайн книга «Корректор реальности»
|
– Точно так, вашбродь! Приказ исполню свято! Сказано расслабиться и отдыхать – буду отдыхать! Прошу разрешить выезд на охоту и рыбалку на реку Березина! Самый сезон на боровую дичь пошел! Не откажи, ваше благородие, а? Моим взглядом можно было растопить айсберг, убивший «Титаник». Профессор вздохнул, улыбнулся и согласно кивнул. Вот и славно! Трам-пам-пам!! * * * Я не знал, работает ли сейчас ипподром, да и далековато мы были от Москвы, чтобы туда мотаться за харчами. Поэтому особых разносолов на столе не было. Андрей сбегал к девчонкам в столовку, и Оксана, капая слезьми прямо в тарелки, быстренько собрала нам немудрящую закусь. От девичьих слез капуста, сало и моченые яблочки приобрели особый, горьковатый вкус… – Ну, будем! – битые солдатские кружки сдвинулись, лязгнули, водка в страхе плеснула почти до краев посуды. Послышались гулкие глотки, потом над столом пронесся мощный выдох и хруст капусты. – Вот я и говорю… – хрумкая капусткой, продолжил Дед. – Спасибо тебе, внучок, что вытащил старика на фронт… Да-а, посмотрел я на эту войну… Тяжело ребятам приходится. Но ничего, мы – русские, мы сдюжим! Как там классик сказал: «…Так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат», – так, что ли? – Так, как-то… Не помню… Но правильно сказал. Все лишнее осыплется, и выйдет отточенный и закаленный в боях булат… Только в крови этот булат будут закаливать… – А иначе и нельзя! – сурово сказал Дед. – Воин и рождается в крови, и живет, ее проливая… Свою и чужую. На то он и воин! Давай, наливай… Выпьем за тех, кто там сейчас умирает… Мы молча встали, глянули в глаза друг другу, на секунду склонили головы, прощаясь с уже погибшими и умирающими сейчас бойцами, и выпили. Говорить не хотелось. Хотелось… да много чего хотелось. Но время еще не пришло. – Я на вас там представление подал. На награды… – Ты нас уже наградил, Тур. Выходом на задание и наградил. Остальное – пыль и труха. Да и боевой ценз у нас поднялся, это да… А награды? Орден Боевого Красного Знамени в Службе нам не дадут, а все остальное – плюнуть и растереть. – Боевик, ребята, и я вам дать не могу. – А и не надо, Тур. Не до орденов сейчас, точно говорю. Ты лучше нас еще разок выдерни. Вот она самая и награда нам будет, а? – Обещать не буду, Дед. Пустопорожней трепотни не люблю… Но постараюсь сделать все возможное. Когда убываете? – Да вот посидим щас, закусим, значит, выпьем еще по одной, да и пора двигаться. Каптенармус, что молчишь? Каптенармус, сидевший привалившись к бревенчатой стене с закрытыми глазами, чему-то улыбался. – А что сказать? Я, ребята, все еще в себя не приду… Ведь я эту войну только в кино видел, а тут… Счастье это, скажу я вам, счастье нам выпало за свою страну воевать, вот оно как. Это не духов по ущельям гонять. Это свое, наше, кровное… Пусть всего лишь капельку, пусть миг единый, и толку от меня там было немного, но это мое… наше. Вот к чему, оказывается, я долгими годами готовился, вот к чему шел… Э-э-хх, моих ребят бы туда! Рвали бы гадов в куски! Он снова закрыл глаза и замолчал. Только уже не улыбался. Его лицо закаменело, стало страшным… Молчали и мы. Каждый переживал свое. – Ну, все! Встали. Каптенармус, бери мешки, пора. – Погоди, Дед! Давай стремянную, ты ж казак! – Дед весомо кивнул и твердой рукой принял кружку. – Стремянная погодит… Давай, Тур, за тебя! Андрей! Твое здоровье! Удачи вам, ребята, и везенья! Вижу – задумал ты что-то, Тур, а?! – Задумал, – не стал отказываться я. – Вот пусть воинская удача и счастье воинское возьмут вас на свое крыло! Будем! * * * Вчера в ночь ушли Дед и Каптенармус. Смогу ли я вытащить их на войну еще раз? Не знаю… Дарить им на прощанье было нечего. Деду сунул маленький офицерский «Маузер», Каптенармус сказал, что ему подарок уже выдан. И с любовью погладил свой ДТ. Еще дал им в качестве сувениров эти самые жандармские горжетки. Можно на стену повесить – хорошо смотрятся. Они ведь еще и люминесцентные, вроде. Встали мы с Андреем без похмелья. Сбегали на зарядку, умылись и пошли завтракать. Оксана хмуро гремела тарелками. На нас она не смотрела. После завтрака откомандировал Андрея наводить в избе порядок после вчерашнего застолья, а сам отправился в штаб. Нужно было повидать одного человека. Переговорить и закинуть, так сказать, удочку. А точнее – блесну. – Здравия желаю, товарищ майор! Разрешите? – А, Кошаков! Заходи-заходи… Сам хотел с тобой поговорить, а ты тут как тут! Присаживайся. Чай будешь? – Не-а, только что позавтракал. – Поздно встаешь, капитан… Ну, чего тебя ко мне принесло? Ты же ко мне глаз не кажешь? Ага! Надо больно мне к тебе глаз-то казать! Майор был непростой. Он тянул в полку тяжелую службу особиста. Без шуток! Служба военного контрразведчика в режимной части – это не сахар. – Да есть пара вопросиков… – Погоди, капитан. Сейчас я чайку попрошу сгоношить. Да с баранками! Будешь? Последний раз спрашиваю? Ну, нет – так нет! – Майор прошел к двери кабинета. – Сидоренко! Чайку мне плесни кружечку! Кто-то протопал по коридору, и майор что-то прошептал невидимому Сидоренко. – Ну, давай, рассказывай! – вернувшись за стол, майор увлеченно загремел ложкой. Однако слушать мой рассказ он и не собирался, потому что сразу спросил про другое. – Да, кстати, а где ты со своими командировочными мотался больше недели? Можно спросить? – Спросить-то можно, товарищ майор! – Я жестко посмотрел ему прямо в глаза. Ишь, рысак! Все ему надо знать! Нам таких любопытных не надо, у нас работа тихая, неприметная… Обломись, контрик. – Я с приданными командирами был в командировке на Юго-Западном фронте. Выполнял специальное задание Родины! – твердо обрезал я начинающий разгораться интерес в глазах майора. – И Особого сектора ЦК ВКП(б), товарищ майор! А вот детали, если вам интересно, там и узнаете. Майор сдулся. Он все еще благожелательно улыбался и стучал ложкой. Но глаза вильнули. Ссориться с Особым сектором ЦК военные были не приучены. Они вообще старались держаться от секретов партии в стороне. Да и опыт кой-какой уже был. Уж больно сильно иной раз им перепадало по шаловливым ручкам и по длинным языкам тоже. – Ну и как там, на Юго-Западном? – Там хреново. И будет еще хуже. Немцы ломят. Они сильны, очень сильны. Наши войска делают все, что могут. Несут большие потери. Но переломить события, сбить напор немцев, пока не удается. И это не вражеская пропаганда, майор. Вы спросили – я честно ответил. Очень честно! Понятно? – Да-а… Не обрадовал ты меня, капитан. – Радоваться после будем. Когда немца назад погоним. А пока это не очень-то получается. Это война с очень сильным противником, товарищ майор. Гитлер подмял всю Европу. Германия опирается на своих союзников и сателлитов, покоренные народы. Их больше 400 миллионов человек, плюс вся европейская экономика и мощная промышленность. У немцев на фронте сейчас свыше пяти миллионов солдат. Почти вдвое больше против наших. А на участках прорыва границы и войск ее прикрытия вы представляете, какую они силищу накачали? Вот и я так же матерился, когда прикинул и на фронте кое-что узнал… Я тут в Разведупре просмотрел по случаю подборку материалов из западной прессы и агентурных источников. Так вот, как только немцы начали войну против нас, практически все западные аналитики, политики и военные стали соревноваться – кто укажет наискорейший срок разгрома СССР. Американцы дали срок в три месяца. Начальник английского Имперского генерального штаба дал нам всего шесть недель. Криппс, английский посол в Москве, – месяц. Ну, а хваленая английская разведка – не более десяти дней. Вот так-то. До победных фанфар и салютов еще далеко. |