Онлайн книга «1941. Время кровавых псов»
|
– За вами? За вами могут прийти? – Это я так, к слову. Но признайтесь, вы хотели бы знать, что завтра попадете под машину, и не просто знать, а получить возможность избежать смерти? Ведь хотели бы, не спорьте. А это уже предмет для торга. За такие милые мелочи кто угодно согласится выполнять поручения кого угодно… Полагаю, что те, кто организовал переброску вас в прошлое, исходят из подобных предпосылок. Так вот, со мной они будут разговаривать и предлагать нечто реальное. А с вами… Они могут сделать вид, что готовы вернуть вас домой, что просто горят от нетерпения спасти вас. И даже продемонстрируют свои возможности. Но вы им не верьте. – Никому нельзя верить, только вам? – Может быть, Всеволод Александрович. Может быть… – Ужин готов! – крикнул старик с кухни. – Пойдемте. – Комиссар встал со стула. – Я, наверное, не хочу, – сказал Севка. – Абсолютно не хочу… Слишком много всего обрушилось сегодня на его голову. И он не спал толком почти неделю. И несколько раз за последние сутки он умирал. И даже убил один раз, хотя к этому, пожалуй, он стал привыкать. А сейчас вот его вербуют самым беззастенчивым образом. Внаглую, почти как участковый инспектор пытался сделать Севку стукачом после того, как поймал его возле взломанного киоска. «У майора ничего не получилось, и у тебя, комиссар, не получится», – пробормотал Севка. – Что? – переспросил комиссар. – Ничего, приятного аппетита. Мы здесь будем ночевать или поедем за город? – Здесь. Вас устроит диван? Я попрошу Никиту принести постель… – Лучше просто оставьте меня в покое до завтра. Я так лягу… Если не возражаете, конечно. – Пожалуйста, ваше право. Севка встал со стула, пересел на диван, расстегнул ремень и портупею… – Туалет прямо по коридору и налево, – сказал комиссар, молча наблюдавший за Севкой. Севка сходил в туалет, вернулся, снова сел на диван и стащил с себя сапоги. Комиссар, по-видимому, успел дать указания, на диване лежали подушка и шерстяной плед. Галифе Севка снимать не стал. Лег, укрылся пледом. – Вы всю ночь будете тут стоять? – спросил Севка, глянув на комиссара, стоявшего у двери. – Нет, я уже ухожу. – Пожелайте мне спокойной ночи. – Я понимаю, что вам сейчас непросто… – сказал комиссар. – Вы бы с этого начали. Неделю назад, например. Вам было бы куда легче со мной вести диалог, а мне вам поверить. Вы обрисовали мне ситуацию, я вам ни хрена не поверил. Вы попытались меня завербовать, я, кажется, согласился, но ни вы, ни я не можем гарантировать того, что я сделаю в самый ответственный момент. Мы с вами даже не знаем, наступит ли этот момент… Меня могли просто использовать как подопытную мышь. Выживу – не выживу, вы меня пристрелите, к сердцу прижмете, к черту пошлете… Не так? – Может быть, и так. Но я не могу вам предложить большего, чем уже предложил. Жизнь. Работу. И могу вам обещать, хоть вам наплевать на мои обещания, как я понимаю… И тем не менее могу вам обещать, что если мы с вами найдем Орлова или человека, пришедшего от него или от того, кто занимается переброской людей во времени, одним из условий моего с ним сотрудничества будет отправка вас в ваше время. А если это будет невозможно по каким-то причинам, то я снабжу вас легендой, деньгами, документами и отправлю в любое выбранное вами место. В ту же Сибирь, если хотите. Можем даже попытаться организовать вам заграницу. – Я вам – попаданцев, а… – А я вам – жизнь и будущее. Севка закрыл глаза и откинулся на подушку. – Я хочу услышать ответ, – сказал комиссар. – А какая вам разница? – не открывая глаз, спросил Севка. – Ну, соглашусь я вслух, и что? Кто-то сможет меня заставить выполнить это обещание? А кто-то сможет заставить вас отправить меня в Рио-де-Жанейро? – Никто не сможет. Но выбора ни у меня, ни у вас нет, согласитесь. В этом смысле мы с вами на равных. Абсолютно паритетные отношения. Вы можете меня обмануть, я могу вас обмануть… – Какова вероятность встретить на улице динозавра? – спросил Севка. – Не понял? – Старая шутка. Вопрос: какова вероятность встретить на улице динозавра? Ответ – пятьдесят процентов – либо встретишь, либо нет. Какова вероятность, что вы выполните свое обещание? – Такая же, как та, что вы выполните свое. Пятьдесят процентов. – Хорошо, – сказал Севка. – Давайте попробуем. Мне что-то нужно подписать? Кровью? – Нет. Не нужно. С завтрашнего дня вы начнете подготовку… – К чему? – Ко всему. Стрельба, рукопашный бой, минно-взрывное дело, оперативная подготовка – всего понемногу. – И послезавтра – в тыл к врагу. – Нет, вы будете заниматься по индивидуальной программе и как можно чаще появляться в Москве. И будете сопровождать меня по делам. Не на фронт, а в места безопасные и людные. – Понял. Хорошо. Не забудьте выключить свет. Севка собрался повернуться на бок, но выключатель так и не щелкнул. – Что еще? – спросил Севка. – Вы действительно хотите в Рио-де-Жанейро? – спросил комиссар. – Да, управдомом. – Неплохая, кстати, книга. Грустная только. Я Илье и Жене так и сказал, а они ответили, что так и планировалось. Значит, в Рио? – Да, на Копакабану. А сейчас дайте мне уснуть. – Извините, спокойной ночи. – Комиссар выключил свет. – Послушайте! – окликнул его вдогонку Севка. – Да? – Я действительно похож на вашего сына? – Да, но это не имеет уже никакого значения. – Я знаю. И еще я хотел у вас уточнить… Скажите, Евгений Афанасьевич, вы вот так красиво рассказали мне сказку о пуле, одобрительно выслушали… Но ведь смысл этой сказки совсем в другом. Так? – В чем же? – А в том, что каждый из нас может оказаться этой пулей. Каждый из нас. И я, и вы, и Орлов, и генерал ваш заслуженный – всего лишь обойма. Каждый из нас о чем-то думает, мечтает, строит глубокомысленные теории, а на самом деле… На самом деле нас просто выстрелят в нужном направлении и в нужное время. Время – ключевое слово в данном случае. И может выйти так, что мы даже и не узнаем, зачем нас выстрелили. И лоб, который мы разнесем вдребезги, был нашей целью или досадным препятствием. Почему вы молчите? – Слушаю. Соглашаюсь. Что еще? – И каково вам осознавать себя пулей, комиссар? – Я уже привык. И комиссар вышел. – И я привыкну? – вслух спросил себя Севка, не нашел ответа и провалился в сон, как в пропасть. |