Книга Властелин суда, страница 69 – Роберт Дугони

Джон Блер.

Пик окинул Слоуна скорбным взглядом серо-голубых глаз и одарил его улыбкой, ставшей столь знаменитой за время избирательной кампании и так эксплуатируемой потом политическими карикатуристами. В глазах его не было ни узнавания, ни смятения.

— Джон. Как я рад. Хотелось бы только, чтобы встреча наша происходила по другому поводу.

Слоун почувствовал, как с плеч у него скатилась немыслимая тяжесть — словно тысяча бандитов, навалившихся на него, вдруг оставили его в покое.

— Господин президент, — сказал он, пожимая руку Пику. — Спасибо за то, что приняли меня. Могу вообразить себе, насколько загружен ваш рабочий день. Надеюсь, что я не слишком отрываю вас.

— Зовите меня Робертом, пожалуйста, и не надо извинений. В конце концов, это была моя идея. Эйлин не смогла встретиться со мной. А я так давно ее не видел.

— Она будет очень сожалеть, — отвечал Слоун. Он покосился на Джонса. — Мы не знали...

— Понимаю. Я хотел бы поговорить с вами с глазу на глаз, — сказал Пик. — Он бросил взгляд на Джонса. — Благодарю вас, Риверс.

Джонс повернулся к Слоуну и деловито пожал ему руку.

— У Западных ворот вас будет ожидать машина. Вас проводят. — Он протянул Слоуну визитку. — И не стесняйтесь звонить мне по любому поводу и в любое время.

Слоун взял визитку.

— Вы были очень любезны, мистер Джонс. Я весьма благодарен вам за знакомство и за ваши неустанные хлопоты. Я не премину передать это всем моим домашним.

Джонс просиял, как мальчишка, которого похвалили перед классом; сжав Слоуну плечо, он прошел в дверь, где его ожидала дама с брошкой. Дверь захлопнулась.

Пик повел Слоуна к одному из двух синих в бежевую полоску диванов. Сам он сел в качалку и минутку помолчал, наливая себе воду из стоявшего на мраморном столике графина.

— Мне надо выпивать не менее восьми стаканов в день из-за щитовидки, — сказал он. — На все эти процедуры уходит больше времени, чем на телефон. — Он предложил воды и Слоуну.

Слоун кивнул:

— Да, пожалуйста.

Стакан с водой ему поможет: будет чем занять руки — и даст возможность потянуть время, если это понадобится.

— Как Барбара? — как по заказу бросил реплику Пик.

Слоун взял стакан и пригубил его. Из газетных статей он знал, что жену Браника зовут Кэтрин. У Браника имелись две дочери. Но вряд ли Пик стал бы выделять одну из них. Путем исключения он пришел к выводу, что осведомляется президент о матери Браника, но рисковать он не мог.

— Как и следует ожидать. Очень переживает. Вот уж чего мы никак не могли предвидеть.

Грудь Пика неожиданно содрогнулась. Из заднего кармана он извлек платок и промокнул глаза, вдруг наполнившиеся слезами. Проявление чувств пришло неожиданно и неизвестно откуда. Слоуна оно застало врасплох.

— Простите. — Пик не сразу овладел собой. — Кроме Шерри, вы первый человек, с которым я говорю об этом с самого моего посещения Кэтрин, когда я передал ей горестную весть. Меня весть эта просто подкосила.

— Понимаю, — поддакнул Слоун. Несмотря на недавний всплеск эмоций, оценить глубину горя Роберта Пика он не мог. А когда пытался, это ускользало от него, подобно камешку, скачущему по воде.

— Мы с Джо знали друг друга сорок лет. И кажется, это было вчера — Джорджтаун и мы, молодые. В нас было столько честолюбия. — Он улыбнулся своим воспоминаниям, потом кашлянул. — Мы ведь говорили об этом, знаете? Говорили о том, что будем сидеть когда-нибудь в этом кабинете. И в первый раз, когда мы встретились здесь, мы выпили за наши мечты и за то, что они исполнились. — Пик тяжело вздохнул: — Не могу поверить, что его больше нет. Просыпаюсь утром с ощущением, что мне это привиделось в дурном сне. Но потом читаю какую-нибудь статью в газете или хочу задать ему вопрос на планерке, а его нет. — Он покачал головой. — Я так привык полагаться на него. Советоваться с ним.

Слоун молча кивал.

— Я и Кэтрин знаю почти столько же лет, что и Джо, — продолжал Пик. — Я ведь, знаете, был шафером у них на свадьбе.

— Да, — сказал Слоун.

— Самое трудное было сказать маленькому Джо, видеть его горе. Они были так близки. Я даже завидовал их отношениям. Господу известно, до чего я люблю своих дочек, но... когда Джо попросил меня быть его маленькому Джо крестным, я преисполнился гордости.

— Вы всегда были добрым другом, мистер президент. Я знаю, что и Джо так считал.

Пик покачал головой.

— Называйте меня Робертом, — опять повторил он. — А насчет «доброго друга» я совсем не так уверен. Был бы я действительно добрым другом, этого, быть может, не случилось бы.

Дверь в кабинет отворилась. Дама с убийственной брошкой внесла поднос с сандвичами и фруктами. Она поставила поднос на столик между ними.

— Риверс говорил, что у вас были планы относительно обеда. Я подумал, что, может быть, вы проголодались, — сказал Пик.

— Нет, я не голоден, но все равно — спасибо.

Последовала легкая пауза. Пик потер ладонью подбородок и, подавшись вперед, приступил к делу:

— Я хотел поговорить с вами начистоту, Джон. Боюсь, что расследование выявило кое-что весьма неприятное.

Слоун поставил на столик свой стакан с водой, положил ногу на ногу и сложил руки на коленях.

— Неприятное?

Пик встал, прошел к письменному столу, взял оттуда картонную папку и передал ее Слоуну; пока Слоун открывал папку и читал, Пик продолжал стоять.

— Это было обнаружено в портфеле.

Слоун вытащил исписанный от руки листок в пластиковой обложке. Доказательство. Письмо, в котором подробно рассказывалось о том, как любит Джо Браник жену и свою семью, как не хочет причинять им боль. Письмо было путаным — порою сердитым, порою неловким — речь шла о женщине. Слоун внимательно прочитал письмо, затем перечитал его вновь, стараясь запомнить его на случай, если придется говорить о нем с Эйлин Блер. Затем он положил листок обратно в папку. Видимо, ему полагалось изобразить шок. Он сделал, как подсказала ему интуиция.

— Не знаю, что и сказать, — произнес он после паузы.

Пик оттолкнулся от спинки своей качалки.

— Мне жаль, Джон, что неприятное известие сообщаю вам я, и в частности, поэтому я хотел встретиться с вами. Нехорошо было бы, если б вы узнали это от кого-то другого. Я приказал опечатать кабинет Джо и изъять многое из его личных бумаг.

— Так это было ваше решение?

— Я подозревал нечто в этом роде, — сказал Пик, указывая на письмо.

Слоун поднял на него глаза.

— Подозревали?

— Я знал, что у Джо роман, Джон.

Пик опять сел в качалку; он наклонился вперед, опершись локтями о подлокотники, сложив руки.