Онлайн книга «Сюзерен»
|
Пастушат беглец понимал с пятого на десятое и на все вопросы отвечал односложно, со всей осторожностью предполагая, что эти невинные с виду дети вполне могут помогать маврам, прельстившись, скажем, деньгами или чем-нибудь еще. Опасаясь возможной погони, князь подозревал сейчас любого и уже корил себя за то, что подошел к этим парням. Хотя, с другой стороны, если уж не одежку, так еду раздобыть — было бы весьма кстати принести своей голодной спутнице изрядный кусок жирной печеной рыбы. Да еще б и лепешку… — Кушайте, пожалуйста, — один из пастушков — кареглазый — разломил лежавшую на траве лепешку и, протянув кусок гостю, оглянулся на сотоварища. Тот переворачивал прутиком пекущуюся на углях рыбу. — Скоро поспеет, верно, Мигель? — Угу. — А как там у вас, в Таррагоне, красиво? — парнишка снова посмотрел на князя. — Красиво, — кивнул тот. — А какая-нибудь река рядом есть? Как вот наша — Льобрегат. — Льобрегат… — Беглец нарочито смачно зевнул, всем своим видом показывая, что сильно устал и не расположен к беседе. Однако любопытных мальчишек эти его намеки не проняли! В ожидании рыбы оба наперебой принялись задавать вопросы, большую часть которых Егор откровенно не понимал, да и на те, что понимал, отвечать не очень хотелось. — А сколько в Таррагоне церквей? — А правда, что тамошний аббат — с бородой? — Верно ли говорят, будто в Таррагоне рыба дешевая? Сколько стоит? — Да-да, почем там у вас рыбка? К примеру, вот такая, как эта? Вожников отмалчивался, уже не раз пожалев, что прельстился этой чертовой рыбой. — Вы как-то странно говорите, сеньор. Отдельными словами и… не как у нас. Неужели в Таррагоне все так говорят? А может, вы чужестранец? Скривившись, князь молча протянул руку за рыбой — хоть что-то получить. — Осторожнее — горячо! — громко предупредил светлоглазый, да Вожников уже обжегся, отдернул руку… — Вкусная рыбка! — второй парнишка, Мигель, светленький, с карими глазами, уже откусил изрядный кусок. — Жаль только соли нет. Слева, из-за буковой рощицы, вдруг донеслась какая-то заунывная песня. Пели мужчины, и довольно нестройно… А вот послышался хохот. — Рыбаки наши идут! — радостно переглянулись пастушата. — С уловом! — У них соли и спросим! — встрепенувшись, Мигель тут же вскочил на ноги. — Я сбегаю, ага! — Думаешь, есть у них? — Они ж сегодня засаливали. Может, чуток и осталось. Егор мгновенно насторожился. Все это выглядело довольно подозрительно: мужские голоса, странное поведение парня — ишь ты, соль ему вдруг понадобилась. А может, не в соли тут дело? Сейчас побежит, доложит, и вся рыбацкая орава бросится ловить беглецов! Э нет, так не пойдет, шалишь! — Я сейчас… Поднявшись, Вожников успокаивающе кивнул Мигелю и, ускоряя шаг, направился за светлоглазым, уже скрывшимся в роще. Догнать! Немедленно догнать и… и что дальше — просто свернуть шею? Это было бы вполне надежно, и любой другой преследуемый врагами беглец, наверное, именно так бы и поступил на месте князя… Но только не Егор! Убивать детей он, конечно же, вовсе не собирался… А что тогда? Просто послать в нокаут? Тоже как-то нехорошо — боксер ребенка не обидит… Господи, а тогда что же делать-то? Просто связать, засунуть в рот кляп… Возни долго! Да и чем связывать-то? Хотя придется… Увидев мелькнувшую за деревьями светлую рубашку парнишки, Вожников перешел на бег… Да, пожалуй… Что такое? Впереди на пути Мигеля вдруг возникла фигура в длинном приталенном платье. При виде ее Егор на всякий случай спрятался за толстым стволом. Парнишка ошарашенно остановился, едва не налетев на девушку. Та засмеялась и, протянув руку, взъерошила пастушонку волосы: — Куда ж ты так несешься, дороги не видя? — Ой, извини, — сконфузился отрок. — Я просто спешил, да… Там рыбаков на дороге не видела? — Видела, вместе с ними и шла. Черт побери! Вожников ахнул: и откуда она здесь взялась-то? Сказано же было — в кустах дожидаться. — Я побегу, догоню… соли спрошу. — Беги! — тряхнув золотистыми волосами, улыбнулась девчонка. — Смотри только никого с ног не сбей. — Да здесь обычно никто не ходит. Парнишка умчался, и князь тут же покинул свое убежище. Подойдя к девушке, недовольно скривился: — Ба, знакомые все лица! И что это мы здесь гуляем? Я ж велел где сидеть? — Ой, да ладно вам, господин, — лукаво улыбнулась Аманда. — Зато я одежду нашла, вот. — Девушка повернулась на пятке, изящно уперев в бок левую руку. — Ну, как вам? — Да, вроде ничего платье, — заценил Егор, обойдя ее и остановившись с той стороны, куда убежал мальчишка. — Где взяла-то? Украла? — Обижаете! — Девчонка, повернувшись к нему, фыркнула и призналась: — Просто-напросто сняла с огородного пугала. — То-то я и смотрю — дырка на дырке, — негромко засмеялся князь. Аманда ничуть не обиделась: — Ну и что? Все лучше, чем та парусина… Хотя, конечно, все равно — рубище… но все ж ходить можно. Вам нравится, а? — Мне и парусина нравилась, — князь хмыкнул и тут же предупредил, опасливо понизив голос: — Нас могут ловить, и этот мальчишка… — Ой! — Девушка неожиданно расхохоталась, так громко и весело, что Вожников вздрогнул: — Эй, а ну-ка потише! — А зачем тише-то? — беспечно махнула рукой Аманда. — Я вот подумала, что если нас и будут искать, то — где? В Матаро, вот где. Ну, или на пути туда — мы же именно так тем рыбакам сказали. — А вообще — да, — чуть помолчав, согласился Егор. — Я что-то об этом и не подумал. Умная ты! — Да уж не так чтоб полная дура. Ой, откуда это жареным пахнет? — привстав на цыпочки, Аманда шумно втянула носом воздух. — Вкусно как! — Пастушки рыбу пекут, — пояснил князь. — Меня к столу звали. — Славно! Может, они и меня позовут? Хотя я и сама могу напроситься… Постой-ка, тот парень, что едва меня не сбил… Вон он, похоже, обратно бежит уже. Эй, эй! — девушка замахала руками. — Смотри, на повороте лоб об липу не расшиби! — Это никакая не липа, а ясень! — подбежав, мальчишка остановился, тяжело дыша. — Сам ты ясень! — улыбнулась Аманда. — Говорят, рыбу жарите? — Жарим, — охотно кивнул Мигель и, искоса поглядывая на девчонку, прищурился: — Хочешь, и тебя угостим? Если дразниться не будешь. — Ты не знаешь еще, как я дразнюсь! Да ладно, не буду. Веди! Ой… — повернув голову, девушка вдруг посмотрела куда-то влево, в самые заросли, в буреломы. |