Книга Сюзерен, страница 42 – Андрей Посняков

Вот ведь, сволочи юные, действительно проследили! Интересно только — зачем? Так вот об этом сейчас и спросить — все-то не разбегутся, кое-кого ухватить удастся. Лучше — главного.

Князь так и сделал: словно тигр, вынырнул с грозным рыком из лощины, схватил за шиворот Беззубого…

Рвань и Рыбина дернулись в стороны… правда, убежали недалеко, остановились, да и Малыш Фелипе не успел спрыгнуть с дерева.

— Ну? — тряхнув юного гопника, грозно вопросил Егор. — Что скажешь? Следить за мой вздумали?

Его ломаный каталонский — впрочем, день ото дня становившийся все лучше — оказался вполне понятным. Главарь шайки захлопал ресницами — с удивлением, но почему-то без особого страха:

— Мы не следим, сеньор.

— Не следите? А что же вы делаете?

— Мы хотим, чтобы вы нас тоже такому научили… вот как их учите. У нас деньги есть, мы заплатим.

Ах вон оно что! Отпустив парня, Вожников озадаченно пригладил растрепанные ветром волосы. Ишь ты… Тоже еще — спортсмены!

— И зачем мне вас учить? Чтобы вы людей ловчее били?

— Да не били мы никого! — неожиданно взмолился Альваро. — Моренетой клянусь! И людей мы не грабили, иначе давно бы нас… А над Лупано смеялись, так это потому, что он как не от мира сего. Ну возьмите нас, пожалуйста, сеньор, мы для вас все что хотите сделаем.

— Учиться — тяжело, — негромко заметил Егор. — Бокс — вовсе не драка, а искусство, примерно как импрессионизм или там кубизм — далеко не всем понятное. Предупреждаю, тяжко вам придется, парни!

— Мы согласны! Верно, Фелипе?

— Угу! — Сияя антрацитово-черными глазами, Малыш наконец соскочил с дерева и даже поклонился князю: — Доброго вам здравия, почтеннейший господин!

— И тебе не хворать. — Ухмыльнувшись, Вожников перевел взгляд на Альваро: — Давай, зови остальных, что-то решать с вами буду. Раз уж хотите учиться…

— Очень хотим, сеньор! — Беззубый махнул рукой своим.

— Это я уже понял, — глядя на опасливо подходивших гопников, задумчиво промолвил молодой человек. — Только вот так и не услышал пока четкого ответа: зачем вам это надо?

— Драться всегда пригодится, — сказал Малыш. — Мы ж люди простые, всякий обидеть может. А за нож да кастет хвататься — мы ж не убийцы, просто хотим за себя постоять… и за других, если придется.

— Ишь ты, прям Робин Гуды! — Егор хмыкнул и скривился — не любил он вот таких патетических слов: «за себя постоять», «за других»… — Проще говорите, парни! Вы вообще — кто?

— Простолюдины, — тихо пояснил Альваро. — Бродяги, если попросту сказать.

— Что — ни кола ни двора?

— Именно так, сеньор. Потому друг за друга и держимся.

— А родители ваши где?

— Мои давно умерли, — Беззубый меланхолично повел плечом.

— Моих мавры убили, — сквозь зубы процедил Рыбина.

Фелипе покачал головой:

— А я своих не помню. Может, и были они, а может, и не было. Я при монастыре рос… оттуда и сбежал — били.

— А ты что молчишь? — князь посмотрел на худого и сутулого парня в вечно рваной и грязной рубахе и широких крестьянских штанах с большими дырами на коленках.

— Да я не молчу, — парень с каким-то остервенением сплюнул и покусал губу. — Просто мои меня продали. Долгов много наделали, вот и продали заезжим купцам, а те — в Гранаду, едва оттуда сбежал. О, как я этих поганых мавров ненавижу!

— Он нам и не рассказывал никогда, что там с ним в Гранаде было, — тихо промолвил Альваро. — Да мы и не расспрашивали особо.

— Все с вами ясно! — хлопнул в ладоши князь. — Маргинальные элементы из социальных низов — проще говоря, беспризорники. Не спрашиваю, на что живете, — догадываюсь. Значит, людей бить хотите…

— Бить — может быть, убивать — нет, — серьезно произнес Фелипе Малыш. — Ну, мы ж сказали все. Учить нас будете?

Почесав голову, Вожников улыбнулся:

— А пожалуй, возьмусь! Только предупреждаю: недолго. Пару ударов отработаем, на том, верно, и все. Поймите, я в Манресе задерживаться не собираюсь.

— И мы бы не собирались, — Фелипе умоляюще сложил руки. — И мы бы ушли… вот хоть с вами, господин! Хоть на край света.

— Малыш прав, ушли бы! Что нам тут делать-то? По мелочи серебряшки сшибать?

— Это называется — кто бы взял! — Егор задумался, искоса посматривая на навязавшихся на его шею гопников, которых, конечно, можно было бы и прогнать, однако лучше — использовать. Тем более раз уж сами напрашиваются, что, с точки зрения средневекового человека, весьма логично: прибиться к сильному, обрести покровителя — без этого просто не выжить. Никак.

— Мы видим, что вы благородный кабальеро, — поклонившись, Альваро Беззубый приложил руку к сердцу. — И готовы служить вам до скончания веков.

Вот так: сначала просто поучить попросили, потом — на службу взять… что дальше? Землицу в ленное владение? Ну, землицу можно дать — в Заозерье много. Леса кругом непролазные, охота, рыбалка…

— Рыбу, парни, ловить любите?

— Рыбу?

— Ладно! — Вожников хлопнул Альваро по плечу: — Пошли. Поглядим, что с вами делать.

* * *

Никаких предупреждающих видений насчет вновь принятых учеников у князя не появилось. Ни сразу, ни ночью, во время сна, а значит, доверять этим парням можно было… конечно же, далеко не во всем.

Лупано с Амандой, правда, поначалу от вида подобного сброда кривились, однако не они здесь решали, да и «беспризорники» вели себя вполне корректно, даже не матерились — не умели, наверное: Испания все-таки, не Россия! Самое страшное ругательство — «дьявол тебя разрази!» или что-то в этом роде.

— А это наши маленькие друзья, — представил гопников Егор. — Альваро, Фелипе, э-э-э… как вас-то?

— Я — Агостиньо, — почесав сквозь прореху на рубахе грязную грудь, назвался Рвань.

Рыбина смачно сплюнул:

— А я — Энрике.

— Случайно не Иглесиас?

— Не. Альварес.

— Надо же! — парни удивленно переглянулись. — Рыбина фамилию свою помнит. Альварес, ага! А мы и не знали.

— Боюсь, вы и имени-то его не спрашивали, — хохотнул князь. — Ладно! Хватит тут без дела торчать — приступаем к занятиям. Сейчас покажу вам прямые удары — джеб, кросс. Их и будем сегодня отрабатывать… Так… А ну, кто смелый?

— Рыбина, уважаемый господин, хочет! Ну, этот… Энрике.

— Энрике так Энрике. Давай, Иглесиас… то есть Альварес!

Очередной день Егор начал традиционно — с кросса, после чего устроил несколько показательных спаррингов, взяв в крутой оборот опоздавших — Энрике и Агостиньо, сиречь Рыбину и Рвань. Последнему даже разбили нос, но Аманда быстро заговорила кровь.