Онлайн книга «Невеста дьявола»
Но это не могло продолжаться вечно. Внезапно ее охватил такой панический страх, что она онемела и была не в силах шевельнуться. Она даже не пыталась скрыть от него свои чувства и мысли, как советовал ей Эрон. Она просто сидела и с ужасом смотрела на пламя. – Чем все закончится, Лэшер? Я не знаю, как выполнить то, о чем ты меня просишь. – Знаешь, Роуан. – На это уйдут годы. Не изучив тебя досконально, я даже не смогу начать. – Но тебе все обо мне известно, Роуан. И ты стремишься обмануть меня. Ты любишь меня и в то же время не любишь. И если б ты знала, как это сделать, то давно бы уже даровала мне плоть, но только затем, чтобы уничтожить меня. – Разве? – Да. Мне мучительно чувствовать твой страх и ненависть, в то время как я знаю, какое счастье ожидает нас двоих. Ведь я способен предвидеть будущее. – Что тебе нужно? Живое человеческое тело? Плоть человека, потерявшего сознание в результате какой-нибудь травмы, дабы ничто не помешало тебе начать слияние? Это убийство, Лэшер. Ответа не последовало. – Ты этого хочешь? Чтобы я совершила убийство? Мы оба знаем, что только так можно осуществить то, что ты задумал. Он по-прежнему молчал. – А я не пойду на преступление ради тебя. И не собираюсь убивать ни одно живое существо, чтобы ты получил возможность обрести материальность. Она закрыла глаза и буквально услышала, как он концентрирует свои частицы, как растет напряжение, как шелестят задетые им портьеры, как он постепенно наполняет собой комнату… Она ощутила легкие прикосновения к щекам и волосам. – Нет. Оставь меня в покое, – вздохнула она. – Я хочу дождаться Майкла. – Теперь тебе его будет мало, Роуан. Мне очень больно видеть, как ты плачешь. Но я говорю правду. – Господи, как я тебя ненавижу, – прошептала она, вытирая глаза тыльной стороной ладони и глядя сквозь слезы на размытые очертания огромного зеленого дерева. – О нет, то, что ты чувствуешь ко мне, вовсе не ненависть, – возразил он, ласково гладя ее волосы, лоб, осторожно дотрагиваясь до затылка. – Оставь меня сейчас, Лэшер, – взмолилась она. – Если любишь, оставь меня одну.
Лейден. Она знала, что ей опять снится тот же сон, и хотела проснуться. К тому же нужно было подойти к ребенку. Она слышала, как он плачет. Надо проснуться… Но они все столпились у окон – в ужасе от того, что происходило с Яном ван Абелем: толпа разрывала его на части. – А все потому, что не сохранили дело в тайне, – сказал Лемле. – Невежественные люди не в состоянии понять важность эксперимента. Храня секрет, ты берешь ответственность на себя. – Другими словами, защищаешь их, – сказал Ларкин, указывая на тело на столе. Как безропотно лежал там человек с открытыми глазами, и было видно, как подрагивают все крошечные органы. Такие маленькие ручки и ножки. – Я не могу думать, когда плачет ребенок. – А ты думай о перспективе, о важнейшем результате. – Где Петир? Он, должно быть, обезумел из-за того, что случилось с Яном ван Абелем. – Таламаска о нем позаботится. Мы ждем, чтобы ты начинала. Невозможно. Она уставилась на человечка с маленькими ручками и ножками и крошечными органами. Только голова была нормальной, то есть обычного размера. – Четверть размера тела, если быть точным. Да, знакомая пропорция, подумала она. Объятая ужасом, она не могла оторвать взгляд от лежащего. Окна затрещали под напором толпы, и почти в ту же минуту она хлынула в коридоры Лейденского университета. Вбежал Петир. – Нет, Роуан. Не делай этого. Она вздрогнула и проснулась. На лестнице раздавались шаги. Она выбралась из постели. – Майкл? – Я здесь, дорогая. В темноте появилась огромная тень, запахло морозом, а затем теплые дрожащие руки обхватили ее, и к лицу нежно прижалась колючая щека. – Господи, Майкл, прошла целая вечность. Почему ты меня оставил? – Роуан, милая… – Почему? – всхлипывала она. – Не позволяй мне быть одной, Майкл, прошу тебя, не отпускай меня. Он укачивал ее в объятиях. – Тебе не следовало уезжать, Майкл. Не следовало. – Она плакала, сама не понимая, что можно и что нельзя говорить, и наконец просто покрыла его поцелуями, наслаждаясь солоноватым привкусом шершавой кожи и неуклюжей нежностью его рук. – Скажи, что случилось? Что на самом деле произошло? – Просто я люблю тебя. А когда тебя здесь нет, мне кажется… будто ты всего лишь моя фантазия.
Она еще не совсем проснулась, когда он осторожно соскользнул с кровати. Она не хотела, чтобы тот сон вернулся. Еще минуту назад она лежала рядом с Майклом, уютно прижавшись к нему и крепко держа его за руку, а теперь он встал с постели, и она украдкой наблюдала, как он натягивает джинсы и втискивает голову в узкую горловину свитера. – Не уходи… – Звонят в дверь, – сказал он. – Мой маленький сюрприз. Нет, не вставай. Это посылка, которую я отправил из Сан-Франциско. Ничего особенного. Так, пустячок. Поспи еще. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, а она нетерпеливо притянула его к себе за волосы и, почувствовав запах теплой кожи, поцеловала гладкий, твердый как камень лоб. Она не понимала, почему ей так приятно ощутить эту твердость и влажность теплой кожи – настоящей кожи. Она крепко поцеловала его в губы. Не успел он оторваться от ее губ, как сон вернулся… – Что это? Неужели оно живое? Я не хочу видеть этого карлика на столе. Лемле, в халате, маске и хирургических перчатках, уставился на нее из-под кустистых бровей. – Вы даже не в стерильном костюме. Подготовьтесь к операции – вы мне нужны. Лампы нацелились на стол, как два безжалостных глаза. Это существо с миниатюрными органами и большими глазами… Лемле держал что-то в щипцах. А маленькое тельце в клубящемся инкубаторе рядом с операционным столом было всего лишь погруженным в сон недоразвитым плодом с рассеченной грудной клеткой. Кажется, в щипцах зажато сердце. Каким надо быть чудовищем, чтобы сотворить такое. |